Генри Балмер - Чародей звездолета «Посейдон»

Азерстоун быстро выхватил оружие из кобуры. Вилли Хаффнер застыл на месте.

Рэндолф старался сохранять самообладание. Он уставился на Варнера выпученными глазами и заговорил:

— Я думаю, вы слишком доверились своим чувствам, Варнер. Я профессор внеземной микробиологии Льюистидского университета, я ничего не знаю о названном вами человеке — Кетчупе…

— Киркуп, — спокойно уточнил Варнер.

— Я займусь этим делом и обещаю вам, Варнер, вы убедитесь, что я очень честный человек!

— Вы останетесь честным в том случае, если мне удастся остановить вас…

Рэндолф взглянул на часы. Стелла скоро отправится в большой зал. Из динамиков, установленных по всему лайнеру, доносилось шипение. Их готовили к трансляции голоса Стеллы, которая будет вести грандиозную лотерею.

Рэндолф снова обратился к Варнеру:

— Я хочу разочаровать вас, Варнер. Мне нет дела до ваших мыслей и намерений. Я провожу здесь свой отпуск. Знать не знаю об убийстве. Мой племянник тоже уехал отдыхать. Уверен, что вы допросили его после того, как произошло убийство.

— Вы правы. Он оказался чистым.

— Очень рад. А сейчас вы притащили сюда вооруженного офицера, и я не выступаю против этой нелепой демонстрации силы. Я никак не могу постичь, чем руководствуется ваш воспаленный мозг, и сомневаюсь, что даже доктор Хаффнер со своими уникальными познаниями о человеческом мозге что-нибудь понимает в вашем поведении. Но зато я твердо знаю — вы поплатитесь за эти оскорбления и насилие!

Рэндолф сделал паузу, а потом спокойно добавил:

— Я честный человек. Скажите, какие конкретно претензии вы имеете ко мне.

— Сейчас вы действительно честны, профессор. Но только потому, что я мешаю вам осуществить ваши планы. По словам Киркупа, вы готовились к ограблению, и, я думаю, вы намерены это сделать именно на «Посейдоне». Вам стало известно, что звездолет перевозит деньги для моряков военно-космического флота — так вот, я нахожусь здесь, чтобы флот получил свои деньги. Проследив за вашими действиями, я пришел к выводу, что вы планируете нападение сегодня вечером.

Азерстоун открыл дверь.

— Вот почему, — закончил свои разъяснения Варнер, — я хочу вовремя остановить вас, по-хорошему.

Четверо мужчин вышли в коридор. Увидев их, Хаулэнд и Элен Чейз прежде всего обратили внимание на оружие в руках Азерстоуна.

— А-а! — с издевкой произнес Варнер. — Воркуете, влюбленные голубки?

Мы все идем к капитану. А потом я запру вас на замок — крепко запру!

Глава 10

«Посейдон» был огромным кораблем. Небольшая процессия долго шла по коридорам и передвигалась с помощью эскалаторов, направляясь в ту часть лайнера, которая для пассажиров оставалась таинственной, потому что вход им туда был запрещен. На скрытой от глаз путешественников территории звездолета члены корабельной команды выполняли свою трудную повседневную работу и не выглядели такими эффектными и притягательными — особенно для наиболее впечатлительных туристок, — какими видели их, офицеров в белой форме с иголочки, пассажиры в своих каютах.

Азерстоун любезно спрятал оружие в кобуру. Он шел последним. Но Хаулэнд знал наверняка, что офицер выхватит оружие и будет стрелять, как только Варнер подаст сигнал.

Хаулэнд посмотрел на часы. Через десять минут все путешественники соберутся в главном салоне и малых залах, чтобы принять участие в большом аттракционе круиза, в чрезвычайно азартной игре, в грандиозной лотерее.

Но… «Посейдон» был огромным кораблем. Десять минут истекли, а они все еще шли и шли к сердцу звездолета.

Рэндолф, как всегда, не терял важного вида — он продолжал путь с высоко поднятой головой. Но от захлестнувшей профессора ярости его морщинистое лицо стало мрачным и злым. Что касается Питера Хаулэнда, он чувствовал, как в нем снова зашевелился страх. А в голове была полная неразбериха — мысленно он даже соглашался на то, чтобы их действительно заперли в камерах: может, таким образом раз и навсегда разрешатся все сомнения, измучившие его?

Хаффнер же после этой первой неудачи выглядел сломленным, разбитым и несчастным. Он опустил голову так низко, что подбородком уперся себе в грудь.

Наконец, коридор закончился, и вся группа попала в маленький зал ожидания. Они молча направились к окрашенной белой краской двери, над которой была прикреплена табличка с надписью: «СЛУЖЕБНЫЙ ВХОД. ТОЛЬКО ДЛЯ ЭКИПАЖА». В зале перед белой дверью сидели или лениво бродили несколько пассажиров, очевидно, ожидавших результатов лотереи, которые они услышат из громкоговорителей, пожалуй, отчетливее, чем шумное собрание сотен людей непосредственно в большом салоне. Никто не обратил внимания на вошедших.

Но Хаулэнд оглядел расположившихся здесь пассажиров, в голове мелькнула мысль: а не попытаться ли попросить защиты у этих людей? И тут же отверг свою идею.

Варнер открыл дверь и начал пропускать всех вперед себя. Хаулэнд, проходя мимо него, бросил:

— Это вы, Варнер, спрятались в моей каюте и ударили меня по голове?

Варнер расплылся в улыбке:

— Несомненно.

— Ну так в следующий раз я не растеряюсь и вы получите удар не хуже.

— Я бы не советовал вам этого делать. А теперь входите.

Коридор, куда они вошли, выглядел совсем иначе, чем тот, который привел их в маленький зал с неожиданными пассажирами. Освещение стало намного слабее, а ковер — менее богатым. Стены были просто гладко выкрашены, без всякой отделки и украшений. Через арочное перекрытие этот широкий магистральный коридор служебного отсека корабля вел к рубке.

Группа арестованных продолжала движение, ясно сознавая опасность своего положения, тем более, что Азерстоун опять вытащил оружие.

Они как раз проходили под аркой, когда дверь позади снова открылась.

Хаулэнд не побоялся оглянуться назад, несмотря на то, что Азерстоун вертелся совсем рядом. Через дверь, над которой висела запрещавшая входить посторонним табличка, двигался отряд пассажиров, примеченных Питером в маленьком зале.

Но, подобно тому, как сильно изменился внешний вид коридора, точно так же стали совсем другими поведение и внешность этих людей, их как будто подменили. Лица у них были решительные и непреклонные, движения — быстрые и уверенные, руки они держали в карманах. Их было около дюжины.

Азерстоун с оружием в руках шагнул им навстречу:

— Что вы здесь делаете? Пассажирам запрещено входить сюда…

Больше он ничего не успел сказать. Возглавлявший группу человек выхватил из кармана пистолет и выстрелил в грудь Азерстоуна. Офицер упал, по ковру полилась кровь. Он даже не успел воспользоваться своим оружием.