Ты не поедешь на отбор!
Имперский мундир сидел как влитой, а яркие цвета мундира, возможно, и должны были придать ему вид лихой и опасный, Маркусу же он показался просто удобным - целиться в такую мишень из кустов было милое дело.
- Все-таки Илья отписал императору? - Андер скривился. - Почему прислали только тебя на мою поимку?
- Никто никому не отписывал. - Имперец с легким отвращением рассматривал оборотня. - Я перехватил письмо, адресованное ему... И у меня для тебя есть деловое предложение.
- Я весь внимание.
- Чертежей у меня, как ты понимаешь, нет. - Имперец демонстративно похлопал себя по карманам. - Но и Илья их на Анну не изменяет. Расстроится конечно, погорюет. Но дочери-то у него две. А сын - один.
- Резонно. - Согласился Андер, прикидывая, что такой исход событий тоже вероятен. - И что ты предлагаешь?
- Я меняю Анну на мальчишку.
Оборотень призадумался на мгновение, прикидывая, что как бы Илья своих детей не любил, но он - человек, а люди особенно сильно трясутся за своих наследников. За мальчиков.
- Хорошо. - Неспешно согласился он. - И где гарантии, что я приведу Анну - а тут не будет ваших солдат?
- Не будет. - Солдат неприязненно посмотрел на Андера из-под черных бровей. - Я могу клятву принести.
- Клятва - это хорошо. - Согласился Андер. - Какая тебе со всего этого выгода?
- Анна - моя невеста. Мы любим друг друга. Собирались пожениться в середине лета. Все карты спутал этот отбор. Будь он неладен. - Выглядел имперец действительно раздосадованным. - Илья как получил письма от императорского двора, сразу велел дочек в столицу собирать, мол, нечего им прозябать за уездными офицерами.
Андер прокрутил информацию в своей голове, и оценив ситуацию, решил, что тоже бы не отдал свою дочь за подобного типа. Слишком идеальный, сахарный. А внутри - пустой. И отца Анны он тоже понимал. Девы молодые, влюбчивые, падки на яркий мундир. Умнеют только с возрастом, но становится слишком поздно.
- Хорошо. - Он словно не хотя оторвался от ствола дерева, протягивая руку имперцу. - Давай клятву.
Имперец пожал руку, и глядя в глаза Андеру, произнес:
- Я, Маркус Лотсгорд клянусь, что приведу через три дня Алоиза Милануа, без сопровождения.
- Я, Андер Ромм, принимаю твою клятву, и клянусь, что приведу через три дня Анну Милануа.
Оборотень не знал, кто скрепил сделку, Светлейший или Темнейшая, но почувствовал, как божественная сила прокатилась по загривку, поднимая самые маленькие ворсинки.
Андер вернулся под утро. Не думаю, что в его духе было распространяться с домашними о делах, которые он вел, но к завтраку он спустился в весьма хорошем расположении духа.
Элики меня гордо игнорировала, лишь изредка, демонстративно давала мне мелкие поручения, касаемые молодой девы, дабы показать лэрду, что спуску она своей помощнице не дает и ребенок под надлежащим присмотром. Сама же, сев к нему поближе, рассказывала об успехах в учебе у юной дивы. Учитель естествознания ее хвалил вот намедни. Слушать противно.
Андер слушал ее со спокойным интересом, с гордостью посматривая на дочь, а когда Элики, наконец замолкла, позволяя прислуге унести пустые тарелки, обратился ко мне.
- Дева Анна. - Выглядел он не то, чтобы счастливым, но вполне довольным жизнью. - Жду вас в своем кабинете. Безотлагательно.
И, подавая мне пример, встал из-за стола.
- Присаживайся. - Он указал мне на кресло, стоило двери за моей спиной закрыться. - Мне пришел ответ на письмо, что я отправлял. Положительный.
