Александр Мазин - Белый Клинок

Эйрис останавливается и поднимает руку: стой! В ее правой руке – меч. Несмех, еще не зная опасности, тоже вынимает оружие. Цветы буквально завораживают его, безумно хочется подойти, коснуться нежных лепестков…

– Ни шагу дальше! – говорит Эйрис.– Смотри! – и показывает на тоненькие, белесые усики паутинной толщины.

– Смотри!

Подхватив клинком жирного слизня, она швыряет его на белесые паутинки.

Несмех невольно отшатывается: поверхность слежавшейся листвы вскипает. Черное толстое щупальце с множеством извивающихся отростков подбрасывает слизня вверх, ловит, оплетая змеями побегов, и несет к светящемуся цветку. А в центре зеленой чаши уже появляется щель – быстро расширяющаяся щель с розовой пульсирующей мякотью.

Щупальце опускает облитого желтой пеной слизня на эту мякоть, и нежно-зеленые лепестки один за другим смыкаются, накрывая добычу. А щупальце возвращается обратно и зарывается в листву. Да так ловко, что минуту спустя только белесые паутинки-усики выдают его присутствие.

– Королева Грез! – восторженно произносит Эйрис.

– Это? – Несмех имеет в виду зеленый цветок, но клинок Эйрис указывает вперед, туда, где за темным древесным стволом медленно разгорается настоящее чудо!

Королева огромна! И сияние у нее не такое, как у меньших цветков,– желтое золото! Свет ее – частица солнца, затерянная в джунглях.

– Идем! – шепчет Эйрис.– Но будь осторожен! Если щупальце схватит тебя…

– Не схватит! – уверенно говорит Несмех.– Я уже чувствую, где они!

Действительно, он чувствует и хищные щупальца, и мощные, бурлящие соками стебли, соединяющие зеленые цветы с их прародительницей, Королевой.

Несмех уверенно движется к ней, и на сей раз Эйрис следует за ним, проходя на расстоянии вытянутой руки от зеленого цветка, Несмех не может удержаться и прикасается рукой к сияющему лепестку.

Великолепная чаша вздрагивает, приоткрывается розовая щель. Но щупальца неподвижны.

– Идем же! – торопит Эйрис.

И вот они – пред Королевой Грез. Могучий стебель-ствол в два обхвата поднимает Цветок выше человеческого роста. Золотые лепестки, обвисшие книзу, так широки, что четверо людей улеглись бы на каждом, не теснясь. Несмех видит – сияние, которое испускает Цветок, состоит из тысяч блуждающих огоньков, словно бы плавающих на поверхности огромного, как крыло дракона, лепестка. Сияние и чудеснейший аромат так пленительны, что юноша замирает, забыв обо всем…

Шорох ткани выводит его из оцепенения.

Верхний костюм из паутины уже лежит у ног Эйрис. Рядом – лук и меч. Девушка распускает завязки шелковой рубашки. Кажется, руки Эйрис движутся сами по себе. Взгляд ее обращен вверх, к Цветку. Руки, еще более смуглые в сиянии Королевы, освобождают собранную на затылке косу, и, пока пальцы расплетают ее, бедра несколькими круговыми движениями роняют вниз панталоны из серого дымчатого шелка. Эйрис поочередно поднимает ступни, и скользкая ткань опадает на траву. И одновременно волной рассыпаются по узкой спине пушистые светлые волосы. Загибающиеся кончики их касаются круглых ягодиц, более светлых, чем стройные, напряженные ноги. Эйрис приподнимается на носки и подносит губы к краю золотого лепестка. Веки ее сомкнуты.

Несмех напрягается и делает шаг вперед: он в замешательстве. Видеть обнаженное тело девушки здесь, под сенью Гибельного леса, рядом с растением-хищником, ему невыносимо…

Эйрис, услышав, оборачивается с обычной стремительностью. Зеленые глаза Несмеха встречаются с ее глазами, черными от расширившихся зрачков, обрамленных узкой голубой полоской радужки… И к Несмеху нисходит Понимание…

Он сбрасывает одежду, освобождается от нее с такой поспешностью, словно тонкий шелк жжет кожу. Он весь дрожит, и он видит: такая же дрожь сотрясает тело Эйрис.

Девушка поднимает руку, наклоняет солнечный лепесток. Легко, грациозно, так, будто тело ее невесомо, Эйрис вспрыгивает наверх и распрямляется, балансируя на опустившемся лепестке. Огоньки на поверхности шаткой опоры становятся еще ярче, озаряя снизу блуждающим светом замершую с раскинутыми руками девушку. Распущенные волосы Эйрис, будто поднятые ветром, окутывают мерцающим золотым облаком ее голову и плечи. Кожа кажется перламутровой в золотом сиянии Королевы.

Несмех глядит на Эйрис снизу, и она представляется ему фьёль. Фьёль в Волшебном Лесу.

Девушка слегка выгибается назад, и взгляд Несмеха падает на золотистый треугольник внизу втянутого живота.

«Нет, не фьёль! – думает он.– Прекрасней!»

И в следующее мгновение Несмех, сам не осознав как, тоже оказывается на раскачивающемся лепестке. Он чувствует подошвами гладкую, как шелк, упругую поверхность. Теплую, как человеческая кожа. Он протягивает руки, но Эйрис со смехом поворачивается и бежит по сияющему лепестку. Несмех видит, как темная щель разрезает огромную, в два десятка локтей шириной, сияющую чашу. Видит, как щель эта стремительно расширяется, обнажая волнующуюся багровую мякоть. Волна ошеломляющего аромата окутывает юношу с осязаемой плотностью. Он перестает дышать, а Эйрис, оттолкнувшись, взмывает вверх и, подогнув ноги, падает прямо в центр гигантского Цветка. Падает и исчезает в нем.

Несмех вскрикивает. Сбросив с себя оцепенение, он бросается вперед, но огненные лепестки Цветка начинают загибаться, поверхность под его ногами внезапно наклоняется, и, поскользнувшись, юноша падает на спину, переворачивается, катится вниз и ударяет лицом влажную, багрово-блестящую, вздрагивающую плоть Королевы. Плоть эта подается под ним, охватывает голову, Несмех задыхается… И знакомые руки, обняв, вытягивают его из жаркой ловушки. Руки переворачивают его, и юноша видит над собой сияющее лицо Эйрис, а выше – сияющий солнечный купол Королевы Грез.

Губы, розовые, влажные, открывают ровную линию зубов, прикусивших кончик языка. Эйрис наклоняется, опускается грудью на грудь Несмеха (плоть Цветка, мягко и нежно охватывающая его спину, уходит вниз под увеличившейся тяжестью), соединяет полуоткрытый рот с его устами, и в то же мгновение Несмех понимает, чей запах источает Королева Грез – запах Эйрис!

– Эйрис! – выдыхает он, когда после тысячи мгновений губы их размыкаются.

– Не зови меня – Эйрис! – Уста девушки почти прижаты к его уху; шепот оглушителен, как удар грома: – Зови меня – Харрок! Возжигающая Пламя!

Несмех вскрикивает: зубы девушки вдруг вонзаются в его кожу, прокусывают до крови.

– Харрок!

Несмех прижимает ее к себе с силой, от которой хрустят даже ребра дочери Берегового Народа.

– Харрок!

Прижимает, переворачивает, вминает собственной тяжестью в податливую, как вода, поверхность Цветка. Он распластывает ее, замыкает внутри себя и Королевы.