Алексей Переяславцев - Негатор

— Ну хорошо, а просто воспроизвести его действия можешь?

— Почему нет, могу, конечно. Только вот за конечный результат и медяком не поручусь.

— Ладно, а что же ты все-таки узнал?

— Первое. Горец не может раздобыть подобные кристаллы большого размера. Вот такой, — показывает половину полировального круга, — это предел. Второе — слишком маленькие тоже добыть нельзя.

— Но почему?

— Вот этого я так и не понял. По словам горца, бывает, что маленькие могут быть гораздо более ценными, чем большие, но вот почему — он объяснить не мог. А для маленьких у него чего-то там не хватает — но это можно раздобыть. И еще, главное: быстро раздобывать такие кристаллы даже у горца не получается — один кристалл в три дня, а то и пять. А если это особо ценный кристалл, то может понадобиться и неделя, и месяц. Пыль очень важна, это так, причем чем больше сортов, тем лучше, но не только пыль. Горец купил при мне серы и кусок каучука, даже попытался объяснить мне, для чего это, но не смог. Да, кстати о пыли. Горец сказал, рубины и сапфиры не обязательны. Можно брать другие кристаллы, дешевле.

— Это какие?

— Темные корунды. Непрозрачные. Горец говорит, для его целей вполне годятся. Но лучше крупные, причем, повторяю, все с разной закачкой. Причем смешивать пыль от разных кристаллов нельзя.

— Темные корунды — почти бросовый материал. Здесь проблем не вижу. Но очень хотелось бы знать, почему нельзя смешивать пыль.

— Говорю тебе, сам до конца не понимаю. Горец сказал, что это испортит кристалл. Ну, он будет как обычный кристалл.

— И это он называет «испортить»? Что же тогда «улучшить»?

— Видимо, такая возможность есть. Горец, когда взял в руки вот этот кристалл, как-то странно на него посмотрел и проворчал что-то по-своему, а потом для меня перевел, что, дескать, мог бы быть и получше.

— Еще улучшить, значит? Чего же ему не хватает?

— Каких-то алхимических ингредиентов. Он их знает, но перевести мне не может.

— Если так — я ему могу помочь. Я знаю одного человека, он не маг, просто купец. У него лавка с алхимическими препаратами. Магических среди них нет, он закон уважает, а вот разные редкие вещества — могут попасться. Он ничего не производит, просто перекупает, но у него ТАКОЕ чутье! Цены у него — сам понимаешь, но если горец раздобудет еще с пяток таких кристаллов, какой ты мне продал, — купите всю его лавку и еще на бочонок вина останется. Официант! Пол-листа бумаги и перо!

— Извольте получить, почтенный.

— Вот… — пишет, — как его найти.

— Отлично. Ну что ж, теперь к вопросу о кристаллах, что для пыли…

Следует признать: улов оказался даже больше, чем я рассчитывал. Конечно, тут же часть денег ушла на расходные материалы. Я даже купил целых две книги. Пришлось купить объемистую корзину — в нашу кожаную сумку все не вошло бы. Но главное: я сделал заказ механику на отрезной станок. Конечно, с ножным приводом, но рассчитанный на резиновый отрезной круг. Сказал, что он должен резать металл: чистая правда, но не вся. Кажется, механик мне не поверил, но это уж его дело. В следующий раз, когда придем с кристаллом на продажу, станок будет готов.

Во всей этой суете как-то забылось, что и поесть иным разом следует, так что мы с Саратом нырнули в ближайший трактир. Я рассчитывал, что за час, самое большее, мы управимся.

Запахи были вкусными, надо отдать должное. Что мне не понравилось, это выражение лица трактирщика. Оно было оценивающим — причем явно оценивал не содержимое наших кошельков. Его взгляд шарил по шее (амулеты!), рукам и поясу. Паранойя пискнула об осторожности. Но уходить до крайности не хотелось. Хотя… Я шепнул Сарату, чтобы заказывал он.

Бакалавр не подвел. Еда и вправду была вкусная и недорогая. Взглядом я предупредил спутника о необходимости молчать. Мы трудолюбиво работали ложками, и жаркое из мяса (даже не знаю его происхождения) уже подошло к концу, когда в трактире появилась компания.

Вот тут моя паранойя звонким голосом просигнализировала обострение обстановки. Пятеро. Первый явно постарше других — это вожак. Третий небольшой, но жилистый — вот этот опасен. Второй и четвертый особых ТТХ не имеют. У первых четырех физические кондиции несколько повыше средних, пятый здоровила на полголовы меня выше, а толщиной превосходит вдвое. У всех по нескольку цепочек на шее, чем оканчиваются — не знаю. Оружия на виду нет, но это ничего не значит. Ножи могут быть под полами здешних кафтанов. Главное — лица. Трое первых и великан нарочито глядят в другую сторону и обсуждают необходимость и возможность получения услуг от противоположного пола. А вот четвертый не выдержал. Он лишь на мгновение глянул. Этот взгляд я помнил с детства. Эйфория безнаказанности — название я придумал много позже, разумеется. Это для тех, давних, которые развлекались тем, что втроем на одного ловили в подворотнях, и было главным: возможность делать ВСЕ — и за это ничего не будет.

Позицию я выбрал не из самых плохих. Левый фланг нам прикрывала трактирная стойка. Сзади был очаг с решеткой. Справа прикрытие было в виде пустого, но тяжелого стола, причем проход между этим столом и нашим столом был достаточно узок. Не ахти какое препятствие, но все лучше, чем ничего.

Я подал знак трактирщику, что хочу рассчитаться. Но трактирщик вдруг занялся наведением блеска на большое глиняное блюдо. Вместо него к нам подошел тот, которого я посчитал наименее опасным, поскольку он хуже прочих умел держать себя в руках — четвертый.

— Ну что, хорошо поторговали?

Я кивнул.

— Поди, не в убыток?

Еще кивок.

— Ну раз хорошо поторговали, надо заплатить налог в гильдию. По десятке с хвоста и идите. Это на первый раз. А потом будете платить по пятнадцать.

Я повернул голову и показал глазами на нечто слева и сзади. Он купился. В тот момент, когда он повернул голову, в моей правой руке оказалась хорошо обгрызенная трубчатая, кость с острым концом. Время замедлилось. Я понял, что нахожусь в боевом трансе. Кость ткнулась четвертому точно под ухо. Он только начал падать, а я уже был на ногах.

Кто самый опасный из оставшихся? Уж верно не здоровила. Этот только думает, что он козырной туз, на самом деле на валета тянет, самое большее. Нет, первый и есть первый кандидат. Он не самый опасный, он быстрее всех соображает, иначе не был бы вожаком. И его-то выпускать ни в коем случае нельзя.

Два шага влево, там стойка, за ней трактирщик, на его лице явный испуг — а ведь быстро соображает, не впал в ступор — а над трактирщиком целый кладезь: сковородки, блюда, ухваты. Да тут взвод вооружить можно! А еще рядом с трактирщиком тяжелый секач — это будет мой стратегический резерв, да еще кочерга возле очага — понятно, тактический резерв. В руках превосходная боевая сковородка. Живем!