Владимир Мясоедов - Новые эльфы

— В славный город Тенелок, о сиятельный. — Караванщик проследил за взглядом эльфа и заметно успокоился. Судя по всему, он решил, что если уж победители перевязывают раненых, то убивать целых и невредимых пленников они точно не собираются.

— Там эльфийского анклава нет? — не отрывая взгляда от не слишком-то приятного зрелища, продолжал расспросы Михаэль.

— Увы, о перворожденный, наша земля слишком скудна, чтобы дети звезд… — снова начал беспокоиться торговец, перейдя на любимое жителями юга многословие.

— Стоп, — прервал поток его словоизлияний шаман. — Понял. А где ближайший? Где в этой пустыне вообще эльфов найти можно?

— В столице царства, городе Торезм, есть небольшая община ваших соплеменников, о могущественный, — осторожно начал отвечать полугном, тщательно подбирая слова и внимательно следя за реакцией собеседника. — Это несколько не по пути моему каравану…

— Нам туда и не надо, — кивнул ему эльф, придавая лицу холодное и бесстрастное выражение, которое всегда служило визитной карточкой перворожденных, — нам лучше бы в противоположную сторону. Твой Тенелок под это определение подходит?

— Почти, о сиятельнейший.

— Ну вот и идите туда же, а мы пойдем вместе с вами.

— Но у нас не хватит воды … — осторожно прощупал почву караванщик, все еще надеясь отделаться от таких необычных попутчиков.

— Мы поделимся, — пожал плечами Михаэль с холодной маской безразличия на лице, — воды у нас много.

— Тогда я могу успокоить своих людей? — смирился с неизбежным торговец.

— Разумеется.

Увеличившийся в размере караван медленно полз по направлению к одному из городов царства Эрсии. В повозке эльфов кипела нешуточная баталия.

— Он умер, Мих! Ты понимаешь, он умер! Мы его убили!

Настя сидела на борту повозки и лихорадочно тряслась. Глаза девушки бегали из стороны в сторону, а речь была невнятна. В общем, эльфийка была в истерике.

— Убили, — со вздохом согласился шаман, — я это понимаю.

— Ты? Ты понимаешь?!

«Впервые увидела смерть, — решил Келеэль, — точнее, насильственную смерть, а не тихое угасание».

— Прекрасно понимаю, — вздохнул Михаэль, — но что я могу поделать? Мне и сказать-то нечего, кроме всем известного: «Не мы такие, жизнь такая». К тому же если бы тот кавалерист не кинулся на Рустама с копьем, то жил бы себе припеваючи.

— Но мы его убили! Мы! Понимаешь! Зачем! Зачем мы, как только людей увидели, за оружие схватились?!

— Понимаю. Но… ты тоже пойми, Насть, мы не дома, где жизнь и здоровье охраняла милиция. Да и она охраняла, прямо скажем, не лучшим образом. Просто наш город был тихим и спокойным местом, где страшнее какой-нибудь дорожной аварии или убийства по пьяни ничего не происходило. А здесь все не так. Здесь мы, Насть, ходячие ресурсы, которые все будут стремиться использовать для собственного блага. Вот если бы мы встретились с этими караванщиками, раскрыв объятия, что бы они подумали? Ой, какие гости к нам пожаловали! А зачем вам оружие, доспехи и деньги? Нам самим оно пригодится куда больше… Да и сами себе вы не нужны, так ведь, раз безропотно блеете, как стадо баранов? Вот у нас для вас колодки хорошие припасены. Тяжелые, правда, но ничего, рынок рабов есть в ближайшем городе, там вам полегче ошейнички наденут.

— С чего ты взял?

— С того, что вероятность таких событий существовала. И чтобы этого не произошло, надо было сразу показать оружие.

— Мы и показали! И убили!

— И правильно сделали. Они тоже стрельбу начали раньше, чем сообразили, в кого целятся. У Азриэля от их стрелы на шлеме царапина появилась, попроси, он тебе покажет. А ведь мы им и слова плохого не сказали, а они его сразу продырявить попытались.

— Но… но это… — У эльфийки не было слов.

— Это реальность, Насть, — вздохнула Ликаэль, приобняв подругу за плечи. — И нам здесь жить. Вот тебе чая заварила, этот колдунишка ленивый уверяет, что он туда успокоительных травок намешал, выпьешь? Да пей, пей.

— Кошмар, — сказала эльфийка шаману, дождавшись, пока девушка заснет, и в ответ на его вопрошающий взгляд разъяснила: — Это я и о ее реакции, и о ситуации в целом… Кстати, чем ты ее напоил?

— Да, реальность и сказка сильно отличаются, — согласился с ней Михаэль, — меня самого эта стычка напугала. Не волнуйся, просто взял снотворное из того вороха трав в аптечке, колдовать не стал, из-за мандража напутать чего-нибудь мог.

— Так ты тоже себя неуютно чувствуешь?

— Угу. У меня же нет за плечами армии, как у Азриэля, а он один из нас имеет хоть какое-то представление об ужасах боя.

— Ему она тоже не очень помогла, наверняка Рустам за этот бой страху натерпелся больше, чем за всю предыдущую жизнь. У нас там чему учат? Ходить красиво на парадах, траву красить, загородные дворцы генералам строить… оружие в руки дают только лишь по праздникам, а все психологические тренировки сводятся к умению выдержать дедовщину и не перестрелять сослуживцев.

— Ну не скажи, сейчас ситуация вроде исправляется.

— Она со времен Ивана Грозного исправляется, — фыркнула девушка, — да толку нет. Наши войска лучше всех остальных в мире просто потому, что у них разница между выживанием на войне и жизнью в казарме минимальна.

— Ладно, — в знак примирения поднял руки шаман, — пропустим проблемы отечественных вооруженных сил, но почему ты считаешь, что Рустам к бою не приспособлен? Мы же его уже лет пять знаем, парень надежнее некуда, хоть былинного богатыря с него пиши, если бы лицо было чуть более славянским.

— А он когда своего скорпиона от крови отчищал, расстался не то что с завтраком, но даже со вчерашним обедом.

— Ну это не страх, это просто брезгливость. Говорят, к этому довольно быстро привыкают. Раза эдак с десятого.

В своем передвижном шатре глава каравана негромко спросил командира охраны, бывшего его старым знакомым и знавшего, пожалуй, об обстановке в окружающем мире намного больше его самого.

— А в эльфийских лесах последнее время какие-нибудь волнения были? Может быть, война или смена правящего дома?

— Нет, вроде бы все у них тихо.

— Странно, может, мы просто не слышали? — озадачился караванщик. — Иначе с чего эти ушастые так драпанули из своих родных пущ? А что драпанули — ясно, иначе почему не хотят видеть сородичей?

— Чтобы через полконтинента пробежать и у нас в пустыне заблудиться, это основательная причина у них должна была быть, — начал рассуждать начальник охраны. — От чужих так не бегают, только от своих. Видать, эти решили опередить события. Ты их лица видел? Никого старше двухсот точно нет, молодежь по меркам долгоживущих. Такие самые слабые, но и самые сообразительные, не успели закостенеть еще. Не иначе заранее драпают от какой-нибудь большой беды.