Илья Одинец - Дрессировщик драконов

— Я рад, что тебе лучше, — произнес король.

— Лучше, — подтвердила девушка и опустилась на малый трон по левую руку его величества. — Я готова.

— Запускай! — кивнул Фархат, и слуги распахнули двери.

Первым в приемный зал вошел Огюст — бывший шут, разжалованный в камердинеры за несмешные ужимки и отсутствие чувства юмора. Новое назначение Огюст принял с благодарностью и некоторой гордостью, хотя все обязанности его теперь сводились лишь к тому, чтобы изображать повелителя слуг. Ради торжественного случая, он нарядился в лучший камзол и напялил расшитые золотом гамаши, явно чересчур узкие и неприлично обтягивающие бубенцы пониже живота. Огюст поклонился королевским особам, приложил руку к выпяченной груди и низким басом, так не вязавшимся с его молодым лицом и озорно блестящими глазами, произнес:

— Господин Пепеш, князь Вальриха, одного из южных поместий Сартра, счастливый обладатель семи городов, десятка деревень и восьми детей. По слухам.

Фархат недовольно поморщился и пригрозил шуту кулаком. Не стоило доверять этому обормоту такое важное дело, как представление гостей. Сиянке не нужно знать лишних подробностей, она должна видеть в гостях приличных и добрых людей, чтобы без раздумий согласиться с выбором Фархата.

Шут поклонился и отошел в сторону, пропуская делегацию из Вальриха. Двое мужчин в черных плащах, черных широкополых шляпах и черных повязках на лицах несли сундук. Третий, сам князь Пепеш, шел следом.

На вид жениху было около сорока. Обрюзгшее заспанное лицо, желтую нездоровую кожу, пятиведерный живот и кривые ноги не могли исправить не богатый камзол, щедро расшитый золотом, ни внушительного вида сундук, который носильщики поставили перед троном. Толстяк поклонился, и Фархат заметил, как неловко он это сделал. Что ж, один минус у князя уже есть. За неуклюжесть, а значит, и за неуверенность.

— Приветствую мудрейшего короля славнейшего и богатейшего Сартра! — произнес Пепеш, распрямляясь и делая вид, будто прикрывает глаза. — Рад находиться в этом чудесном, ослепляющем богатством и роскошью зале, и сознавать, что ослеплен я вовсе не красотой убранства! Ваше величество! — гость поклонился второй раз, уже королеве. — Ваше высочество, — третий поклон, королевне, вышел таким же неловким, как первые два. — Позвольте засвидетельствовать свое восхищение.

Второй минус, мысленно отметил Фархат. Велеречивость от скудоумия.

— Чрезвычайно рад оказаться здесь, — продолжил Пепеш. — Признаюсь, я несколько волнуюсь, и спешу исправить некоторую неловкость, вызванную сознанием собственной никчемности перед лицом столь сиятельных особ, преподнесением подарков.

Толстяк откинул крышку сундука и стал вытаскивать из него ткани. Все отрезы были очень дорогие и обошлись князю в небольшое состояние. Пепеш явно наслаждался прикосновениями к шелку, вышитому золотыми цветами, батисту, украшенному силуэтами чудо-птиц, и доставал одну ткань за другой.

Третий минус, отметил про себя Фархат, непредусмотрительность. Сартр не настолько беден, чтобы его король не мог себе позволить покупать самые дорогие шелка. Его величество качнул головой и сделал мысленную пометку не обращать больше на Пепеша внимания. В толпе претендентов легко найдется пара-тройка десятков гостей, которые дадут князю сто очков вперед.

— Благодарим, — кратко ответил Фархат и махнул рукой. Князь поклонился, поспешно запихал подарки обратно в сундук и направился к двери.

— Его высочество Сен-Симон Лоран, — произнес Огюст, оттаскивая подарок князя Пепеша в сторону. — Наследник престола далекого королевства Камбасведа, расположенного за землями эльфов.

Второй претендент оказался очень красивым молодым человеком: черные прямые волосы обрамляли аристократическое лицо, карие глаза смотрели, казалось, в самое сердце, изящные руки выдавали принадлежность к высшим слоям населения. Черный бархатный камзол Сен-Симона украшала толстая серебряная цепь, на которой висел герб его королевства.

Фархат бросил взгляд в сторону Сиянки, проверяя, не купилась ли она на внешность, и улыбнулся. Его дочь гордо и независимо смотрела на гостя, ничем не выдав своей симпатии. Это хорошо. Король много слышал о Сен-Симоне. Это не лучший претендент в помощники его величеству, однако он станет запасным вариантом, если никого лучшего не найдется, а тот, на кого возлагаются наибольшие надежды, надежд не оправдает.

Юный принц вошел в приемную залу в гордом одиночестве и с пустыми руками. Неужели настолько скуп, что не приготовил подарок? Пожалуй, Фархат поторопился, записав его в запасные.

— П’гиветствую вас, Фа’гхат, королева Лисе’гия, ваше высочество, — поклон Сен-Симона выражал крайнюю степень почтения и был изящен, как журавлиный танец.

— Я смотрю, вы с пустыми руками, — холодно бросил Фархат. — И, видимо, с пустыми надеждами.

— Отнюдь, ваше величество.

Улыбка принца выражала самодовольство, но удивительно ему шла. Фархат невольно покосился на Лисерию. Как на этого красавца смотрит его жена?

Сен-Симон тем временем неспешно расстегнул камзол, выгодно подчеркивающий широкую грудь и тонкую талию, и достал из внутреннего кармана белый кружевной платок.

— Позвольте п’геподнести этот ск’гомный да’г той, ’гади кото’гой мы п’геодолели многие те’геллы.

Гость подошел к малому трону, опустился на колено и протянул свой дар Сиянке. Девушка приняла подарок и кивнула в знак благодарности.

Как только ее пальцы коснулись тонкой материи, приемный зал наполнился негромкой приятной музыкой, послышалось щебетание птиц, потолок затянуло туманом, а по полу поползли белые пушистые облака.

— Позвольте п’гигласить вас на седьмое небо.

Королевна бросила настороженный взгляд на отца и поднялась. Молодые люди вышли в центр залы и стали неспешно танцевать под чудесные звуки эльфийских инструментов.

В зале творилось волшебство. Сначала с неба посыпались снежинки. Крупные, с ладонь, они испарялись, не долетая до земли, и негромко звенели. Потом зал заполнился цветочным ароматом, и в воздух взвился целый рой алых лепестков. Красное безумие уступило место синему, потом белому, после чего облака под ногами юной пары засветились ярким солнечным светом. На миг Фархату даже показалось, что его дочь и этот хлыщ со смазливой физиономией поднялись в воздух, но иллюзия исчезла с последними звуками эльфийской мелодии.

Что ж, подарок Сен-Симон Лоран выбрал верный: дорогой, редкий, романтический, нацеленный точно в сердце ее высочества. Однако принц предусмотрителен, и верно понял ситуацию. Короля подарками не задобрить, а вот будущую королеву можно, и если ему не удастся произвести впечатление на будущего тестя, у него появится мощная, по его мнению, поддержка со стороны Сиянки.