Стивен Кинг - Парень из Колорадо (другой перевод)

В свои двадцать два Стефани, случалось, сердилась на некоторых людей, когда те ее называли девочкой. Но это не относилось к девяностолетнему старику с редеющими седыми волосами, узким лицом и пронзительным взглядом синих глаз. Если честно, она покраснела от удовольствия.

– Он не мог знать, что расследованием его смерти займется пара чурбанов, таких как О’Шенни и Моррисон, – вздохнул Дейв. – Он не мог знать, что судьба его опознания окажется в руках выпускника колледжа, который два месяца только и слышал, что подай-принеси, да двух парней, выпускающих еженедельник, лишь на шаг опережающий бесплатные рекламные газетенки, какие раздают в супермаркетах.

– Придержи язык, брат, – осадил его Винс. – Не наезжай. – И он с улыбкой поднял костлявые кулаки.

– Я думаю, он все сделал правильно, – сказала Стефани. – Если посмотреть, как все закончилось, он все сделал правильно. – А потом, вспомнив женщину и малыша Майкла (которому теперь перевалило за двадцать пять), добавила: – И она тоже. Но без Пола Дивейна и вас двоих Арла Коган никогда не получила бы страховку.

– Толика правды в этом есть, – признал Винс. Стефани позабавило, что от ее слов ему стало не по себе. Не потому, что он поступил хорошо, подумала она. Нет, причина смущения заключалась в другом: кто-то узнал, что он сделал что-то хорошее. Они пользовались Интернетом, спутниковые антенны были в каждом доме, ни одна рыбацкая шхуна не выходила в море без GPS-приемника. Но идеи кальвинизма не сдавались. Пусть твоя левая рука не знает, что делает правая.

– Так что именно, по-вашему, случилось? – спросила Стефани.

– Нет, Стеффи, – по-доброму, но твердо ответил Винс. – Ты все еще ждешь, что из стенного шкафа выплывет Рекс Стаут или Эллери Куин под руку с мисс Джейн Марпл. Если бы мы знали, что случилось, если бы у нас возникли какие-то идеи, мы бы приложили все силы, чтобы докопаться до сути. И напечатали бы все, что нарыли, не в «Бостон глоуб», а на первой полосе нашего «Островного еженедельника». В восемьдесят первом мы были редакторами маленькой газеты – и сейчас мы старые редакторы маленькой газеты, но мы не мертвые редакторы маленькой газеты. И сама идея сенсации до сих пор представляется мне привлекательной.

– Мне тоже, – поддержал его Дейв. Он уже поднялся, вероятно, думая о счетах, но теперь вновь устроился на краешке стола, покачивая ногой. – Я всегда мечтал о том, что мы опубликуем статью, которая потом будет перепечатана по всей стране, и с этой мечтой я, похоже, умру. Давай, Винс, расскажи ей, что мы об этом думаем. Она все оставит при себе. Теперь она одна из нас.

Стефани вздрогнула от удовольствия, но Винс Тиг словно и не заметил этого, всмотрелся в ее голубые глаза своими более темными, цвета океана в солнечный день.

– Хорошо, – кивнул он. – Я заподозрил, что с его смертью не все чисто, равно как и с его появлением здесь, задолго до того, как прояснилась ситуация с этой акцизной маркой. А вопросы себе начал задавать, осознав, что в пачке отсутствует только одна сигарета, хотя он пробыл на острове живым не меньше шести с половиной часов. Поэтому зачастил в газетный киоск «Бэйсайд ньюс».

У Винса эти воспоминания вызвали улыбку.

– Фотографию Когана я показывал всем, включая уборщика. Я не сомневался, что сигареты он купил там, если только не воспользовался торговым автоматом в «Красной крыше», или в «Шаффл инн», или на автозаправочной станции «Суноко Сонни». Исходил из того, что у него закончились сигареты, пока он, сойдя с парома, прогуливался по Музи-Виллидж, и ему пришлось купить новую пачку. Еще исходил из того, что в киоске «Бэйсайд ньюс» он купил сигареты незадолго до одиннадцати вечера. Потому что в одиннадцать киоск закрывался. Это объясняло, почему он выкурил только одну сигарету и, соответственно, лишь раз чиркнул спичкой до того, как умер.

– Но потом выяснилось, что он не курильщик, – вставила Стефани.

– Совершенно верно. Это сказала его жена, а Кэткарт подтвердил. И потом у меня появилась уверенность, что пачка сигарет – сообщение. Я приехал из Колорадо, ищите меня там.

– Наверняка мы этого не знали, но оба чувствовали, что таково предназначение пачки, – добавил Дейв.

– Го-о-споди, – выдохнула Стефани. – И куда вас это привело?

Вновь они переглянулись и одинаково пожали плечами.

– В страну теней и лунного света, – ответил Винс. – Другими словами, в места, куда никогда не заглядывал ни один журналист из «Бостон глоуб». Но кое в чем я абсолютно уверен. Хочешь услышать, в чем именно?

– Да!

Винс говорил медленно, но уверенно, как человек, на ощупь пробирающийся по темному коридору, где ему доводилось бывать не раз и не два.

– Он знал, что ситуация у него отчаянная, и знал, что может умереть неопознанным. Он не хотел, чтобы такое случилось, скорее всего, потому, что волновался из-за жены, которая могла остаться без средств к существованию.

– Поэтому он купил сигареты в надежде, что на них не обратят внимания, – вырвалось у Стефани.

Винс кивнул:

– Ага, и их проглядели.

– Но кто проглядел?

Винс помолчал, а потом продолжил, не отвечая на ее вопрос:

– Он спустился на лифте, пересек вестибюль офисного здания, в котором работал. То ли перед зданием, то ли за углом его уже ждал автомобиль, чтобы доставить в аэропорт Стэплтон. Возможно, в автомобиле ехали только он и водитель. Возможно, кто-то еще. Этого мы никогда не узнаем. Чуть раньше ты спросила, вышел ли Коган из здания в пальто, и я ответил, что Джордж-Художник этого не помнил, но Арла сказала, что больше этого пальто не видела, то есть он, вероятно, вышел в пальто. Даже если и так, он снял пальто в автомобиле или в самолете. Я думаю, пиджак он тоже снял. Думаю, кто-то дал ему зеленую куртку, чтобы надеть вместо пиджака или пальто, или она просто ждала его.

– В автомобиле или в самолете.

– Ага, – кивнул Дейв.

– Сигареты?

– Точно не знаю, но если бы пришлось делать ставку, я бы поставил на то, что сигареты были при нем, – ответил Дейв. – Он знал, что его ждет… чем бы это ни было. Думаю, пачка уже лежала в брючном кармане.

– Потом, позже, на берегу… – Она увидела Когана, Парня из Колорадо, каким нарисовало его воображение, закуривающего первую в жизни сигарету – первую и последнюю – и неспешно шагающего вдоль кромки воды по пляжу Хэммока в одиночестве под лунным светом. Полуночным лунным светом. Он один раз затягивается раздражающим, неприятным дымом. Может, два. Бросает недокуренную сигарету в воду. Потом… что?