Трон великих Предков - Ellerillen
По дорогам не шарахались вражеские армии, не бродили шеренгами восставшие мертвецы, погоняемые демонами и чудовищами, столица не горела, не вымерла, не была в осаде - город жил своей жизнью, в торговом квартале - торговали, в квартале бумажных фонариков - развлекались, перед дворцовой стеной было тихо и мирно, стража бдела, да и сам дворец был на месте.
Спрашивается - и чего его вызвали то?!
На воротах, впрочем, нервно дежурил один из слуг Наместника, который раскланялся и торопливо повёл его вглубь дворцовых переходов. Что-то всё-таки произошло?
Идти, как водится, пришлось долго, в самые дальние помещения высокого двора. Наместник ждал его не в приёмной, в одном из помещений неподалёку от библиотеки, в комнате с террасой. Сидел за столом, перебирая документы и потягивая чай. Выглядел сосредоточенно спокойным, как обычно, хотя хлебал чай как-то уж очень бодро. Тамай склонил голову на бок, с прищуром рассматривая Наместника, и лишь когда провожатый, повинуясь жесту, удалился, поклонился, и заметил недовольно, ставя тяжёлый короб на пол:
— Вы обещали, господин! — напомнит он. — Но небо не свалилось на землю, и Истинный Император не воссел на престол, а я - здесь!
Наместник как-то нервно хохотнул вдруг, на мгновение прикрыл лицо ладонью, выдохнул, затем поднялся из-за стола, подхватив стопку каких-то затёртых тонких книженций.
— Мне бесконечно жаль, что пришлось подпортить тебе один из моих щедрых свадебных подарков… Но обстоятельства… идём, в общем. Сам увидишь.
Заинтригованный, Тамай хмыкнул, но, подхватив Хризантему, последовал за ним.
Прошли ещё дальше, в старые помещения дворца, которые сейчас вроде как не особо использовались. В одном из них были люди, Жнец почувствовал клинки, и один из них показался знакомым.
Да ладно! Тамай хмыкнул, когда владелец клинка сменил положение, и развернулся лицом к дверям, по-видимому.
Так и вышло - в помещении старой гостиной с расписанными шёлковыми полотнами на стенах куковали трое. Уже вылетевший из головы, если честно, ученик стоял, повернувшись к двери и чуть склонив голову, что придавало его заострившемуся лицу настороженный и напряжённый вид. И этот взгляд почти что из-под бровей. Тамаю захотелось протереть глаза - казалось, молодой Наири Ло смотрит на него. Только безобразный и довольно свежий шрам рассекающий щёку немного подправлял положение, скрадывая несомненное семейное сходство.
Вторым был младший принц, живой, целый на вид, и непривычно собранный и серьёзный. В целом, рано было говорить о подобном, но первое впечатление намекало на то, что путешествие пошло на пользу его дурному характеру.
Принц сидел у низкого столика, заваленного какими-то рукописями и свитками, рядом с ним пристроился незнакомый юноша несколько странной наружности. Тамай не сразу признал смеска - бледность кожи и черты лица выдавали северные корни, а неряшливо взлохмаченные волосы неудобной длинны и вовсе ставили в тупик. Ни в хвост собрать, ни назад зачесать, чёлка лезет в глаза. Разве что - отращивает… Взгляд у незнакомого юнца был цепкий и внимательный, серьёзный.
Да и в целом все трое сейчас смотрели как-то неуловимо похоже.
— Учитель, — Шоуки наконец сложил руки и поклонился подобающим образом. Тамай кивнул, и повернулся к Наместнику, ожидая объяснений, а тот шагнул вперёд, и положил стопку книженций на сол.
— Я нашёл ещё несколько, — заметит он смеску, после чего повернулся со странной улыбочкой на губах. — Ипозвольте представить вам Тамая Айри, так же известного как Жнец, ему можно доверять всецело.
Тамай сморгнул, перевёл взгляд с главы клана на чужака, и тут его ошарашило мыслью - а ведь верно, если небеса упадут на землю, или вернётся…
Да нет, быть такого не может! Не может же? Не при его ж жизни…
— А это - Ишимари, урождённый Алан Коэн, потомок Сиятельной Миноко, наш будущий Император.
Старший карит на мгновение прикрыл глаза, чувствуя, как перед ними поплыло всё, но потом собрался с силами, опустившись на одно колено.
— Рано, — оборвал его юноша, не два произнести уже рвущиеся с губ слова. — Поднимитесь. Или присаживайтесь рядом, нам нужно многое обсудить.
***
Шоуки нервничал. К счастью - нервничал по сущей мелочи, даже не нервничал, а так, переживал и чувствовал себя немного виноватым из-за того, что в дороге не слишком много времени уделял упражнениям и медитациям.
Как-то не до того было.
Нервничал он со всей ответственностью, когда они сознались во всём перед наместником, и тот смотрел задумчиво и немного удивлённо на парочку принцев. Потом снял с шеи драгоценный амулет, символизирующий его статус, и попросил Алана коснуться его, и по очереди направить туда силу духовную, и магию эфирную. Тот сделал как велели, и на старой меди засветился сперва один из узоров, потом другой.
И вот тогда на лице Наместника промелькнуло такое странное выражение, что Шоуки занервничал особенно сильно. В голову начали лезть панические мысли, что возможно, тому не захочется расставаться с властью и Алан может быть в опасности… Так что, когда Наместник попросил их выйти, чтобы переговорить с наследником престола наедине, Шоуки отказал, жёстко и упрямо. Амарими тоже. Наместник немного грустно усмехнулся, и не стал настаивать, что насторожило Шоуки ещё больше.
Так он и был на взводе, пока Алан с Наместником обсуждали дальнейшие действия и всякие частности, едва не поругались пару раз, ещё больше напрягся, когда Наместник удалился, а им предоставили время привести себя в порядок, посетить купальни, переодеться в свежее… Во время обеда кусок в горло не лез - а вдруг яд в конце то концов?!
Но вроде никто корчиться в муках не начал ни после еды, ни во время заседания в одной из гостиных, когда Алан закопался в какие-то свитки, мучаясь со старым аятти, а Амарими помогал ему переводить особенно заковыристые и сложные знаки. Шоуки остался не при делах - третьего круга знаков он почти не знал, и потому помочь ничем не мог, из-за чего нервничал ещё больше.
Отпустило его только когда наместник привёл его учителя. Просто привёл, и порадовал новостью. Хотел бы избавиться от Алана - приказал бы убить. И Шоуки ничего не смог бы противопоставить Жнецу с Хризантемой на закорках.
Ну, может, сумел бы потрепыхаться немного…
Облегчение снизошло неимоверное, и этой ночью Шоуки спал как младенец, а с утра, после высказанного господином Айри предложения, начал немного переживать, ибо
