Влад Вегашин - Черный меч

— Не знаю… — прошептала Диега, глядя на огонь. — Но цель путешествия в этом мире у нас одна. Я тоже ищу выход в другой мир.[13] Нархгал… ты позволишь мне так тебя называть?

— Конечно.

— Нархгал, ты говоришь, что чувствуешь, куда тебе нужно попасть, чтобы переместиться. Тогда как ты ухитрился заблудиться?

— Я слишком близко, а зов слишком сильный. Едва попав в этот пренеприятный, надо заметить, мир я почувствовал, что переход находится где-то в середине этой пустыне. Потом караванщик, с которым я ехал к пустыне, рассказал мне старинную легенду о существовании некоего Сердца Пустыни, оазиса, где скрыты Врата миров. Многие отправлялись к ним в поисках приключений, сокровищ, знаний, скрываясь от преследователей, и просто из любопытства, но ни один не вернулся. Я думаю, Сердце пустыни существует на самом деле, я чувствую его, но не знаю, где именно оно находится, — закончил он.

Диега помолчала, потом посмотрела Нархгалу в глаза.

— Я знаю. Я пришла в этот мир через Сердце пустыни,[14] и помню, как туда попасть. Сейчас мы в трех днях пути от него.

— Ты возьмешь меня с собой? — прямо спросил он.

— Да.

Путь к оазису Диега действительно знала хорошо. Они тронулись следующим вечером, когда жара спала. Рана Нархгала, обработанная мазями женщины, перестала вспыхивать болью при каждом неосторожном движении, и он спокойно мог держаться в седле.

Сперва эльф тревожился, как они поедут, ведь у Диеги была лишь одна лошадь. Когда он наконец, спросил, она рассмеялась.

— У меня нет ни одной лошади. Тот прекрасный вороной конь, на котором я ехала, когда увидела тебя, на самом деле — творение магии. Не очень сложное заклинание, которое призывает верховое животное на несколько часов, в зависимости от силы мага, творящего это заклинание. Моих коней хватает часов на шесть. Закончатся эти — сотворю новых.

— Верховое животное? — заинтересовался Нархгал несколько, казалось, корявой формулировкой.

— Однажды мне довелось побывать в мире, где лошади отсутствовали вообще. Местные жители в качестве тягловой силы и средства передвижения использовали двуногих ящеров. В том мире это заклинание призывало не лошадь, а вот такого ящера, — пояснила Диега.

Спустя три дня они достигли цели.

Оазис, носящий имя Сердце пустыни, был, против ожидания, невелик. Небольшая пальмовая роща, озерцо, кустарники — он ничем не отличался от многих других оазисов. Ничем, кроме силы. Сила Сердца пустыни чувствовалась в каждом кусте, каждой песчинке, каждой капле воды, она переполняла оазис, как воды весенней реки переполняют русло. В самом центре оазиса, на берегу озерца, лежало несколько не засыпанных песком камней, образовывавших правильный круг. Это и были Врата.

Напившись из родника, путешественники перекусили остатками диегиных припасов, допили вино из маленькой фляги. Пришло время прощания. Нархгал, как мог, оттягивал его, и все же наступил момент, когда тянуть дальше было уже нельзя.

Лошади, срок службы которых истек, с легкими хлопками исчезли. Диега поднялась на ноги, забросила за спину рюкзак.

— Прощай, Нархгал. Я рада, что познакомилась с тобой.

— Прощай, Диега. Я никогда не забуду, что ты спасла мне жизнь. Я в долгу…

— Не надо, — она печально улыбнулась, и шагнула в круг. Спустя секунду — эльф закрыл глаза, моргая, а когда открыл их — ее уже не было.

Он понимал, что никогда больше не увидит эту женщину. И понимал, что никогда не забудет ее. Они провели вместе последнюю ночь, и он навсегда запомнил вкус ее губ и шелк ее кожи, аромат ее тела и пряный запах волос. Он был благодарен ей за то, что прощание было таким. Без слез, обещаний и поцелуев. Прощай — прощай. Все.

И эльф по имени Нархгал, который не был эльфом и носил другое имя, без страха шагнул в круг камней, а в голове его звучали слова песни:

Ночь в июле полна соблазна,И мятежна ночная даль.Свыше путь тебе указан,Знает Бог один, куда.[15]

Глава 6

— Эту историю я слышала от своей матери. Якобы когда-то давно не было власти проклятых кровососов, люди жили свободно — так, как хотели сами, не было ферм вампиров, и всей прочей гадости… Глерт и Элерта были обычными свободными городами, а не последними оплотами человечества. Но так было не всегда. Еще до эпохи [*] процветания людей почти уничтожили пришедшие неизвестно откуда варвары-нелюди. История не сохранила названия их расы, как и описания внешности. Они сжигали города и убивали всех жителей, наводя ужас на тех, кто еще уцелел. Никто не знал, чего они добиваются, эти существа просто сеяли хаос и разрушение вокруг себя.

В те страшные дни люди уже считали, что обречены. Но с моря пришел черноволосый человек. Он был безоружен, очень просто одет, а за поясом вместо клинка была флейта. Он пришел в какую-то деревеньку в чаще леса, где последние люди прятались от захватчиков. Как ни странно, он ничего не знал о том, что происходит вокруг. Когда ему рассказали, дивясь его незнанию, он здорово разозлился. Спросил, где найти главаря врагов — ему объяснили дорогу. Он оставил в деревне свою флейту, и отправился на поединок, как он сам сказал. Его сочли сумасшедшим, и никто не осмелился провожать его… кроме одного. Они вдвоем прошли через лес, и вышли к стоянке захватчиков. Там черноволосый взял со своего провожатого клятву никогда и никому не рассказывать о том, что сейчас произойдет, пока он сам не разрешит. Тот пообещал.

Черноволосый пошел прямо в лагерь. Он шел мимо палаток, на него бросались варвары, но никто не мог подойти ближе, чем на десять футов. Оружие не касалось его, вспыхивая и сгорая в черном сиянии, окружавшем его… Он вышел к шатру вождя, и громко, по всем правилам этих нелюдей, вызвал его на поединок — так, как вождь отказать ему не мог.

Варвар смеялся, выходя в круг и подбрасывая в руках секиру, он смеялся над своим безоружным противником. Но смеялся он недолго. Уклонившись от нескольких быстрых ударов, черноволосый вдруг резко наклонил голову, и выхватил из собственной шеи длинный Меч с рукоятью-драконом. Черный Клинок. В мгновение ока все было кончено — он быстрым движением отсек вождю голову.

Стоявшие кругом варвары опешили на мгновение — а потом все сразу кинулись на человека с Черным Клинком. На несколько мгновений он исчез из виду — а затем варвары начали умирать…