Разведчик барона (СИ) - Глебов Макс Алексеевич
— Выполняю.
Камень в навершии жезла ярко вспыхивает, и из него к голове волка протягивается ветвящаяся короткими отростками светящаяся плеть. Длится это не больше секунды, а потом плеть исчезает, а волк, остановившись, оседает на землю и роняет голову на лапы.
— Он жив?
— Да, животное спит. Оно будет находиться в таком состоянии примерно четверть часа. Именно столько займет первичная адаптация его организма к новым параметрам модификации.
— А с человеком такое можно проделать?
— Нет. Попытка модификации носителя высокоорганизованного разума приводит к частичному или полному разрушению сознания.
Вот теперь я, кажется, понимаю, что произошло со мной в Змеином лесу, когда я сдуру забрел туда в восьмилетнем возрасте.
* * *— Новый импульс! — возглас мастера конструктов наблюдения заставил герцога Вата́ха отвлечься от мыслей об изящной интриге, призванной ослабить один из конкурирующих кланов. Визирь с демонстративной неторопливостью поднялся из удобного кресла и перешел в соседнее помещение пустотного наблюдательного поста. На объемном изображении третьей планеты, размещенном низшими в центре просторного зала, появилась пульсирующая оранжевая точка. По мысленному приказу высокопоставленного кейра картинка начала преображаться, быстро укрупняясь и разворачиваясь в плоскость. Это вызвало визуальный эффект приближения к планете, а потом и падения на её поверхность.
— Выброс энергии от работы высокорангового артефакта, — продолжил доклад наблюдатель. — Импульс содержит ярко выраженные хаотические эманации, возникающие при попытках аборигенов использовать наши конструкты. Интенсивность выброса средняя, и опять тот же район.
Первой мыслью Визиря было немедленно отдать приказ отряду Саддала о начале операции, но, взвесив все «за» и «против», герцог решил пока не торопиться. Да, очередной энергетический всплеск ещё раз подтвердил перспективность данного участка поверхности планеты, но интенсивность выброса оказалась не столь высокой, чтобы однозначно сделать выбор в пользу именно этого места высадки. На других континентах в последнее время тоже наблюдались интересные аномалии, да и здесь, на крупнейшем материке планеты, таких точек тоже имелось не меньше трех.
— Продолжайте наблюдение, — невозмутимо озвучил свое решение Визирь. — Мне нужен по-настоящему мощный источник хаотических эманаций. Найдите его.
— Исполняем, высший, — в ответе мастера конструктов наблюдения не прозвучало ничего, кроме глубокого почтения. О том, чтобы возражать второму по силе и влиянию кейру Державы ни у кого из низших не мелькнуло даже случайной мысли.
* * *Ждать, когда волк придет в себя нет никакого смысла. От того, что серого не пришлось убивать, я испытываю неожиданно сильное облегчение. Это удивляет, ведь, стреляя в бандитов, я никаких моральных колебаний ни разу не испытывал. А вот лесного хищника почему-то решил пожалеть. Впрочем, долго раздумывать на эту тему мне некогда. Волк честно заслужил пощаду уже тем, что раскрыл для меня ещё одну полезную функцию жезла.
До нашего с Данжуром почтового тайника добираюсь в середине дня, и меня там ждет небольшая капсула из пожелтевшего пластика с короткой запиской внутри. Как мы и договаривались, в записке указано только название деревни, причем не той, в которой реально решил пересидеть свои проблемы мой товарищ, а второй от неё по тракту в направлении от города.
Достаю из рюкзака выданную мне полковником Павловым карту и ищу деревню с указанным в записке названием. Да, далеко Данжур забрался от этих мест, но, что интересно, сбежал он примерно в те же края, куда сейчас лежит и мой путь — на восточную окраину баронства. Что ж, этого вполне можно было ожидать. И от города весьма неблизко, и лес рядом такой же, как наш Змеиный, вот только называется он иначе — Каинова чаща. Никогда там не был, но на карте это место обозначено такой же красной штриховкой, как и наш лес. И так же, как в Змеином лесу, внутри этой штриховки отдельно обведены багровыми контурами старые укрепрайоны кибов и тайкунов, куда соваться уж совсем не следует. Не очень точно обведены, если судить по тем из них, о которых знаю я.
