Вера Чиркова - Свадьба отменяется?

Сквозь кусты он вел их так уверенно, словно видел в темноте, хотя Дорд не решился бы теперь утверждать обратного. Чем ближе герцог узнавал северных лордов, тем больше они были ему понятны и симпатичны. И тем сильнее Дорд хотел бы кое в чем походить на них. Хотя бы уметь столько, сколько они, ясно уже, с такими спутниками женщина не пропадет ни на острове, ни в лесу.

Может, поэтому Милли так внимательно слушала за ужином объяснения Азарила про то, какими способами можно приготовить в костре обычную рыбу? Лично он, Дорд, до этого времени знал только один, наколоть на прутик и пожарить.

Почувствовав удушающий прилив ревности, секретарь несколько раз украдкой глубоко вдохнул и выдохнул, нехорошим словом поминая любимые облака Гизелиуса.

И снова вздохнул, уже тоскливо, теперь об оставленном во дворце учителе. И тут же задумался о странной закономерности, выявленной в последние дни, едва Гиз пропадал, его начинало катастрофически не хватать.

Продравшись сквозь кусты, компания оказалась на северном берегу острова, почти в полной темноте. Наверху, на скалистом с этой стороны утесе, пьяные мужские голоса грубо хохотали и нескладно пели непристойные куплеты, рядом, за большим плоским камнем, почти неслышно ворочалось море.

- Где они? - неслышно спросил герцог Даннака, обнаружив, что кроме них двоих и девушек больше никого из компании не видно, и тот так же тихо ответил:

- Уплыли на корабль.

Ожидание было нестерпимо томительным, Тайлихон, сразу нырнувшая в объятья мужа, довольно засопела, и девушки невольно им позавидовали. Свежий ветерок нес довольно ощутимую прохладу.

Милли тоже начинало потряхивать от ночного холодка и тревоги, и она не решилась спорить, когда теплые ладони бережно завернули ее плечи в порядком помятый и испачканный камзол, который герцог не забыл прихватить из пещеры.

- А меня никому не жаль, - несчастно буркнула Цилия, и в ее голосе прозвучала искренняя обида.

- Вот камзол… вашего кузена, - большего благородства Дорд никак не мог проявить, да и не хотел.

Пусть сначала научится вести себя… достойно, потом чего-то требует.

- Подвинься к нам… - счастье настолько переполняло Тайлихон, что она не могла не посочувствовать подруге.

Лодка вынырнула из тьмы внезапно, хотя по напрягшимся под ладонями плечам магини Дорд чуть ранее догадался, что она слышит или видит нечто недоступное ему.

И хотя герцог ожидал возвращения Бранта с нетерпением и тревогой, был бы несказанно благодарен, если тот задержался еще на полчасика. Оказалось, так приятно и сладко стоять рядом с любимой, почти невесомо, чтоб снова не начала злиться, придерживая её за плечи, и вдыхать манящий запах волос и кожи… Никогда Дорд не предполагал, что будет приходить в такой щенячий восторг от совершенно невинной ласки.

- Тсс! - предупреждающе прошептал Даннак, оттесняя герцога и девушек в сторону, однако это предостережение оказалось излишним.

Топавший в обнимку с Брантом Гиря был уже в том состоянии, когда человек не способен отличить шутку от насмешки, а замершего человека от камня.

- Скорей! - Подхватив жену в охапку, шепотом скомандовал северянин, едва покачивающиеся фигуры скрылись в кустах, и ринулся к лодке.

Дорду не нужно было повторять дважды, Милли вмиг оказалась у него на руках, а тело напряглось как в бою, обострились все чувства, и зрение и слух, позволить себе уронить девушку он не мог. Даннак, устроив Тайлихон, обернулся и неназойливо поддержал герцога под локоть, затем выпрыгнул за бредущей позади всех Цилией.

Через минуту они уже сидели на грубых лавках корабельной шлюпки, и Даннак, опустивший графиню рядом с женой, по-хозяйски приноравливался к веслам.

- Давай вместе, - предложил ему Дорд, радуясь, что умеет довольно сносно грести, но северянин отказался.

- Тут близко, - буркнул примирительно, - одному делать нечего.

Брант появился минут через десять, легко с камня перепрыгнул в лодку, подтверждая подозрение герцога, что в его амулетах, кроме прочего, имеется и ночное зрение, и выдохнул:

- Ходу!

Шлюпка мощно рванула с места, словно в неё вложили магический кристалл, и Дорд облегченно вздохнул. Однако не произнес ни слова, расспросить Бранта, как ему удалось околпачить Гирю, он успеет и на корабле, а пока нужно потянуть последние мгновения, нежданно подаренные ему судьбой… запоминать ощущения и запах, насладиться теплом хрупкой фигурки… такой худенькой, что сердце щемит…

И молчать. Молчать, хотя просто нестерпимо хочется говорить, шептать, признаваться и ждать ответных признаний… Но слишком больно услышать в ответ нечто безразлично вежливое… и смертельно холодное… нет, лучше уж промолчать.

Темный борт судна навис над лодкой как-то сразу, и стало понятно, что делая веревочную лестницу, пираты меньше всего думали об удобстве. Хотя, скорее всего, лестница досталась им от прежнего владельца, и со временем получила тяжелые увечья, которые новые хозяева вовсе не считали себя обязанными исправлять.

- Там есть подъемник для грузов, - первым сообразил Брант, - девушек лучше поднять в люльке.

Даннак скептически подергал лестницу, и согласился, ему, с его силищей, ничего не стоит влезть по этому уродливому подобию настоящей судовой лестницы, держа на руках молодую жену. Но вот в надежности многократно связанных узлов и плохо просушенных веревок северянин сомневался. Как и в их способности выдержать двойную тяжесть.

Поэтому, решив без нужды не рисковать, ухватился за узлы и первым полез на борт.

- Брант, ты тоже туда, - приказал герцог, - я и один справлюсь.

- Там северяне и без меня справятся, - неожиданно воспротивился капитан, - а тут могут пираты появиться… вспомнят про своего главаря и начнут его искать… особенно, если не увидят на месте шлюпки.

Дорд был вынужден согласиться с его доводами, а чуть позже вообще порадовался, что капитан остался с ним. Отправка наверх в грузовой корзине девушек оказалась не такой легкой задачей, как он считал вначале.

Вроде все просто, нужно посадить девушку в люльку и дать северянам команду поднимать. Не тут-то было. Как выяснилось, девушки вовсе не мечтали болтаться в темноте в непрочной на вид конструкции, больше всего похожей на рыболовную сеть, сплетенную на акул.

Самой смелой, как ни странно, оказалась Милли. Первая шагнула к темному предмету, свалившемуся ей чуть ли не на голову, безропотно позволила герцогу усадить себя в пропахшую рыбой плетенку.

И так отчаянно вздохнула, что у Дорда все внутри перевернулось.