Олег Бондарев - На краю бездны

Матросы с удивлением наблюдали за происходящим, но пока что молчали, не вмешивались.

— Ты зря обвиняешь нас, капитан, — спокойно проговорил Джефри. — Мы не знали о засаде. Если бы не Джейк, вы бы без проблем покинули Центр. Мы не хотели этих смертей.

— Но мои матросы погибли, ты не видишь? Всех Пять враз! Я вышел в море впервые за пять лет, доплыл до Центра и потерял здесь больше половины команды и корабль! Если бы мы остались там, в поселке…

— …то ты подох бы от скуки, — закончил охотник. — Ты же не можешь без этого, старый морской волк. Ты хотел отправиться в это путешествие. И не надо лгать самому себе.

Остронос долго молчал, задумчиво вглядываясь в пламя костра, а потом разлепил пересохшие губы и сказал:

— Ты прав. Не могу я без этого, всех Пять враз. Сто лет не плавал и этот шанс упустить не мог…

— Не переживай, капитан, — успокоил его Джефри. — Если разберемся с этими ящерами, еще наплаваешься.

— Но их же там… — снова начал Остронос, но охотник перебил его:

— Мы справимся.

На этом разговор можно было считать оконченным.

Торас сидел, облокотившись на письменный стол и обхватив голову руками.

Третий рудник они тоже упустили. Потеряли при этом около пятидесяти рудокопов и сорока солдат, а враг — не более десятка. Проклятых ящеров не брали стрелы, а выпады мечами они легко отбивали.

Городовой ожидал, что Свора в любой момент обрушится на Плав, разграбит его, убьет старожилов… Но «псы» не спешили начинать новый бой.

И спустя неделю стало понятно почему.

Торас с болью смотрел через окно своего кабинета, как к городским воротам катятся телеги его подданных.

Народ покидал Плав.

Одни ушли в леса, жить охотой. Другие подались к болотникам.

Но большинство отправлялось в Свору.

Торас закусил губу: в проклятом Фагосе все решает анреон. Без него нет вина, нет девок, нет ничего из того, что в Ваго можно купить за золото, серебро или медь.

Раньше рудниками владел Плав, теперь — Свора. Так какой смысл людям оставаться в городе?

Все решает анреон…

Городовой встал, прошелся по кабинету. Подошел к стоящему у стены зеркалу.

Под глазами мешки, уголки губ опустились вниз, скулы выдались вперед.

Торас с грустью подумал, что теперь его лицо очень похоже на маску грустного клоуна.

— Шнирхе побрал бы этих тварей, — пробормотал городовой. — Ну почему именно сейчас?

Наверное, каждый, окажись он в подобной ситуации, сказал бы нечто подобное. И, скорее всего, никто бы все равно не обрадовался — случись подобное раньше или позже.

Пирс сидел в огромном кресле и курил трубку, когда его вновь решил навестить старый знакомец ящер.

— О, приветствую, — улыбнулся «пес». — Ты раньше назначенного срока! У меня еще около месяца!

— Я пришел тебя поздравить, щенок.

Пирс стиснул зубы: несмотря на успехи Своры, рептилия продолжала его презирать и относиться к нему как к пустому месту.

— Ты неплохо придумал. Захватив рудники, мы лишили их связи с Ваго.

— Это еще не все, — усмехнулся Пирс. — За последнюю неделю к нам в Свору пришли около шести десятков плавцев. Они готовы сражаться на нашей стороне.

— Жалкие людишки… — пробормотал ящер. — На все готовы ради анреона…

— …и я отправил этих людишек на рудники. Мало их захватить, надо его добывать, чтобы остальные видели, как мы купаемся в роскоши, и поскорее переходили на нашу сторону. А когда их останется в городе совсем мало, мы пойдем на штурм и разберем Плав по камушку. Тот, кто остался в городе, горько пожалеет, что вовремя не переметнулся к нам.

— Да, план хорош, — нехотя признал ящер, — но уверен ли ты, что накопишь достаточно сил для штурма за оставшийся месяц?

— Уверен.

— Отлично, — кивнул ящер. — Я приду через месяц. И я хочу увидеть не черные городские стены, а руины. Понятно?

— Да, — ответил Пирс.

Ящер еще раз посмотрел ему в глаза и вышел.

Утром девятка путешественников во главе с Джефри и Гурбом двинулась в путь.

— Вон за теми горами, — в который уж раз повторял болотник, — начинаются вечные снега. Поэтому лучше будет, если мы оденемся потеплее.

«А ведь он уже не так разговаривает, как раньше! — неожиданно подумал Брейв. — Раньше красиво так, нараспев, словно служитель храма, а как из деревни вышли, совсем по-другому».

— Что у нас есть из одежды, капитан? — поинтересовался охотник.

— Ничего, всех Пять враз! — горестно сообщил Остронос. — Было несколько драных курток, но они остались на фрегате.

— Отлично, — скривился Джефри. — Значит, будем мерзнуть.

Болотник поддержал его вздохом.

Чем ближе они подходили к горам, тем сильней становился ветер. Он дул из долины и нес с собой холод, пробирал до костей.

— Всех Пять враз… — бормотал капитан. — Ну и холодрыга!

— Кстати, капитан, а где твой попугай? — спросил Брейв вдруг.

— Улетел куда-то, когда ящеры появились, — пожал плечами Остронос. — А что? Вы теперь решите, что это попугай — шпион?

— Не неси ерунду, — бросил Джефри через плечо. — Не до шуток сейчас.

Они миновали узкий проход между двумя отвесными каменными стенами — там ветер особенно свирепствовал — и попали в долину.

— Всех Пять враз… — восхищенно протянул Остронос.

Они стояли на каменном выступе на высоте пятидесяти футов от земли, а внизу простиралась заваленная снегом долина. Деревья, разбросанные по ней, тянули голые уродливые руки-ветви друг к другу, и в некоторых местах их пальцы-су-чья переплетались.

Одинокая ворона, спрятав голову под крыло, сидела на старом дубе. Белая сова — Брейв таких раньше не видел — хлопала огромными круглыми глазами и вертела головой.

Сотни миль — а может, и тысячи — белого хрустящего снега, холодный пронизывающий ветер — такова была эта долина.

— И куда теперь? — спросил Хил у Брейва.

— Вниз, — ответил Джефри вместо него и первым начал спуск.

За неимением других идей Остронос решил последовать его совету.

Когда последний матрос спустился в долину, охотник сказал:

— Нам прямо. Идти далеко, поэтому припасы надо экономить. Ночевать будем, зарывшись в снег — так теплее.

Матросы кивали, соглашаясь. Похоже, они легко смирились с тем, что у их небольшого отряда появился новый лидер.

Но капитан, похоже, не смирился. Уперев руки в бока, он грозно сверкнул глазами и пророкотал:

— Чего это ты вздумал, а? Это мои люди, и я — их капитан. Не ты!

— Я тебе уже говорил, не пори ерунды, — поморщился Джефри. — Ты был капитаном судна, а не этих людей.