Кристофер Раули - Меч для дракона

А принцесса тем временем как-то странно глядела на молодого солдата. Ткнув в него пальцем, она сказала два урдхских слова, одно из который звучало как «эх-виз».

– Был рад оказать вам услугу. Ваше Высочество, – снова поклонился Релкин и, повернувшись, исчез в толпе.

Успевший занять свое место Эймлор хлестнул пони, и карета быстро повезла принцессу в гущу императорских шатров.

Когда Релкин вернулся на позиции, Хэтлин отчитал его за то, что он слишком долго отсутствовал. Юноша пытался объяснить, как все было, но быстро понял, что драконир не верит ни единому его слову. Тогда он замолчал, молча снося несправедливые упреки.

Зато у Базила было полным-полно вопросов. Например, кто там сидел в карете?

– Принцесса, – хмуро ответил Релкин. – Она предложила мне работать у нее кучером и жить в богатстве и роскоши. Но я не смог принять ее предложение – мне же надо ухаживать за двумя глупыми драконами.

– Ага, значит, ты хотел бы по ночам оплодотворять королевские яйца?

– А почему нет? Разве я не из деревни Куоша?

– Вот уже полгода ты ни о чем другом и думать не можешь – только об оплодотворении яиц. Может, мальчику-драконопасу стоит оставить легион и найти себе подходящую самку?

– Это, во всяком случае, лучше, чем ухаживать за парой капризных драконов, – рассмеялся Релкин.

– Гм-м-м… Пурпурно-Зеленый уже очень давно не жаловался на свои ноги.

– Я так и предполагал.

– С сандалиями это ты здорово придумал. – Глаза Базила весело заблестели. – Тут я не спорю. Иногда и мальчик способен на что-то хорошее.

– Они идут, – раздался вдруг голос Моно.

Рядом с ним на задних лапах стоял Чектор.

– Мальчик прав, – прогудел старый дракон. – Они идут.

Забравшись Базилу на плечо, Релкин тоже поглядел на запад.

Через крестьянские поля, через пальмовые рощицы двигалось сплошное море одетых во все черное солдат. Над ними развевались черные знамена, на которых свивалась в кольца золотая змея.

До самого горизонта земля почернела от приближающегося вражеского полчища. Слева наступал огромный отряд кавалерии. Стучали барабаны, и их грому вторил дикий вой сотен тысяч глоток. Земля дрожала под ногами поступающей орды.

А драконир Хэтлин уже отдавал приказы.

– По местам! – эхом прокатилось по полкам. – Готовиться к обороне!

Драконы и дракониры поспешно заняли свои позиции. Громадные драконьи мечи покинули заплечные ножны. Стрелы легли на кунфшонские арбалеты дракониров.

Бой начался.

       Глава 12      

ак раз в то время, когда орда сипхистов пошла наконец в атаку, ситуация в императорском шатре накалилась до предела.

Стоящие у внутреннего входа трубачи громко протрубили в золотые трубы, возвещая появление Императора. Вошел невысокого роста мужчина, одетый в простую золотистую тунику и сандалии из золотых нитей, украшенные изумрудами.

Собравшиеся в шатре придворные дружно поднялись на ноги. Справа по ранжиру стояли визири, монстикиры, стикиры и другие знатные вельможи плодородного Урдха. Слева располагались евнухи, верховный жрец Эуроса и верховная жрица Гинго-Ла.

В центре был установлен легкий деревянный трон, которым правители Урдха пользовались во время военных кампаний. Вокруг него собралось ближайшее окружение Императора – его сестра Бирума, она же герцогиня Пэтвы, верховный визирь, старый Джиджи Вокосонг Монтзун Бахарада и, наконец, генерал Кнэзуд, главнокомандующий императорской армией.

Рядом с этими тремя, но чуть в стороне, сидела тетя Императора, Харума, единственная, кому он мог по-настоящему доверять. Не обладая никакой реальной властью, она без своего племянника была бы совершенно беззащитна.

От всех остальных одежда Харумы отличалась крайней простотой. Скромное зеленое одеяние, лишь кое-где украшенное, как и полагается члену рода Шогимиссар, изумрудами.

Другие придворные, и в особенности генерал в своих золотых доспехах, прямо-таки ослепляли. Герцогиня Пэтвы носила ожерелье из огромных четырехгранных изумрудов, пять золотых цепей, литые золотые браслеты на запястьях и на каждом суставе всех десяти пальцев кольца с изумрудами, сапфирами и бриллиантам – но ни одного рубина. Никаких красных камней.

Разумеется, никто, принадлежащий к роду Шогимиссар, никогда не наденет рубина – камня древних династий из южной провинций Дзиби. Династия Шогимиссар происходила из восточной провинции Пэтва, где Сунусоло, приток Оона, сбегал с гор Мальгун.

Верховный визирь Монтзун Бахарада был связан с Шогимиссарами кровными узами и потому тоже носил множество изумрудов, включая и огромную, сверкающую на его тюрбане Звезду Бахарада. Он был одет во все желтое, а на ногах у него красовались алые туфли на толстой, почти в полфута, подошве. Эти туфли служили неизменным атрибутом должности верховного визиря. Из-за них неспособного самостоятельно передвигаться вельможу приходилось переносить с места на место.

Но вот Император Бэнви Шогимиссар занял свое место на троне. Одетый во все серое камергер Виксен склонился перед ним в низком поклоне:

– Приветствую вас, Ваше Величество.

Затянув «Слава, слава, слава…», как и предписывалось дворцовым протоколом, евнухи распростерлись на полу.

Император хлопнув в ладоши:

– Прекратите! Враг перешел в атаку. Бой может начаться в любой момент. Мы не можем терять время.

– Как вам угодно, Ваше Величество, – снова низко поклонился Виксен, подавая евнухам знак замолчать.

Бэнви Шогимиссар, Фидафир плодородной земли, Властитель Неба и Земли, золотой Император древнего Урдха, дрожал, сидя на своем троне. Отчасти он дрожал от страха, точнее, от бесконечного ужаса, и отчасти от ярости, охватывавшей его при одной только мысли о том, какие плохие у него подобрались советники.

Лишь чудом ему удавалось держать себя в руках.

Если враг победит, точнее, когда он победит… Император знал, что его тогда ждет.

Как раз сегодня утром ему еще раз поведала об этом голова петуха, высунувшаяся из поданного на завтрак вареного яйца. Его, Императора Урдха, сбросят в яму к Сипхису. Принесут в жертву возродившемуся богу.

– Брат, ты какой-то бледный, – наклонившись к нему, сказала Бирума.

Ее длинный нос казался еще более хищным, чем обычно.

– Сестра, нас поймали в ловушку сотни тысяч фанатиков. И все они жаждут моей крови. Или чего похуже.

Император сердито поглядел на Пинитима, верховного жреца Эуроса.