Ольга Голотвина - Пасынки Гильдии

– Так… – страшно выдохнул Потрох.

Цепь словно сама соскользнула с его запястья, метнулась в лицо дерзкому Сыну Рода.

Движение было стремительным и незаметным, как бросок змеи.

Незаметным для любого, кроме Нургидана.

Цепь легла в его подставленную ладонь так точно, словно два циркача долго отрабатывали этот трюк.

Потрох, не ожидавший рывка, дернулся вперед, словно поклонился знатному наглецу. Нургидан вскочил так резко, что скамья отлетела назад, свободной рукой поймал противника за лохмы и крепко приложил физиономией об стол.

Потрясенные зрители еще и воздух не успели выдохнуть, а наемник Чиндаг уже подхватил стоящую рядом тяжелую скамью, взметнул ее над головой.

Удар убил бы юношу, как муху, но тот с неимоверным проворством юркнул под стол. Скамья гулко грохнула по столешнице – и тут же, почти так же гулко, грохнулся на пол наемник: Нургидан, высунувшись из-под стола, дернул его обеими руками под колени.

Нургидан вскочил на стол, пнул по руке Орясину, который сунулся к нему с ножом, и поймал на лету блюдо, брошенное в него Редькой.

– Эге, приятель, твоя рука уже не болит? – крикнул он весело и швырнул блюдо в Орясину.

И началась потеха!

Юноша в красной рубахе закружился по столам, с хохотом уворачиваясь от протянутых рук и летящих в него мисок, кувшинов, блюд. Он был легок, как пламя, – и, как пламя, его не взять было голыми руками! Он плясал по таверне, как факельный язык на ветру. Он нырял под столы, выныривал с другой стороны и, перепрыгнув назад через столешницу, успевал дать пинка тому из преследователей, кто сдуру совался за ним под стол.

Зевакам это зрелище доставляло уйму радости… до тех пор, пока Потрох не рявкнул:

– Эй, кто в таверне – всем ловить мерзавца! Кто по углам будет отсиживаться – уши отрежу! А кто его поймает, тому золотой!

Вот тут зрители и пожалели, что дали любопытству завести себя так далеко. Но спорить со страшным Потрохом не решился никто. Только Юнфал попытался забиться под стойку. Но Орясина за шиворот извлек его оттуда и пинком отправил в гущу драки.

Вот тут Нургидану пришлось туго. Одно дело удирать от четверых – это забава, веселая игра. Но когда к тебе тянется столько рук сразу…

К выходу было не пробиться, и Нургидан рванул по деревянной лестнице на галерею второго этажа. Сюда выходили двери комнат, которые хозяин сдавал постояльцам. Юноша решил уйти через одну из комнат, в окно.

Погоня столпилась на нижних ступеньках, мешая друг другу. Нургидан оторвался от преследователей и пронесся по галерее, дергая на ходу ручки дверей.

Увы, все двери были заперты. Тупик! А погоня уже топала по лестнице так, что хрустели старые ступени…

Нургидан ухватился за перила, опоясывающие галерейку, и рванул их. Гвозди вылезли из трухлявого дерева, и в руках юноши оказался большой кусок перил с резными балясинами. Взмах – и преследователи посыпались с галереи в трапезную. Нургидан смел их вниз, словно метлой.

Выбираясь из барахтающейся человеческой кучи, Потрох с ненавистью прокричал:

– Ты, сволочь, у меня в ногах будешь ползать!

– Договорились! – отозвался с галереи Нургидан. – Только сперва пол подмети!

А Чиндаг не тратил времени на перебранку. Он успел побывать на кухне и вернулся с огромным вертелом, еще недавно украшавшим большой очаг. Солидный тяжелый вертел, на который будет просто здорово насадить этого наглого мальчишку, словно свинью!

Чиндаг поднял вертел, словно копье для броска, привычно качнул его в воздухе, оценивая вес, и решил не бросать эту непривычную штуковину в противника, а подняться по лестнице и тяжелой железякой размолотить трухлявую деревяшку в руках змееныша.

И тут кто-то ударил наемника под руку. Вертел улетел в сторону. Чиндаг в ярости обернулся – и встретился взглядом с белобрысым парнем в ошейнике раба.

В азарте драки Чиндаг не подумал о том, откуда взялся парень, которого только что не было в трапезной. Раз в ошейнике – значит, здешний слуга. Испугался, придурок, что в таверне произойдет смертоубийство…

– Пошел вон, – бросил наемник, ища взглядом вертел. – Я с рабами не дерусь.

– Мне повезло! – обрадовался белобрысый и снизу вверх двинул Чиндага кулаком в подбородок. Наемник лязгнул зубами, взмахнул руками и брякнулся на пол.

Нургидан, хоть и отбивал на галерее второй натиск преследователей, все же углядел происходящее внизу, оценил удар и вскинул левую руку в жесте одобрения.

Юнфал, подобрав брошенный наемником вертел, вознамерился было ринуться на гостя, сломавшего перила на галерее. Но Дайру метко отправил в полет медный кувшин – и полет этот завершился на башке трактирщика.

Тут в трапезную влетела девчонка-служанка и заголосила:

– Ой, стража!.. Ой, «крысоловы» идут!..

Бой разом прекратился. Все молча ломанулись к выходу. Никому не хотелось объяснять страже, почему они гонялись по таверне за незнакомым Сыном Рода.

Потрох и его компания ушли со всеми. Сейчас не время было сводить счеты. Еще вчера можно было сунуть «крысоловам» несколько монет и учтиво попросить: «Парни, не поднимайте бурю, не тревожьте жаб на болоте!» Сегодня такой номер не прошел бы.

Перед уходом Потрох обернулся и прокричал наверх, на галерею:

– Еще поквитаемся, парень! Береги морду!

– Моя морда к вашим услугам, господа! – учтиво откликнулся с галереи Нургидан.

Сын Рода покидал таверну последним. Не то чтобы ему хотелось объясняться со стражей – просто Нургидан чувствовал себя победителем, а в такие мгновения его лучше не торопить.

Трактирщик, потирая ушибленную башку (к счастью, он не заметил, кто именно метнул в него кувшин) потребовал, чтобы Сын Рода заплатил за учиненный разгром. С чего это молодому господину взбрела в голову причуда – ссориться с людьми Жабьего Рыла, да еще в такой беспокойный день?

Нургидан не прочь был бы небрежно швырнуть хозяину кошелек и удалиться с гордо задранным носом. Но друг помешал ему сделать глупость.

Очень серьезно и значительно Дайру сообщил трактирщику, что за деньгами тот может явиться на Фазаньи Луга, к Аргидану Золотому Арбалету из Рода Айхашар, властителю Замка Западного Ветра, который по приглашению короля прибыл на воинские игрища вместе с двумя старшими сыновьями и отрядом наемников. Только пусть уважаемый трактирщик не забудет рассказать, как в его заведении какие-то бандиты едва не убили младшенького, любимого сына властителя Аргидана. После чего властитель трактирщику заплатит… если сочтет нужным.

Юнфал сплюнул и махнул рукой.

– Их горстка! Жалкая горстка! А нас – море! – надрывался Шершень.

Но толпа, отнюдь не чувствующая себя морем, отхлынула от завала, оставив на земле несколько пробитых стрелами тел.