Николай Ютанов - Оборотень

Солдат приподнялся на стременах, вглядываясь вперед. Мимо вихрем пролетел Дэкнесс на гнедом коне.

— Герцог, впереди войска!

Из-за замка панМарци I выливалась серая толпа. Это были лавочники, мелкие ремесленники и прочие не очень богатые горожане, которых самозваный министр погнал сражаться с восставшими, посулив в будущем горы золота или же свинец под ребро.

Отсюда Удивительных явно не ждали. Лиловая гвардия панМарци II увлеклась осадой сторожевых городов Федерации.

— Хорошо работает у них разведка, — сказал солдат. — Успели собрать всю шушеру.

Вояки, размахивая мушкетами, выданными из тайного королевского арсенала, мчались, словно стадо буйволов, на молчаливые ряды повстанцев.

Охрипшим голосом де Фиелисс отдавал команды, перестраивая армию. Связные один за другим подъезжали к герцогу и, выслушав приказ, мчались к командирам.

Первые ряды повстанцев выставили перед собой рогатины, приладили мушкеты. Когда до войск короля Ритона осталось шагов тридцать, треснул общий залп. Толпа лавочников, будто ошпаренная кипятком, отхлынула назад, оставляя раненых и убитых.

— Они трусы! — воскликнул герцог. — Конница, за мной!

Он выхватил шпагу, и блестящая сталь сверкнула серебром в лучах солнца, вырвавшегося из плена серых облаков. Побросав мушкеты, ополченцы побежали, прячась в густых маковых зарослях. Конница де Фиелисса настигала сопротивляющихся.

— Герцог! Герцог! — надрывно закричал Дэкнесс, тыча шпагой в сторону столицы.

Из-за горизонта выползало зловещее черное покрывало. Оно налетело, закрывая голубой просвет в тучах. Резко стемнело.

Над де Фиелиссом тенью закружилась великанская летучая мышь.

— Что это? — спросила маленькая фехтовальщица, постукивая зубами.

— Бэт MCXII Спесивый — царь летучих мышей и покровитель короля Ритона, — со злостью ответил солдат.

Повозка остановилась, девочки вскинули головы к потемневшему небу. Черным покрывалом оказалось полчище летучих мышей, слепо машущих крыльями. Они творили полумрак для своего повелителя.

— Эх, мортирой бы их сейчас! — вздохнул солдат.

Бэт упал на землю, конвульсивно встряхнул крыльями и превратился в стройного витязя в стальном панцире, с длинной черненой шпагой в руке. С дороги взвилась мелкая труха, застыла в воздухе… серый коренастый конь взлетел на дыбы, яростным движением головы стремясь сорвать тесную узду.

— Защищайтесь, герцог! — прохрипел свирепый красавец, вскакивая в седло.

Противники сблизились. Металл лязгнул о металл. Мощными пучками рассыпались искры. Герцог и царь летучих мышей разъехались, выжидающе кружа друг вокруг друга, затем снова съехались. Неудержимым потоком посыпались удары. Шпаги прочерчивали в воздухе сверкающие кольца и веера, обрушивались на противника.

Повстанцы, шумно переговариваясь, ждали исхода сражения. Из травы выглядывали горе-вояки короля Ритона.

Бэт и де Фиелисс рубились упорно и зло. Разгоряченные всадники стремительно нападали, но было видно, что они начали уставать. Их кони успели вытоптать в мятой траве широкую голую площадку, но ни один удар не достиг цели.

Противники разъехались. Де Фиелисс взглянул вверх, на мышиную рать.

— Герцог, — сказал Бэт, — где же блеск школы тисстока? Вы же мастер, достигший зеленого талисмана — высшей грани мастерства, — и не можете убить меня, молокососа, доросшего лишь до белого камня.

— У меня не было желания практиковаться в искусстве тисстока, ваше величество, — сказал де Фиелисс.

Бэт подъехал ближе.

— Вот как… Ну, тогда мне будет легче…

Царь летучих мышей пронзительно вскрикнул и, почти вылетев из седла вперед, ударил шпагой лошадь де Фиелисса. Ответный удар герцога глухо звякнул в панцирь под плащом царя. Конь под де Фиелиссом упал на колени, начал заваливаться на бок. Из раны над бляхой струилась кровь, заливая белый силуэт кречета. Де Фиелисс неловко отмахнул шпагой. Клинок хрустнул, упершись в валун. Герцог освободил ногу, поднялся, обхватил раненого коня за шею.

— Вы — мерзавец, ваше величество, — мрачно сказал он.

Бэт MCXII усмехнулся. Конь его двинулся к де Фиелиссу.

— Быстрее к ним! — крикнула маленькая фехтовальщица.

Солдат щелкнул бичом. Повозка сорвалась и, потрескивая, помчалась к месту поединка.

— Счас упаду! Скорее! — закричала принцесса, вцепившись взглядом в отступающего герцога.

— Держись-держись! — Маленькая фехтовальщица свалилась на дно повозки, протянула руку и выдернула шпагу из-под тряпки.

— Лена! — вскрикнула Арианта.

Солдат одобрительно улыбнулся.

Второй выпад де Фиелисс отразил не так ловко. Его клинок был короток, и шпага царя достала до плеча. Третий удар опрокинул герцога на спину. Он услышал храп резко остановившейся лошади, треск ломающейся повозки.

Царь летучих мышей на миг поднял взгляд, и де Фиелисс почувствовал в руке холодную рукоять шпаги. Он метнулся в сторону, уворачиваясь от выпада, и, пока Бэт MCXII выводил шпагу вверх, нанес летящий укол по линии «горизонт-земля».

Солнечный луч вырвался из объятий мышиного войска, сверкнул на шпаге герцога. Бэт MCXII, защищаясь, вскинул шпагу. Клинок, как воду, рассек ее, вонзаясь в грудь царя летучих мышей.

Владыка последний раз жалостно каркнул и рухнул с седла.

Пыль рассеялась. На взрыхленной копытами земле лежала разрубленная летучая мышь. С неба мышепадом посыпались подданные Бэта MCXII. Яркий свет солнца зажег краски Заливных Лугов.

— Ур-ра! — закричали повстанцы.

Герцог с ужасом смотрел на шпагу в руках. Он оглянулся. Маленькая фехтовальщица, солдат и Арианта пытались поднять опрокинутую повозку.

— Эгей-ух! — кричала принцесса.

Де Фиелисс подошел к умирающему коню. Погладил подрагивающую шкуру.

— Дайте мне лошадь, — сказал он подъехавшему Дэкнессу.

Барон молча слез с седла и передал уздечку герцогу.

— Лиловые сняли осаду городов, — сказал Дэкнесс. — Вероятно, форсированно идут к Лугам.

— Да, — промолвил де Фиелисс, — ударить во фланг мы не успели… Впрочем, теперь это не важно.

Барон удивленно взглянул на герцога.

— Не волнуйтесь, мой друг, — невесело сказал де Фиелисс, — но шпага Сеттля опять у меня. Так что победа будет за нами… Держите тыл и усиленные дозоры по флангам. Я двину конницу на Твинз. Атака наша будет лобовой, но теперь это не страшно.

Герцог вскочил на коня и, подъехав к маленькой фехтовальщице, пыхтящей у колеса повозки, сказал:

— Верните мне тогда и ножны, спаситель…

Лена вытащила из-под тележки ножны и протянула де Фиелиссу.