Наталья Якобсон - Роза с шипами

-- Ты же сам велел не выпускать вожжи ни при каких обстоятельствах, - Роза изумленно обернулась на меня. Карета отъехала уже на десяток другой метров, и мне пришлось нагнать ее. Хорошие рессоры смягчали тряску. Хотя карета и подпрыгивала на ухабистой дороге, Розе удалось не свалиться с облучка. Плач арфы был таким сладкозвучным и таким зловещим. Будь я простым смертным, сам бы свернул с дороги и стал бы продираться сквозь валежник и купы кустов, к тому омуту, где расположился призрачный арфист, но я уже успел наслушаться во время заключения и личных опусов Камиля, и его тирад. Для меня его игра со временем стала не слаще завывания волынки или волчьего воя в лесу.

С шага кони перешли на бег. Быстрый аллюр вскоре сменился галопом. И вот уже бешеная скачка без препятствий по безлюдной неухоженной дороге. Одно препятствие все же появилось. Какой-то всадник ехал нам на встречу. Конь под ним бежал резвой трусцой, пока не почуял приближения злых духов и не вздыбился. Карете и одинокому наезднику на узкой дорожке не разминуться.

-- Стойте! - велел я коням и одним мысленным усилием без движений рванул поводья так, что коням пришлось остановиться.

-- Повелитель волков! - услышал я восторженный возглас путника.

Какими судьбами? Неужели Селвин? Прежде чем я успел что-то сообразить, он уже спрыгнул с лошади и повел упирающегося коня за собой в поводу, чтобы приблизиться к нам. Его конь упорно не хотел поравняться с моей каретой.

-- Простите, теперь я должен обращаться к вам "ваше высочество", - поспешно извинился он.

"Ваше высочество", эти слова мигом перенесли меня на сотни лет назад к пышному двору, козням, интригам, почти вынесенному мне смертному приговору, обратно в столицу, осаждаемую нечистой силой.

Роза тоже воззрилась на меня в крайнем изумлении. Наверное пыталась определить то ли встречный повредился умом, то ли я лгун. Одно из двух. Я только виновато пожал плечами и нехотя вынул ногу из стремени, чтобы тоже спрыгнуть на землю. Неудобно разговаривать со знакомым сидя в седле.

-- Миледи, я восхищен, вам уже дважды удалось остановить взбесившихся коней, - он снял шляпу перед Розой, которая хотела было сказать "это не мне удалось, разве вы не поняли, что за вожжи дернула не я", но разумнее было промолчать.

-- Дважды! А когда же был первый раз? - заинтересовался я.

-- Года полтора назад, - хоть и с трудом, но Селвин постарался припомнить точную дату. - Тогда миледи тоже удалось остановить карету. Если бы не она, то любимая шестерка королевских коней могла бы переломать копыта или затоптать тех, кто встретиться по пути.

Селвин едва удерживался от того, чтобы не назвать миледи амазонкой. Очевидно, во время упомянутых событий прекрасная леди по привычке щеголяла в кафтане пажа.

-- Вас тогда так и не смогли найти, чтобы выразить благодарность, - снова обратился Селвин к Розе.

-И не удивительно, - вздохнула Роза. - Я очень спешила пересечь границу. Мне показалось, что в Виньене не совсем безопасно ...для приезжих.

Селвин, конечно, понял не все, но из вежливости постарался хотя бы кивнуть.

-- И это называется друзья! - за спиной я услышал быстрые решительные шаги Винсента. С чуть забрызганной кровью лопатой с уже поломанным черенком, киркой и ручным фонариком, он вырос на дороге внезапно, как привидение.

-- А ведь обещали подождать. Что за лицемерие.

-- Я ничего не обещала, - шутя, пропела Роза и поудобнее расположилась на козлах.

-- Вам удалось обмануть самого лукавого лгуна, - прошептал Винсент, так, что расслышали только я и Роза. Человеческий слух Селвина не был приспособлен для того, чтобы улавливать едва слышный шепоток.

Его конь брыкался, пытаясь пятиться от нашей компании. Селвин из последних сил удерживал его под уздцы.

-- Что за срочное поручение привело вас в лес в столь поздний час? - из вежливости поинтересовался я, хотя уже прочел в всегда доступных мыслях Селвина, что он отстал от сопровождающих и заблудился. А зловещая песня арфы окончательно сбила его с пути. Весьма способному в прочтение чужих мыслей Винсенту тоже было скучно слушать объяснения, зато Роза ловила каждое слово. Для нее в новинку было и прозвище "повелитель волков", и то, что вельможа из враждебного ее отцу лагеря вдруг оказался моим приятелем. Упоминание о каком-то поместье, где Селвин регулярно выставляет охрану и часовых, навело Розу на неприятное подозрение о том, что ее новые друзья слова произнести не могут, не соврав.

Винсент с невозмутимым видом спрятал в карету все свои принадлежности рудокопа, а воспитанный при дворе Селвин предпочел не спрашивать о том, что нам понадобилось закапывать в чащобе в глухую полночь.

-- Может быть монсеньер, то есть его высочество позволит нам заночевать в своем поместье? - чинно спросила Роза, с мастерством истинной актрисы пытаясь придать своему голосу жалостливые нотки.

Винсент нервно закусил губу, вспомнив о том, как я чуть было не выгнал его из этого самого поместья, только за то, что он пробрался туда украдкой.

Перед Селвином я бы выглядел самым жестокосердным злодеем, если бы отказал в приюте двум таким обворожительным детям. Если Роза вдруг обнаруживала, что ей лгут, то начинала вести себя, как капризный ребенок, которого невозможно не пожалеть. Так что слова "как-нибудь в другой раз" застыли у меня на языке.

-- Если моим друзьям так угодно, - без особой радости, но вежливо отозвался я. Селвин был рад, что не придется самому блуждать в поисках дороги. Даже заблудиться вместе с такой веселой компанией менее страшно, чем одному. Если бы он догадался, что за адская компания впряжена в нашу карету, но догадался не он, а его конь, которого мне удалось усмирить одним лишь приказом.

Вынужденно приглашая их на ночлег, я старался не думать о том, что если вдруг живущие вблизи крестьяне вновь возьмутся за свои вилы и факелы, то смертным гостям, окажись такие в поместье во время моей отлучки, обеспечен вечный ночлег на кладбище. Опять все зависело от моей своевременной защиты. Винсент и Роза, кажется, уже привыкли к тому, что я ношусь с ними, как с подопечными и ни чуть этим не смущались.

Когда вдали показался фасад дворца, ослепительно-белый, как венцом, украшенный рядом кариатид, Роза подумала о том, что это место ее мечты. Я совершенно четко уловил ее мысль. Ее интересовала каждая деталь: портики, фронтоны, мраморные ступени перед входом и даже заброшенный фонтан. Часовые добросовестно несли свою службу, а где-то у пограничной черты моих владений, наверняка, во избежание новых неприятностей был выставлен караул. Уже смекнувший о моем новом положении Винсент ликовал. Он был бы счастлив пожать руку Селвину за счастливое известие, но опасался, что от легкого прикосновения чародея не только хрустнут человеческие кости, но и неуловимо пристанут некие флюиды зла, для людей чреватые неудачами и бедами.