Даниил Аксенов - Арес

– Но… уважаемый Арес, я не гожусь для этого.

– Ты хочешь сдохнуть тут, придавленный очередным деревом?

– Нет, не хочу.

– Тогда годишься.

– А…

– Хватит! Ты узнал, что тебе нужно, теперь поговорим о важных вещах.

– Но…

– Что Ролт знает о богах этого места?

– Мало что, уважаемый Арес. А, кстати, как мне тебя называть? А то я тебе тыкаю, все же это не совсем удобно. Даже к барону нужно обращаться 'ваша милость' или 'господин барон'. Ответ раздался мгновенно:

– Называй меня тоже 'господин барон'. Виктор нахмурил брови.

– Это… шутка? – спросил он.

– Вот вы, люди, странные все же. Решаются важные вопросы, а тебя волнуют какие-то мелочи. Да какая разница, как называть? Называй просто 'Арес'. Я демократичен, знаешь ли.

– Ладно, ладно, Арес.

– Ты должен будешь разведать, что из себя представляют здешние боги и чем занимаются жрецы. Меня интересует все. Особенно обряды. Можешь даже попытаться составить мнение, не помогут ли нам местные.

– Хорошо. Хотя вот у Ролта создалось впечатление, что ничем особенным жрецы не занимаются. Заключают браки, провожают умерших, на большие праздники приносят человеческие жертвоприношения….

– Что-о-о?!

– Ох, – Виктор схватился за голову. Эти воспоминания возникли внезапно и были в высшей степени неприятны.

Лет шесть назад, когда Ролт был еще ребенком, его водили в ближайший храм на праздник сбора винограда. Очень значительное мероприятие. Все ели, пили веселились, а вокруг храма по полю бродили нетрезвые толпы. Яркость красок и громкость звуков – вот что запомнилось сыну лесоруба с того дня. А потом пришел вечер. Зажглись огни, опьяненные толпы потянулись к подножию большой лестницы, ведущей на алтарь. Ролт сначала находился в задних рядах, но потом его каким-то образом вытолкнули вперед. Он чувствовал себя обнаженным, стоя перед самой лестницей. Попытался рвануть назад, чтобы спрятаться в толпе, но не тут-то было. За ним уже стояли плечо к плечу. Однако сын лесоруба продолжал бороться и не сразу заметил, как на лестнице появилась молодая женщина, которую вели двое жрецов с могучим телосложением. Женщина шла медленно, словно была опьянена, но уже на вершине, перед самым алтарем, рванулась прочь и закричала тонким голосом. Ее голос резанул по ушам Ролта. Он сначала не понял, что это все означает. Но толпа подхватила крик. Это был ликующий и отвратительный вой зверя. Сын лесоруба закрыл руками свои уши, чтобы не слышать, но зажмурить глаза не смог. Какая-то сила приковала его внимание к той худенькой женщине, которую уложили на алтарь, несмотря на попытки вырваться, и к кривому ножу, зловеще блестевшему в свете факелов.

– Человеческие жертвоприношения по праздникам? – уточнил Арес.

– Да, – ответил Виктор.

– Не пытайся узнавать, помогут ли нам. – голос невидимого собеседника звучал сухо и враждебно. – С ними я не пойду на переговоры.

– Почему? – спросил Антипов.

– Они могут быть не теми, кем кажутся.

– Что ты имеешь в виду?

– Узнаешь позже, мой друг.

Впервые за последнее время Виктор точно знал, что нужно делать. Он получил инструкции. Но инструкции не радовали, хотя результат в случае их успешной реализации обещал быть полезным.

'Похоже, что мне придется стать воином, раз уж этого так хочет Арес, – размышлял Антипов по пути в замок. – Какой еще выход? Или просто попытаться им стать. Сделать вид, ведь и так понятно, что ничего не выйдет. Ну что же, в этом у меня есть опыт. Делать вид умею. Когда я кем-то притворялся в последний раз? Да вот недавно совсем. Членом приемной комиссии. Уж очень красивая была девушка, поступающая в наш универ. Настолько, что выгляди я старше, представился бы деканом'.

Войдя в ворота, Виктор совсем уже было собрался начать претворять свои великие планы в жизнь, но Пента придал мыслям совсем другое направление.

– А, Ролт, ты вовремя, – сказал солдат. – Там двое наемников прибыли. Хотят в дружину. Нурия их проверять будет. Взгляни, если любопытно.

Конечно, Антипову было очень любопытно. Такое зрелище жители замка старались не пропускать. Любой мог заявить, что хочет вступить в дружину. И по приказу барона десятник был обязан тут же проверить его. Причин для переноса экзамена было всего две: ночное время суток и осада замка. Алькерт ан-Орреант был большим формалистом и старался в своих распоряжениях учитывать все.

Виктор прошел через дворик рядом с воротами, привычно повернул направо, чтобы оказаться вблизи казарм. Там уже толпился народ. В замке развлечений было мало, поэтому люди старались использовать любую возможность для того, чтобы разнообразить свою жизнь. Испытания кандидатов подходили для этого как нельзя лучше.

На небольшой огороженной площадке, используемой в обычное время для тренировок, стоял Нурия, сжимая в руках несколько деревянных мечей. Он предлагал их соискателям на выбор. Ролт знал, что в испытании могли использоваться не только тренировочные мечи, но и копья без наконечников. Считалось, что если воин хорошо владеет хоть одним из этих орудий, то легко сможет освоить и другие. Двое хмурых наемников, стоящих неподалеку от десятника и одетых в кожаные куртки с нашитыми железными пластинами, предпочли, видимо мечи.

Виктор видел, как один из них подошел к Нурия и выбрал одну из палок. Десятник тут же отдал остальные солдату, находящемуся за оградой, и, не глядя, взял деревяшку для себя.

– Отойди подальше, – сказал Нурия второму наемнику, – придет и твоя очередь. Тот, кивнув, направился за ограждение.

– Готов? – спросил десятник у первого.

– Да, – громко ответил тот.

– Часы!

Приказ Нурия не удивил Виктора. Последовательность действий прочно хранилась в памяти у Ролта. Солдат, стоящий у ограды, положил деревянные мечи на землю и, сделав несколько шагов назад, оказался у какого-то сооружения. Оно состояло из большой железной воронки, покоящейся на деревянном каркасе. Рядом с ней находилось ведро воды и ковш. Солдат быстро наполнил ковш водой и занес руку над воронкой.

– Как только из часов вытечет последняя капля, бой окончен, – пояснил Нурия. – И если до этого времени ты избежишь удара, то можешь считать себя на службе.

Ролт знал, что отведенное на поединок время – ровно минута. Виктор сомневался в точности самодельных часов, но предполагал, что ошибка вряд ли будет большой. По крайней мере, часы всегда показывали один и тот же временной промежуток, так что соискатели находились в равном положении.

Десятник махнул рукой и солдат вылил ковш воды в воронку. Из нижнего конца сооружения быстрыми каплями потекла вода.