Передо мной вновь встает вопрос, что делать дальше. Идея сразу отправиться искать Данжура на первый взгляд выглядит логичной. Надежный помощник, неплохо знающий восточную окраину баронства, мне очень пригодится. Вот только есть один нюанс — за мной охотится хорошо организованная и очень серьезно вооруженная банда головорезов, в составе которой есть, как минимум, один морф, способностей которого я не знаю. При этом почти наверняка после боя в Александровке главари бандитов поведут остатки ватаги на восток, именно туда, где они смогут зализать раны и получить помощь от пока неизвестных покровителей, о которых мне говорил полковник Павлов.
Шанс, что мы там рано или поздно столкнемся, весьма велик, ведь они будут меня целенаправленно искать. При этом главари лихих людей уже наверняка знают, что я живу в Коробово. Нельзя исключать и того, что они успели связаться со своими городскими подельниками, а значит, могут знать о моем уходе из города. Отследить мой маршрут до границы Змеиного леса не так уж сложно, я ведь особо и не скрывался.
Конечно, я могу и переоценивать возможности бандитов, но исходить нужно всё-таки из худшего варианта. В конце концов, у врага есть сильный морф, который наверняка способен повторить наш с сержантом путь через Змеиный лес. Правда, он ранен, но ранение достаточно легкое, а зол он на меня при этом просто отчаянно, так что мотивация выяснить, где я и как можно до меня добраться, у врага очень серьезная. А ведь я сейчас нахожусь не так уж далеко от Коробово, так что шанс встретиться с бандой достаточно велик. В Змеиный лес бандиты, конечно, не полезут, а вот где-то в окрестностях деревни они вполне могут устроить временный лагерь или хотя бы выставить наблюдателей, ведь рано или поздно я должен сюда вернуться.
На самом деле, заходить в Коробово я не собираюсь. О моем визите в родную деревню неминуемо станет известно бандитам, причем достаточно быстро. С Лерой, конечно, увидеться очень хочется, но риск слишком велик, да и светить мой новый статус в этих краях пока рано. А вот найти лагерь банды — это то, что мне нужно, и, пожалуй, стоит заняться этим прямо сейчас. Ну, почти. Для начала я всё же навещу свой тайник, где оставил револьвер и обрез трехствольного ружья, добытые в схватке с людьми Уильяма при освобождении Данжура. Оружие меня сейчас не интересует, но есть там и ещё кое-что интересное — два амулета, отзывавшиеся на мои прикосновения еще до того, как я узнал о морфах. С их назначением мне тогда разобраться не удалось, но сейчас мои возможности вышли на новый уровень, а значит, пришло время вновь вернуться к оценке потенциала этих трофеев.
В хорошо знакомые места я выхожу, когда солнце уже клонится к закату. По давно заведенной традиции прямо к поваленному дереву не иду, а сначала тщательно проверяю окружающую местность на предмет следов чужого присутствия, и, вопреки собственным ожиданиям, эти следы обнаруживаю.
Чувство опасности молчит. Режим обостренного восприятия тоже не спешит активироваться, несмотря на весьма настораживающие новости. Продолжаю наблюдать за окрестностями, сканируя пространство с помощью шара и амулета, позволяющего видеть в инфракрасном диапазоне спектра. Рядом с тайником никого нет, да и вокруг в радиусе, как минимум, километра не видно никаких опасностей. А вот с тайником явно что-то не так.
Осторожно подхожу ближе и понимаю, что проверить старые трофеи у меня не получится. Тайник разграблен. От него осталась только яма под стволом дерева, на дне которой блестит тонкий слой воды. Тот, кто побывал здесь до меня, унес мою добычу вместе с герметичным пластиковым контейнером, в котором она хранилась. Прихватил он и прикрывавшую тайник крышку из легкого сплава, на которую я укладывал слой дерна, маскируя свой лесной склад.
