Черно-белая палитра - Куно Ольга

Розалинда помолчала, потом медленно кивнула. Оглянулась на Дункана, встретила его подбадривающий взгляд и снова повернулась ко мне.

— Он сказал, что занимается благотворительностью. Собирает деньги, чтобы построить дом для сирот. А я слушала его и… почти не обращала внимания на смысл. Вместо этого думала о том, как он красив, и умен, и сострадателен, и о том, как много лет моей жизни прошли зря. А вскоре он тоже перестал говорить о деньгах. И с дрожью в голосе сообщил, что никогда не встречал такой необыкновенной женщины, как я… Ну и прочие глупости. — Она поморщилась, на миг отвернулась, а затем продолжила, стараясь говорить безразличным тоном, словно речь шла совершенно не о ней: — Словом, я сглупила. Полностью уверилась в том, что влюблена без памяти. И по окончании получасовой встречи выписала ему чек на крупную сумму. На его мнимую благотворительность.

— Какую именно сумму? — деловито уточнила я.

— Тридцать тысяч лоттов.

Я изо всех сил старалась сохранить бесстрастное выражение лица. Тридцать тысяч лоттов. Мне бы кто-нибудь выписал чек на такую сумму!

— Первые два дня я даже не осознавала, что произошло, — сказала Розалинда. — Продолжала считать, что правильно поступила, и ждать встречи с этим проходимцем, который, конечно же, не появлялся. И только на третий день меня как обухом по голове ударили.

— Видимо, рассеялось магическое воздействие, — подсказала я.

— Наверное. Я почти сразу заподозрила магию, — заметила женщина. — Возможно, вы сочтете меня жестокосердной, но я знаю цену деньгам. Мой муж начинал с нуля и заработал свое состояние ежедневным трудом. Я продолжила его дело. Когда я слышу о людях, которым требуется помощь, нередко задаюсь вопросом: а сделали ли они сами все, что возможно, для того, чтобы исправить свое положение? Словом, мое участие в благотворительности, как правило, ограничивается милостыней, которую я подаю сидящим возле храмов нищим. И вдруг — такие деньги? Даже не проверив, кому я их даю, не убедившись в том, что они действительно пойдут на названные этим человеком цели? Да я никогда бы не поступила подобным образом. Нет, здесь абсолютно точно задействована темная магия.

Теперь она говорила твердо, уверенно, по-деловому. Тяжелое признание было позади, и с этого момента Розалинда была готова к конструктивному сотрудничеству.

— Что ж, ваше предположение кажется логичным, — заметила я.

Дело представлялось интересным. Раскрыть его будет непросто — да, но зато какое нестандартное использование магии! Мерзавец умен и сумел найти поистине беспроигрышный способ обойти защиту мозга. К тому же, помимо магического дара, он, похоже, обладает также и даром актерским. Что ж, попытаемся вывести его на чистую воду. В том, что проблему чужого участка удастся обойти, я почти не сомневалась. В конце концов, Дункан Веллореск — достаточно влиятельный человек. При желании он мог бы обратиться напрямую к высокому начальству и потребовать, чтобы дело вели именно мы. И вряд ли ему бы отказали.

— Давайте теперь приступим к деталям, — предложила я, извлекая из ящика стола чистый лист. — Как выглядел этот человек? Вы говорите, блондин лет тридцати. Какой оттенок волос? Цвет глаз? Форма носа?

Детали мы обсуждали достаточно долго. К счастью, афериста Розалинда запомнила хорошо, что и неудивительно, учитывая те кратковременные чувства, которые она к нему испытывала — под его же воздействием.

Когда мы закончили, я честно призналась, что все еще не могу ничего обещать, но постараюсь заняться этим делом. Дункан подошел и взял меня за руку.

— Я ни секунды в вас не сомневался, госпожа Тиана, — сказал он и поцеловал мое запястье. — Благодарю вас, что согласились помочь.

Розалинда, если и собиралась, присоединиться к благодарностям не успела.

— Что здесь происходит?

Голос Уилфорта практически прогремел над кабинетом. Я невольно вздрогнула, на мгновение почувствовав себя так, словно была нечиста на руку. Именно так подействовал на меня его тон.

