Башни Латераны 2 - Виталий Хонихоев
— Умею. — кивает Лео: — меня Бринк учил.
— Значит будешь с арбалетом. Только постарайся меня не пристрелить в спину. — ворчит Густав.
— Их всего семеро, старый. — усмехается Мессер, вынимая свою травинку изо рта: — нас трое. Ночью. Единственно о чем я переживаю — это как оставить для допроса самого знающего. Караульного можно снять, вряд ли начальство дежурит по ночам…
— Это ты по собственному опыту так говоришь, капитан? — к костру подошел еще один наемник, прежде возившийся с лошадьми. Он присаживается на корточки и протягивает ладони к костру: — как часовым в ночь, так обычные работяги…
— Вот станешь капитаном, Рудольф, тогда и у тебя будет право спать по ночам. — парирует Мессер: — все, выдвигаемся. Костер не гасим, пусть горит.
— А… еду как же? — спрашивает Лео: — не готово еще.
— Вылей. — коротко отвечает Мессер.
— Выливай-выливай. — говорит Густав: — в ночь с полным животом никак нельзя, сонный будешь. И если в живот пырнут, то лучше на пустой желудок, так тебя всякий целитель излечит, а если пожрал хорошо, то Антонов огонь словишь и все, каюк. Собирайся, малец. Бывал уже в ночных вылазках? Нет?
* * *
Ночь легла на лес тяжёлой, влажной тканью. Луна пряталась за облаками, лишь изредка проглядывая сквозь разрывы — бледным пятном, едва освещающим путь. Лео шёл за Густавом, стараясь ступать точно в его следы, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
— Тише, — прошептал Густав, даже не оборачиваясь. — Ступай мягче. Пятку вниз, потом носок. Не топай, как медведь.
Лео кивнул, хотя старик его и не видел. Попытался идти мягче. Под ногами — прелая листва, мокрая земля, где-то хрустнула ветка. Он замер. Густав обернулся, бросил короткий взгляд — мол, осторожнее — и двинулся дальше.
Впереди, чуть левее, мелькала тень Мессера. Тот шёл бесшумно, будто призрак — длинный плащ, меч на боку, в руке — кинжал. За ним — Рудольф, рослый, но на удивление лёгкий на ногу. Максимилиан ушёл вперёд, на разведку — должен был вернуться и показать, где именно остановились «беженцы». Лео сжимал арбалет обеими руками. Арбалет был тяжёлым, неудобным — древко упиралось в плечо, тетива натянута. Густав перед уходом проверил механизм, покрутил, поворчал: «Смотри не спусти раньше времени, а то пристрелишь кого-нибудь из наших.»
Из темноты впереди раздался тихий свист — птичий, короткий. Мессер остановился, поднял руку. Все замерли.
Из-за дерева выскользнул Максимилиан. Лицо бледное, глаза блестят.
— Нашёл, — прошептал он. — Вон там, за холмом. Костёр почти потушили, но угли ещё тлеют. Двое на страже — один у телеги, второй у костра. Оружие при себе, плащи не сняли.
— Далеко? — тихо спросил Мессер.
— Примерно три сотни шагов. Может, меньше.
Мессер кивнул. Обернулся к остальным: — Если на страже двоих оставили, значит боятся чего-то. Густав, ты с малым чуть позади держишься, за ним присмотришь и вообще… Макс, твой бородач — он спать лег?
— Наверное. Там в телеге не разберешь сколько спит. У костра я четверых насчитал. — говорит наемник и поводит плечами: — наверняка в телеге… а так я его не видел.
— Плохо. — Мессер цыкает зубом: — нам только в ночи темного словить не хватало.
— Да спит он, наверняка спит в телеге, командир.
— Посмотрим. Рудольф, тогда ты — лагерь обойди по кругу, погляди нет ли секрета там где. Если бородач в секрет лег с арбалетом…
— Понял. — кивает Рудольф: — сделаю.
— Если не найдешь ничего — дай сигнал. Максимиллиан, по сигналу — снимаешь того, что у телеги, я возьму того, что у костра. Делай тихо, чтобы не проснулись, сразу же ему рот зажимай.
— А если они не лазутчики? — тихо спросил Лео. Никто ему не ответил, только Густав коротко ткнул кулаком в плечо, мол закройся.
— Все всем ясно? — спрашивает Мессер. Все кивают. Он поворачивается к Лео.
— А ты держись сзади не вздумай в кого выстрелить из своего арбалета раньше времени, понял? Стреляешь только тогда, когда твердо уверен, что перед тобой враг и что, если не выстрелишь он тебя или кого-то из наших сейчас порешит. Ясно? — он дожидается кивка Лео и оборачивается назад, к остальным: — все, погнали.
Как только он отдал команду, как Лео вдруг осознал, что он остался один на один с Густавом. Остальные — сам Мессер, Рудольф и юный Максимилиан — как будто в воздухе растворились, пропали в тенях.
— Держись за мной, — шепчет Густав: — и не шуми. В ночном воздухе звуки далеко разносятся… — и старый наемник скользнул вперед, двигаясь бесшумно и неторопливо. Лео шел за ним, то и дело теряя его из виду и пугаясь что он сейчас останется в ночном лесу совсем один, что он выдаст себя и остальных случайным звуком или треском сухой ветки под ногами. Его ботинки были перевязаны тряпками, крепления кинжала и колчана с болтами — тоже перевязаны, так чтобы не издавать ни звука, но он все равно беспокоился.
Густав остановился. Лео едва не врезался в него. Старик поднял руку — стой. Лео замер, стараясь дышать тише. Сердце колотилось так громко, что казалось — его слышно на всю округу.
Густав прислушался. Наклонился ближе к Лео, прошептал прямо в ухо: — Видишь? Вон там. Угли.
Лео прищурился. Сквозь деревья едва различимо мерцал красноватый отблеск — тлеющие угли костра. Рядом — смутные силуэты. Один сидел, склонившись над углями, подбрасывал хворост. Второй стоял у телеги, облокотившись на борт — дремал, но рука лежала на рукояти короткого клинка за спиной. Ещё несколько фигур лежали у костра, укутанные в плащи.
Они присели за толстым стволом. Лео сжимал арбалет, чувствуя, как пальцы немеют от напряжения. Густав вытащил нож — длинный, с узким лезвием. В который раз проверил заточку большим пальцем. Кивнул.
Минута тянулась вечность. Лес был тих. Где-то вдали ухнула сова. Ветер шелестел листвой.
Вдруг слева раздался тихий свист. Птичий. Короткий. Старый наемник напрягся.
— Рудольф, — прошептал он. — Секрета нет. Начинаем.
Лео открыл рот, хотел спросить — что делать? — но Густав уже двинулся вперёд. Бесшумно. Быстро. Исчез в темноте.
Лео остался один.
Он сжал арбалет сильнее. Попытался разглядеть, что происходит. Ничего не видел. Только тени.
Ещё один свист. Ещё короче.
Потом —
