Сергей Лукьяненко - Последний дозор

Я пожал плечами.

— Считается, что в тайнике спрятан Венец Всего, — сказал Лермонт. — Звучит заманчиво, да? Но я почему-то думаю, что Венец Всего — это на самом деле Конец Всего.

Семен открыл было рот, но передумал и смолчал.

— А что еще за части ключа? — спросил я. — Хрустальная Булава Мерлина? Или какой-нибудь Старый Башмак Мерлина?

Лермонт покачал головой.

— Это самая неприятная часть истории. Вы поняли, что в районе тайника Сила хлещет из нашего мира на нижний уровень Сумрака?

— Да.

— Так вот, если попробовать войти в Сумрак, находясь в «Подземельях», вы сможете дойти только до третьего слоя. Дальше барьер, водоворот Силы. Это одновременно и груз, удерживающий тайник на дне мироздания, и защита от любопытных.

— Не так уж и много найдется любопытных, способных дойти до третьего слоя… — пробурчал Семен. Поскреб в затылке. — Извините, молчу-молчу!

— Так вот Руна Мерлина пройти третий слой не поможет, — продолжал Фома. — Я был уверен, что никто, кроме меня, не знает секрет, я и сам-то узнал его случайно, когда в начале двадцатого века у моста произошел несчастный случай… молодая девушка при падении напоролась на острый железный прут и перебила артерию…

— Кровь, — понял я.

— Да. Если человек погибает, истекая кровью, то Сумрак на время перенасыщается энергией. Водоворот на третьем слое стихает и можно пройти глубже.

— Человек обязательно должен погибнуть? — спросил я.

— Не знаю. Не проверял, как ты понимаешь. Консервированная кровь не годится, это точно. Вот почему меня насторожило убийство в «Подземельях». Но защитные заклинания на могиле Мерлина оставались нетронутыми. Ни один человек не приближался к могиле, не вскрывал ее. И я расслабился, списал все на случайное совпадение. Только сегодня ночью решил приехать к могиле.

— И обнаружили ее вскрытой посредством дистанционно управляемого устройства, — сказал я. — Так? Что-нибудь вроде тех роботов, которых используют на ядерных станциях?

— Откуда ты знаешь? — спросил Лермонт.

— Вчера меня обстреляли из этого. — Я кивнул на треногу с винтовкой, которую Семен прислонил к беседке снаружи. — Автоматическая стрелковая установка с радиоуправлением.

Лермонт посмотрел на оружие без всякого интереса. Горько улыбнулся:

— Мы устарели, Антон. Мы пыжимся, но мы устарели… Гесер, Аль-Ашаф, Рустам, Джованни, я… все остальные древние, помнящие мир без электричества, паровозов, пороха. Самые старые маги, самые знающие… почти самые сильные. Мы недооценили новое поколение. Ракеты, роботы, телефоны… — Он пожевал губами. Посмотрел на аккуратный домик — с той тоской, что я порой видел в глазах Гесера.

Наверное, именно эта тоска и заставляет меня прощать Гесеру все, что он творит на посту главы Ночного Дозора.

— Кто-то из молодых, — продолжил Фома. — Кто-то из молодых, умеющих и не боящихся использовать технологию.

— Я, кажется, знаю, кто это, — прошептал я. — Костя Саушкин.

— Высший вампир, завладевший книгой «Фуаран»? — Лермонт нахмурился. — Я знаю эту историю. Но ведь он погиб!

— Никто не видел тела, — ответил я. — Во всяком случае… он бы не испугался лезть за наследством Мерлина. И технику бы применял без колебаний. А еще — он должен меня ненавидеть. Достаточно сильно, чтобы попытаться пристрелить. Это моя вина! Я отправил его умирать. Он выжил — и решил отомстить.

— Антон, не спеши, — вразумительно сказал Семен. И виновато пояснил Фоме: — Вы уж не серчайте, господин Лермонт! Антон — парень молодой, горячий. Вчера считал, что Костя погиб. Теперь в одночасье все перерешил. А нам сейчас о другом беспокоиться надо. Как вы считаете, господин Лермонт, нашел уже злоумышленник тайничок Мерлина?

— Мерлин был магом старой закалки, — ответил Лермонт, подумав. — Ключ должен иметь три элемента. Три — число магии, число Силы. Три, семь и одиннадцать.

— Ну да, простые числа, — согласился Семен. — Как не понять. А третья часть ключа?

— Про вторую я узнал случайно, — сказал Лермонт. — Про третью не знаю ничего. Только предполагаю, что она должна быть. Даже что это такое — предмет, заклинание, жертвоприношение, время суток, — не знаю. Возможно, идти в Сумрак надо голым в ночь новолуния, держа в зубах цветок чертополоха. Мерлин — большой шутник.

Мы помолчали. Потом Лермонт натянуто улыбнулся:

— Хорошо, друзья. Я раскрыл вам все тайны, какие знал. Думаю, паниковать раньше времени не стоит. Тайник Мерлина покорится Высшему Иному небывалой силы, который вновь прольет чью-то кровь в «Подземельях» и добудет третий фрагмент ключа. А что это за фрагмент — никому не известно. Давайте успокоимся, пройдем в дом и выпьем чая.

— Традиция английского чаепития! — уважительно произнес Семен.

Фома насмешливо посмотрел на него и поправил:

— Не английского. Не забывайте, вы в Шотландии. Будьте же гостями в моем доме…

— У меня остался еще один вопрос, — перебил я Лермонта. — Зачем вы пригласили в Эдинбург Егора?

— Ты про юношу-иллюзиониста? — Лермонт вздохнул. — Я решил подстраховаться. Если случится серьезная заваруха, то в первую очередь пострадает наш Ночной Дозор. У меня не так уж и много боевых магов. Зеркало — самое лучшее, что можно противопоставить…

— Кому? — спросил я, когда Лермонт осекся на полуслове.

Далекий предок Лермонтова посмотрел на меня с таким раздражением, что я вполне прочувствовал семейную вспыльчивость характера, раньше времени прервавшую жизнь русского поэта.

— Мерлину! Довольны?

— Вы допускаете, что он…

— Самым ценным для Мерлина всегда был он сам. И Венцом Всего он мог назвать способ вытащить себя из небытия. Шутка вполне в его духе.

— Такого еще не случалось. — Семен покачал головой.

— Не случалось. Но и магов, подобных Мерлину, не было. Его сущность… душа, если хотите, может дремать где-то там, на седьмом слое… пока туда не опустится достаточно сильный маг. Грубо говоря — пока глупое тело само не притащит черной душонке Мерлина новое вместилище! Вас порадует, если Великий Мерлин вернется в мир? Меня — ничуть! И вот для этого случая мне нужен под рукой потенциальный зеркальный маг. Быть может, это сработает. Быть может, он обернется Зеркалом и уничтожит Мерлина. Чем ты недоволен, Городецкий?

— Да нельзя же так! — воскликнул я с неожиданной даже для себя болью. У меня уже все смешалось в голове — Костя, которого я убил и который, может быть, жив; жаждущий воскрешения Темный маг Мерлин, ничего не подозревающий Егор… — Мы же его с детства использовали для своих операций! А теперь — бросить в ад, прикрыться парнем от Мерлина? Он же мальчишка совсем!