Юлия Фирсанова - Божий промысел по контракту

В ответ на вопросительные взоры собеседников Лукас снова начал читать пылкую лекцию о достоинствах хаотической магии и ее особенностях, полную темпераментных восклицаний "Charman!".

— Гордишься своей уникальностью? — тихонько поинтересовался у девушки Рэнд.

— Радуюсь, — так же тихо и задумчиво ответила Элька, — а гордиться тут нечем, я же ничему не училась, эта магия просто есть, как цвет волос или глаз и все равно я не умею применять ее сознательно, так что практической пользы от моего дарования ноль целых хрен десятых.

Зато Лукас гордился за двоих, массой восторженных выражений на единицу времени грозила побить все рекорды славословий. Закончил мосье маг словами:

— Хаотические колдуньи — большая редкость, я видел одну такую лет восемьдесят назад, а с равной мадемуазель Эльке по силе и диапазону вовсе не встречался!

— Восемьдесят лет? — слаженным дуэтом спросили Элька и Макс, разом прекратив грызть яблоки.

— Oie, — мимоходом, как некую незначительную деталь, подтвердил это Лукас и набрал в грудь воздуха для очередной экзальтированной тирады.

— А сколько тебе всего лет? — оторопело поинтересовался Макс, механически водя пальцем по столу.

Маг слегка смутился, как невинная девица, которой невежа задал нескромный вопрос, или предложил что-нибудь этакое, непристойное, но все-таки ответил:

— Меры времени, конечно, слегка отличаются, но относительная близость наших миров является залогом того, что разница эта невелика. Мне двести шестьдесят три года. Я еще молод.

— Ничего себе, — удивленно протянул Шпильман, рассеяно почесав нос. Конечно, в теории он знал о сроках жизни в магических мирах, но с практикой связывать эти данные технарю еще не доводилось.

— Да уж, — подтвердила еще сильнее ошарашенная Элька. О магах-долгожителях читать ей приходилось только в книжках. — У нас столько не живут.

И девушка еще раз, уже новым взглядом посмотрела на команду. Лукасу и Рэнду навскидку она не дала бы больше тридцатника, Мири лет восемнадцать, пожалуй, только Гал по своей серьезности тянул на сорок.

— Наличие в мирах свободной магической энергии продлевает жизнь, — пояснил Лукас, и тут же в его глазах зажегся огонек исследовательского интереса: — Я слышал, что жители урбо-миров этого лишены. Выходит, правда?

— Да уж, у нас двести — максимальный срок жизни. Вы что ж, все здесь постарше меня будете? — совсем растерялся Макс, хоть и знавший о продолжительности жизни в магических мирах достаточно и работавший с этими данными, но столь непосредственно столкнувшийся впервые.

— Мне уже около двухсот, точнее не считал, не до того было, — беспечно хмыкнул, пожимая плечами, Рэнд и подхватил из вазы очередное яблоко. В тех грязных переулках, где он рос, скрупулезным подсчетом возраста никто не увлекался.

— Бедняга, — искренне посочувствовала вору Элька, еще пребывающая в той возрастной поре, когда каждый день рождения — веселый праздник. — Выходит, ты даже не знаешь, когда подарки и угощение по случаю дня рождения требовать!

— Не знаю, несчастная я сиротинушка, — жалобно всхлипнул Рэнд, но тут же оживившись, деловито заявил: — Значит, могу требовать их и по несколько раз на год, чтоб не ошибиться! Вот!

— А я скоро встречу свою сто тринадцатую весну, — улыбнулась технарю Мирей, надеясь, что ее ответ капельку приободрит его.

— Триста двадцать рассветных циклов, — спокойно выдал информацию Эсгал, испытывая скрытое удовлетворение от того, что в команде он все-таки старший.

— Может, нам с тобой за пеленками сходить, Макс? — усмехнулась Элька, разряжая обстановку.

— Да уж, — снова промолвил парень, криво улыбнувшись, и почесал в затылке. — В мои двадцать семь только это и остается.

— А для меня еще и соски с подгузниками приобрести, — хихикнула Элька. — Я, получается, самая младшенькая. Двадцать пять только-только стукнуло.

Теперь уже вся компания с любопытством смотрела на жителей урбанизированных миров, оказавшихся столь неприлично молодыми. На физиономии Эсгала крупными буквами было написано: "ТАК Я И ЗНАЛ, СОВСЕМ СОПЛЯЧКА! НЕВОСПИТАННАЯ СОПЛЯЧКА!"

— О, — в некотором замешательстве выдохнул Лукас. Одно дело знать, что жители миров техники живут мало и взрослеют рано. А другое — находиться в обществе тех, кто в его вселенных считался бы лишь подростками, и воспринимать их как равных. — Но сейчас вы находитесь здесь, а, значит, продолжительность вашей жизни должна быть не меньше нашей, иначе Силы не стали бы настаивать на вашем включении в команду.

— Все равно как-то неловко, — смущенно улыбнулся Шпильман, разводя руками.

— Пошли лучше обедать, после этих яблок зверский аппетит разыгрался. Мой молодой растущий организм требует усиленного питания, — заявила Элька, подмигнув Максу. — И не дрейфь! Пусть лучше эти старички комплексуют. А я из своего возраста проблемы делать не намерена. Наоборот, открываются шикарные перспективы! Раз я самая младшая, меня все должны любить и баловать!

— Насчет первого хоть сейчас, — с энтузиазмом заверил Рэнд с лукавым блеском в глазах. — А кушать я тоже хочу, даром, что постарше тебя на пару веков буду. Айда в столовую, малышка!

— Пошли, дедуля, — мстительно согласилась Элька и показала Фину язык, дедуля не замедлил ответить ей тем же.

После честно заслуженного многотрудными испытаниями, общим потом и кровью Макса обеда компания отправилась изучать окрестности. Дорожки от дома вели к посадкам лекарственных растений Мири и оранжерее. А в другой стороне, как и обещал Связист, нашлась кузня. Рядом с ней обнаружили еще одно небольшое здание для подсобных работ — столярную мастерскую, но никто из исследователей в пристрастии к искусству резчика не сознался.

Великолепный сад совершенно очаровал не только любительницу природы Мирей, но и всех остальных. Как оказалось, фруктовые деревья росли только у дома, дальше сад становился смешанным. В нем нашлись не только дубы, березы, рябина, яблони, груши, слива и прочие старые знакомые с Земли, но и диковинные, никогда не виданные прежде деревья, кустарники и травы. Многие из имеющихся в саду растений Мири узнала и охотно рассказывала о них всем желающим. Так заинтересовавшее Эльку дерево с листьями, напоминающими грушу, и пушистыми фиолетовыми плодами, размером с хороший персик, носило название интвар, заросли низкого кустарника с крупными темно-красными ягодами, по форме походящими на землянику, оказались грановикой, а стелющаяся трава с ярко-синими сладкими и очень сочными круглыми ягодками — синикой. Хотя даже эльфийка-травница, много странствовавшая по мирам, не могла узнать все растения сада. Но Мирей очень пригодилось врожденное умение своего народа: стоило девушке положить ладошку на неизвестное ей дерево или потрогать траву, как она могла тут же с уверенность сказать, годно оно в пищу или нет, а при большей сосредоточенности целительница определяла и другие их свойства.