Наталия Носова - Равновесие. Магия. Хаос

— Поспи еще. К утру, мы будем на месте, — Ривин подсел ко мне и, подняв плед с сидения, накинул мне на плечи.

— К утру? Ты днем ночевать собрался?

— Я думаю, ты будешь не против того, что бы провести сутки в трактире, без тряски, — наёмник хитро подмигнул, и пересел на свое место.

— Совершенно не против, — подмигнула я в ответ, снова кутаясь в теплое одеяло и прижимая к себе холст, который всю дорогу находился рядом со мной. Как ни крути, ночью довольно прохладно. А кто-то мне жару обещал. И вообще, сколько я проспала?..

Не важно, сколько времени я продрыхла в прошлый раз, потому как совершенно не выспалась и, накинув на себя одеяло, сразу уснула.

Яркий солнечный свет, пробившийся внутрь кареты через незавешенное окно, нагло гулял по моему лицу. Пришлось нехотя открыть глаза, с трудом приподняться, хрустя суставами, и запахнуть шторы. Снова уснуть не удалось, как я не пыталась, а Ривина будить бесполезно, да и лень. Я снова раздвинула золотистые шторки, руша утренние старания моего измученного пребыванием в одном положении, тела облокотилась на деревянный подоконничек и мечтательно уставилась в даль.

Хороший день, замечательная погода: безоблачное, голубое небо, теплый ветер с нежностью теребящий траву и кроны деревьев, радостное щебетание птиц… Не нравится. Такие дни всегда напоминают мне…

Память.

Хороший день, замечательная погода: безоблачное, голубое небо, теплый ветер с нежностью и лаской теребящий траву и кроны деревьев, радостное щебетание птиц.

Я сижу за пределами монастыря на небольшом холме, покрытом ковром низкой пушистой травы. Передо мной мольберт, краски и карандаши. У ног, в кожаной сумке, лежит заветный холст. Вокруг ни души…Внизу, поблескивая под полуденным солнцем, куда-то спешит небольшая, шумная речушка.

Благодать. Вот-вот, с минуты на минуту, должен подойти Хао. Хочу показать ему свою новую картину. Хотя, я и так знаю, что он скажет… Любимый всегда хвалит меня. И наверное не зря. Здесь, в монастыре Сиив, писать получается значительно лучше, и мои картины удаются на славу.

Я растянулась на траве, положив под голову руки, и мечтательно прикрыла глаза. Пока Хао нет, не мешало бы немного отдохнуть, и расслабится, после окончания работы. Не зря же он попросил захватить с собой боевую палку. И на этот раз — металлическую. С тонкими и острыми наконечниками. Видимо, монах решил устроить тренировку на свежем воздухе, и чувствую, что легко мне не отделаться…

А вот и Хао. Крадется…Странно. Зачем ему это?! Да и вообще, если бы это был монах, я бы в жизни не смогла бы расслышать его шагов. Сколько не пыталась, мне этого не удавалось никогда… Это не он.

Слегка прикрыв один глаз, я увидела две темные фигуры, в свете яркого летнего солнца. В руках у людей что-то есть. Явно оружие…

Ох, и что мне делать? Я не могу их убить — скоро прейдет Хао, а он категорически запрещает мне расправляться с наемниками. Видите ли, я грешу… не хочу в очередной раз ссорится с любимым. Но и умирать раньше времени тоже не очень хочется. Можно конечно попытаться убежать или оставить людей в живых, но это не в моих правилах. Либо я, либо меня. До сегодняшнего для мне везло… а сейчас-то, что делать?

— Спит, — шепотом хмыкнул один из людей. — Вовремя мы пришли.

— Слушай, а ты уверен, что холст у нее с собой? — спросил другой.

— Нет. Проверь вот эту сумку, — первый пнул ногой кожаный домик моего полотна. — А я послежу за девкой.

Я стерпела… И решила немного подождать. Интересно же, что будет дальше.

— Смотри, — прошипел мужчина, которому выпала честь копаться в моих вещах, — тут картина какая-то.

— Да она же художница. Шеф ведь говорил. Не отвлекайся! Ну? Нашел что-нибудь?

— Да, вот. И за этой тряпочкой мы охотились? — снова приоткрыв глаз, я увидела, как один из наемником вертит в своих грязных руках МОЙ холст.

— Ну-ка, покажи, — второй наемник повернулся ко мне спиной, пытаясь рассмотреть и потрогать мою вещь. Яростно зарычав, я совершила подсечку лежащей рядом, и не замеченной наёмниками боевой палкой. Мужчина, тот, что охранял мой сон, с криком повалился на спину, едва не задев меня, но я успела вскочить на ноги и воткнуть острый наконечник ему в грудь.

— Быстро положил холст обратно в сумку, — скомандовала я изменившемуся в лице наёмнику. Тот сидел на корточках возле моей сумки и с открытым ртом смотрел на меня. Кажется, даже не моргая.

— Ты что не понял меня? — грозно спросила я, пытаясь вытащить палку из тела трупа. — Положи мою вещь на место.

Приставив окровавленный наконечник палки к горлу мужчины, я приблизилась к нему, слегка надавливая острием на шею. Наёмник мог бы с легкостью увернуться и убить меня, но, видимо, растерялся от неожиданности. Решив не искушать судьбу, и не дожидаться когда наёмник придет в себя, я одним движением проткнула кожу мужчины, и острие вышло с другой стороны шеи. Ладно, уж. Сама холст обратно положу. Вот только, что теперь делать с трупами?..

— Руа? Что это? — раздался сзади знакомый, встревоженный голос. Хао. Что-то сейчас будет…

— На меня снова напали, любимый, — глупо улыбнулась я, пряча за спину окровавленную палку. — Я просто защищалась.

— И ты снова убила людей!? Руа, я просил тебя! Неужели не было другого выхода? — Хао нервно посматривал то на меня, то на тела мужчин.

— Прости…

— Еще и монастырским оружием?!

— Но, что мне оставалось делать?! — я со злостью воткнула палку в землю и скрестила руки на груди. — Или ты хочешь, что бы меня убили?

— Не неси бред, Руа… Ты всё прекрасно понимаешь. У тебя был последний шанс. Я думаю, тебе нужно покинуть монастырь…

— Что-о!? Хао, ты прогоняешь меня!?

— Да, Руа. Тебе здесь не место! Своим присутствием ты порочишь имя Сиив!

— Я поступаю справедливо! — по щекам покатились горячие слезы.

— Кроме того, ты подвергаешь опасности всех наших монахов и прихожан, — продолжил мужчина, пропустив мимо ушей мои последние слова.

— Но, куда я пойду?

— У тебя достаточно денег. Найдешь, — безразлично ответил Хао, — И не переживай. Мы никому не скажем о настоящей причине твоего ухода. Я придумаю что-нибудь, что бы ты смогла покинуть монастырь без проблем. А теперь иди, собирай свои вещи.

— Прости меня, пожалуйста…,- плача, попыталась я разжалобить монаха. В который раз…

— Это будет тебе уроком. На будущее.

Резкая остановка, и недовольное бормотание упавшего с сидения Ривина, заставили отвлечься от тяжелых воспоминаний. У меня даже получилось улыбнуться. Послышались торопливые шаги кучера, и спустя несколько секунд, дверца кареты распахнулась. Ривин первым выпрыгнул на волю, размялся и протянул мне руку. Но, стоило мне взяться за нее, как тут же я оказалась на руках у наёмника, который хитро улыбнулся, и произнес: