Наталья Колесова - Карты судьбы

Я ответила улыбкой на улыбку, взглядом на взгляд. Мы были вместе в дни страха, в дни тревоги, в дни печали. Сможем ли мы быть вместе в дни мира?

Над Гаванью дремал Дракон. Он верил нам. Нашим неверным решениям и глупым метаниям, человеческой слабости и человеческой силе. Нашим изменчивым чувствам и бесконечной вере в то, что нам повезет.

Над нами дремал Дракон…

– А ты? – Санни повернулась к Дайяру. – Ты видел когда-нибудь драконов?

– Нет, – ответил тот с сожалением. – Хотя слышал много рассказов и песен. На побережье нет ни единого города или местечка, где бы не было названий, связанных с драконами, или их изображений. Некоторые прибрежные лорды и впрямь считают, что их род пошел от первых людей-драконов, вышедших когда-то из моря.

Санни сидела, подперев подбородок рукой. Ее глаза мечтательно мерцали. Казалось, перед ней оживают сказки и легенды – те, которых она вдоволь наслушалась в детстве. Оборотни, драконы, древние битвы, любовь, благородные мужчины, сильные и нежные женщины… Почему-то сейчас они кажутся такими настоящими, протяни руку – коснешься. Может, все дело в этих волшебных (якобы) картах? Или гадалка навела какие-то колдовские чары?

Санни тряхнула головой.

– У них ведь были дети?

– А почему ты спрашиваешь?

– Но ведь Отец Дракон говорил про дочь Янги… как там? Серебро с янтарем… волна и камень…

– И у этой истории есть продолжение? – подхватил Дайяр.

Гадалка посмеивалась, глядя то на него, то на Санни:

– Вы не устали еще слушать детские сказки?

– Какие же они детские? – возразила Санни. – Ведь ты говоришь, что сама встречала этих людей… или не совсем… не всегда – людей… но встречала? Какой была дочь Янги и Янгмаара? Она и впрямь могла превращаться в Дракона?

– Для начала она могла говорить с ним, – поправила гадалка. – А это сумеет лишь тот, в ком течет кровь драконов.

– Ну так что же? Ты расскажешь нам?

Дайяру понравилось это ее нечаянное «нам». Он был готов уже провести без сна всю ночь, слушая действительно увлекательные истории, и смотреть на девушку. Следить, как тени выражений скользят по смягченному полумраком лицу, как сияют детские глаза и вздрагивают в улыбке губы…

– Расскажу, – вздохнула гадалка. – Раз уж вы не оставляете мне другого выхода. Это случилось, когда девушке исполнилось… наверное, столько же лет, как и тебе, Санни…Только никто не знал тогда, что в роду Владетелей Гавани Драконов появилась…

ГОВОРЯЩАЯ С ДРАКОНАМИ

Сватовство

Девушка сидела на берегу, обхватив колени руками, и смотрела на море. Так она могла сидеть часами – щурясь на солнечные блики на воде, наблюдая за чайками, парящими над скалами, за медленно накатывающими на берег волнами. В детстве она любила поиграть с морем в «а ну-ка, догони!», но сейчас, когда тающая пена волны коснулась пальцев босых ног, только неторопливо отодвинулась и вновь замерла, устремив взгляд на море. Это зрелище ей никогда не надоедало.

– Гейдж! Гейджи-и…

Шевелиться не хотелось. Хотелось, чтобы этот оклик унес с собой дующий с моря ветер – туда, где за ее спиной спал Береговой Дракон.

– Гейджи! – голос раздался ближе, в нем появились сердитые нотки, и она неохотно оглянулась. Прижавшись щекой к коленям, наблюдала искоса, как, пробираясь по камням, к ней торопливо идет отец. Вряд ли у него было что-то спешное, просто он все и всегда делал стремительно – двигался, говорил, принимал решения. Сегодня давняя рана, полученная на войне, давала о себе знать – отец заметно прихрамывал.

– Опять ты здесь, – сказал он, останавливаясь рядом и оглядывая берег. Это была его обычная присказка, не требующая ответа, поэтому Гейджи с чистой совестью промолчала.

– Что ты там все высматриваешь? – спросил Янгмаар с неожиданным любопытством. Гейджи заглянула в его вечно насмешливые глаза – сейчас, при солнечном свете, они были янтарными. Она часто жалела, что не унаследовала этот цвет – ее собственные были какими-то… оловянными… даже не определенно-серыми, как у матери. Гейджи пожала плечами.

– Иногда я просто представляю себе берега. Там, за морем. Или огромные чужеземные корабли. Или думаю, как бы я смотрелась в воду, будь я облаком. А иногда я вижу… смотрю и вижу подводные сады и дворцы, построенные из кораллов, раковин и песка. И танцующих в них драконов.

Едва произнеся последние слова, Гейджи пожалела – отец терпеть не мог разговоров о драконах, что было очень странно для Владетеля Гавани Дракона. Она не видела лица Янгмаара, зато слышала, как изменился его голос.

– Драконы! – сказал он, словно плюнул. – Вечные сказки! Когда ты только повзрослеешь! Иди домой, ты нужна матери!

С легким вздохом неудовольствия Гейджи соскочила с камня. Известно, зачем: леди Янга все пыталась научить свою непутевую дочь премудростям, которые подобает знать будущей Владетельнице. Она и без того долго была снисходительна – чересчур долго, по мнению многих.

Янгмаар смотрел дочери вслед. Из-за почти постоянного пребывания в воде плечи Гейджи были широковаты, а бедра и ноги – почти по-юношески стройны. Волосы она унаследовала от него; густые, прямые и жесткие косы вечно рассыпались, ленты и заколки просто горели на них. А вот черты лица и сильные красивые руки – от матери. В последнее время он все чаще задумывался, не передалось ли ей от Янги еще чего в придачу. Эта ее одержимость морем… драконы… Его глаза потемнели, как старое золото. Пора что-то решать. Янга всегда могла заморочить ему голову – и в молодости, и сейчас, – смеясь, и негодуя, и восхищаясь, он отступал.

Но не теперь.

Гейджи приостановилась у двери, чтобы привести себя в более-менее приличный вид – леди Янга не терпела расхлябанности ни в манерах, ни в одежде. Наскоро пальцами расчесала-разодрала спутавшиеся, как морские водоросли, волосы; отряхнула запылившийся подол платья, понадеявшись, что от зоркого взгляда матери скроется свежая дыра. Осторожно стукнула в дверь.

– Входи, – раздался низкий голос леди.

Гейджи всегда любила бывать здесь, разглядывать загадочные вещи, книги с удивительными старинными рисунками, морские и сухопутные карты, оставшиеся еще от деда Янгмаара. Родителям хватало терпения не гнать ее прочь и отвечать на бесконечные вопросы. Не отсюда ли, из этой затемненной комнаты с вечным запахом воска, кожи и старой бумаги, ее страсть к диковинным вещам, найденным на берегу или на дне моря?

Едва глянув на мать, сидящую за большим столом, Гейджи устремила взгляд за окно. Эти крепко сжатые губы, пронзительные серые глаза – сам лорд иногда терялся, когда она так на него смотрела… Леди Янга правила Гаванью железной рукой, лишь иногда пряча ее в бархатную перчатку.