Александр Зорич - Знак Разрушения

Элиену стало не до лишней скрытности. В конце концов, Герфегест и так, судя по всему, знает куда больше, чем говорит. Если он узнает еще что-то, то можно быть уверенным, что он не станет делиться своим знанием с первым же встречным забулдыгой.

Элиен достал раковину.

– Память о ловкой любовнице? – ехидно спросил Герфегест. Зоркий у него глаз. Казалось ведь – смотрит на юг.

– Что-то вроде этого, – кивнул Элиен. Ему показалось, что раковина слегка вибрирует в его руках. Он поднес ее к уху.

– Наконец-то, я уж думала, не докричусь, – шумно вздохнула раковина. – Внизу, под плотом…

Элиен не дослушал.

Потому что в это время плот провалился на два локтя в воду, словно чья-то невидимая рука схватила его снизу и повлекла в непроглядную пучину Ориса. Потом плот был отпущен и шумно вылетел на поверхность воды.

– Сыть Хуммерова! – заорал Герфегест. Как видно, и ему не был чужд страх.

Перепуганные насмерть кони бросились в воду. Элиен не устоял на ногах и основательно ушиб левое колено. К счастью, он остался на плоту, но его шест упал в реку.

– Крум, назад! – крикнул Элиен. Безо всякого результата. Кони плыли к южному берегу.

И в этот момент из воды поднялось мерцающее нечто. Элиен не успел разглядеть его в неярком свете луны, а нечто уже оседлало Крума и, непостижимым образом развернув коня, направило его назад к плоту.

Это был не человек, но кошмар человека, его страшный сон, то, что оставляет после себя недобрая душа утопленника. В руках у призрака было что-то похожее на шест. Призрак, казалось, всасывает в себя воду, обретает какое-то колдовское подобие плоти, и то же самое происходит с его шестом.

Герфегест, знавший один ответ на все вопросы судьбы, выстрелил. Промахнуться с десяти шагов было невозможно. Стрела, расплескав несколько мелких брызг из полупризрачного водяного тела, прошла сквозь него навылет, не причинив, похоже, ни малейшего вреда.

Шест призрака переливался теперь в свете луны мрачными оттенками жидкого олова. А на его конце, обращенном к плоту, образовался зазубренный наконечник, вид которого не сулил ничего хорошего. На расплывчатом доселе лице призрака обозначились огромные глаза, в которых змеились, словно пиявки, два нелюдских продолговатых зрачка.

Взглянув в них, Элиен понял все. Киад, вечер, большая речная галера, какую гервериты называют сагерной. Угрюмый человек привязывает к ногам старика огромный камень. Короткие ритуальные формулы приговора. Именем Корня Вязов… За порчу и злое наущение… В назидание прочим… Препоручить Октанга Сарома заботам пиявок…

Далеко унес тебя Вечный Орис за сорок лет, бездарный колдун Октанг Саром, отец разорителя могил Октанга Парса, дед Пожирателя Сармонтазары, Длани Хуммера, Октанга Урайна, который не смущается нынче тревожить души предков ради своего злого дела!

Герфегест полоснул стрелой по языку. Наконечник стрелы обагрился кровью. Герфегест был страшен. Его лицо, казалось, совершенно окаменело, но в глазах бушевала неукротимая ярость, а с губ слетали звучные слова чужого языка. Элиен не сомневался в том, что нет такого наречия в Сармонтазаре. Возможно, на нем говорил Хуммер, а возможно, те, кто были до него, – рассудок отказывался служить при мысли об этом.

Герфегест натягивал тетиву, но призрак опередил его. Острога ринулась прямо в грудь лучника, чьего имени Октанг Саром не знал, но чья стрела, обагренная теперь кровью живого, сулила ему вечное забвение.

Элиен успел. Щит Эллата встретил острогу в двух локтях от груди Герфегеста. Неярко блеснув, острога разлетелась на мириады брызг. Единственный щит в Сармонтазаре мог выдержать удар этой остроги, и он выдержал. Щит – но не его хозяин. Элиен испытал обжигающую вспышку боли, которая, поднявшись по руке, ударила в самое сердце. Элиена отшвырнуло назад, и они с Герфегестом на пару оказались в воде.

Когда Элиен, ухватившись рукой за осклизлые бревна плота, огляделся по сторонам, врага видно не было. Ошарашенный Крум греб к южному берегу. Рядом с Элиеном покачивался на поверхности Ориса Герфегест.

– С тобой все… – начал Элиен, когда Герфегест, даже не успев вскрикнуть, резко ушел под воду.

Элиен мгновенно сообразил, что это означает. Он, не задумываясь ни на миг, нырнул следом – благо тяжелое оружие Эллата само тянуло ко дну.

Перехватив меч левой рукой, чтобы освободить правую, Элиен потянулся ею в мутную темноту, бешено работая ногами. В непроглядной воде что-то блеснуло – надо полагать, глаза доброго дедушки Урайна. Выше его глаз сгущалось пятно темноты, в которой узнать Герфегеста было невозможно, но узнавать больше было некого. Значит, Герфегест.

Элиен надеялся, что за спиной его попутчика все еще висит колчан, в котором сыщется хотя бы одна стрела. Да, она была Пальцы Элиена сомкнулись на жестком оперении.

Выдернув ее, Элиен, помня пример Герфегеста, на выдохе, чтоб не захлебнуться, полоснул себя по языку и сразу же, пока на ее наконечнике оставалась хотя бы пылинка крови, устремился вниз, к мерцанию призрака. Сильный удар. Стрела вошла прямо между глаз врага.

К счастью, хватило и того, что наконечник стрелы изведал прикосновение человеческой крови. Призрак исчез, а Элиен, подхватив Герфегеста, потащил его к поверхности.

Когда мозг уже заволакивало розовым туманом и казалось, что щит Эллата весит больше самого тяжелого мельничного жернова, они наконец выплыли на поверхность; свет луны показался Элиену столь ярким, что он с удовольствием зажмурился.

Орис не был Кассалой, которую Элиен месяц назад смог переплыть из чистого озорства при полном вооружении. Орис был шире по меньшей мере вчетверо, и у них, обессилевших после утомительной борьбы с водяным умертвием, почти не было шансов доплыть до берега – южного или северного, не важно, поскольку они находились ровно посередине плеса.

Их спасли кони. Когда Элиен был уже готов распроститься со щитом Эллата, который нестерпимо тянул ко дну, впереди показались белые буруны, и сын Тремгора, с неприятным холодком заподозривший появление очередных родственников Урайна, вскоре вздохнул с облегчением – это были Крум и кобыла Герфегеста.

Достигнув все-таки берега, подсчитали потери. Герфегест остался без лука, Элиен – без карты и раковины. Герфегест безучастно пожал плечами, Элиен же был в неистовстве, на бурное выражение которого, впрочем, не хватало сил. Успокаивало лишь то, что, во-первых, оба живы, а во-вторых, судьба оставила сыну Тремгора меч с Тиарой Лутайров.

564 г., Варан

Законы Великого Княжества Варан просты и справедливы. Право на получение государственных должностей имеют лишь те, кто прошел военную службу и отличился в бою. Чем выше заслуги, тем больше шансов у тебя быть избранным Княжеским Советом на высокий пост.