— Господин Веллореск, — Уилфорт говорил холодно и, кажется, сердито, — насколько мне известно, расследование вашего дела закончено. Дело передано в суд. За прояснением каких-либо вопросов вам следует обращаться именно туда.

Вообще-то капитан городской стражи никак не мог разговаривать подобным образом с аристократом вроде Дункана. Но загвоздка заключалась в том, что Уилфорт являлся не только капитаном стражи, но еще и дворянином, к тому же, насколько я могла судить, значительно более высокого уровня, чем Веллореск.

— Я знаю, господин Уилфорт. — Дункан то ли не заметил холодности капитана, то ли просто предпочел не заострять на ней внимания. — Я пришел сюда совсем по другому делу.

— Неужели? — теперь голос Уилфорта прозвучал не холодно, а враждебно. — И по какому же, позвольте полюбопытствовать?

— Я искал госпожу Рейс…

— Об этом я догадался, — перебил капитан, опустив взгляд на мою руку, которую до недавнего времени продолжал держать Дункан. — С какой целью вы ее искали?

Стиль общения капитана Веллореску нравился все меньше, но пока он держал себя в руках. Я недоуменно смотрела на Уилфорта. Что на него нашло? Одно предположение у меня, правда, появилось, но… этого ведь точно не может быть.

— Именно это я и собирался сказать, — раздраженно отозвался Дункан. — Моя хорошая знакомая оказалась жертвой преступления, совершенного с помощью темной магии. Поэтому я счел нужным обратиться к госпоже Рейс.

— К сержанту Рейс, вы хотели сказать? Что ж, хорошо. — Уилфорт мазнул взглядом по ничего не понимающей Розалинде и, повернувшись ко мне, требовательно протянул руку. — Выписку из отдела заявлений, — объяснил свой жест он.

— Э… Выписки пока нет, — призналась я.

— Нет? — переспросил Уилфорт. — В таком случае вам следовало не искать сержанта Рейс, господин Веллореск, а первым делом подать заявление в соответствующем отделе. Вернее, не вам, а госпоже пострадавшей. — И, обращаясь уже к Розалинде, а потому значительно более мягким тоном: — Это третья дверь по коридору направо. Там вас выслушают и все оформят как подобает.

— Господин капитан! — я сочла, что наступило время вмешаться. — Дело в том, что есть одна тонкость.

Я прикусила губу. При других обстоятельствах я бы не ждала особых сложностей, но сейчас, когда Уилфорт был настроен против Дункана с таким предубеждением, предвидела жесткий выговор и отказ от дела. Похоже, в данном случае ходатайство Веллореска могло пойти совсем не на пользу госпоже Боне.

— Неужели? И какая же? — ледяным тоном осведомился капитан, взгляд которого отчего-то снова задержался на моем запястье.

— Преступление было совершено не в нашем округе.

Я старалась говорить таким тоном, будто речь шла о несущественной детали.

Не сработало.

— Не в нашем округе?

Я ожидала гнева и шквала возмущения, но капитан как будто даже обрадовался моим словам. По-моему, по его губам на мгновение скользнула довольная улыбка.

— Что ж, в таком случае мы ничем не можем вам помочь, господин Веллореск, — мягче, но без малейшего сожаления сообщил он. — Вам придется обратиться в отделение того округа, где было совершено преступление. Мы непременно сообщим вам адрес. О каком округе идет речь?

Поняв, что пора брать дело в свои руки, я решительно приблизилась к Уилфорту.

— Господин капитан, вы позволите обсудить с вами некоторые нюансы наедине?

Он посмотрел на меня с некоторым недовольством, а также с подозрением, будто искал подвох. Потом неохотно согласился.

— Жду вас в своем кабинете. Господин Веллореск. Леди.

Кивнув на прощание, он вышел. Я быстро и тихо порекомендовала остальным ехать домой и ждать моего сообщения. А сама отправилась улаживать вопрос с начальством.

Постучалась в приоткрытую дверь, громко спросила:

— Разрешите войти?

— Входите.

Голос звучал устало. Уилфорт сидел за столом и вид имел совершенно не грозный, как каких-нибудь пять минут назад, а будто даже растерянный. Словно и сам был не рад недавней сцене, хотя никогда бы в этом не признался ни мне, ни прочим ее участникам.