Культивация рунного мастера 2 (СИ) - Ленивая Панда
— Простите, а каковы критерии для получения статуса мастера?
Старейшина нахмурился.
— Сколько тебе лет? Да, тебе, молодой человек. Я тебя здесь вижу впервые.
— Шестнадцать, простите, но как это связано с моим возрастом.
— А это связано с тем, что ты слишком заносчив. Для становления мастером нужно начертить рунный узор не менее чем из десяти структурных элементов. У меня ушло на это тридцать два года, ровно в два раза больше чем тебе. Так что забудь мечты о становлении мастером, и стань хотя бы подмастерьем. Времени вам — до падения последней песчинки.
Старейшина в раздражении сел за преподавательский стол и перевернул песочные часы. Судя по их объему, они отсчитывали один час.
— Ну и баклан же ты, — толкнул Джино в бок курносый парень за соседней партой. — Я здесь уже восьмой раз и до сих пор не сдал. А ты хочешь вот так сразу и в мастера. Ну-ну, мечтай.
Джино озадаченно сидел над своим свитком. Он не знал, что имеется ввиду под структурными элементами рунного узора, не могут ведь это быть просто пять линий в руне. Видя недовольство экзаменатора, он не решился уточнять, что это значит. Скорее всего здесь имеется ввиду рунное слово, состоящее из пяти рун. Единственным рунным словом из пяти рун, которое он знал, было «Джаггернаут».
Если структурные элементы — это руны, тогда не удивительно, что экзаменатору потребовалось тридцать два года для становления мастером. Джино даже боялся представить, какое слово должно быть, чтобы вмещать в себя десять рун. Становление мастером действительно сложно. Джино внутренне пожурил себя за то, что задал такой глупый вопрос. В его возрасте это нереально.
Не видя другого выбора, он активировал на ладонях руны памяти. Джино надеялся, что это не считается жульничеством, но на всякий случай не стал показывать их всем открыто.
Благодаря рунам памяти, он за пять минут вывел рунное слово на свитке. В этот раз он чертил «Джаггернаута» дольше чем, когда делал это для Крейго, так как из-за волнения элементы отрисовывались медленнее. Вытерев пот со лба, Джино взял свиток, подошел к столу экзаменатора и дрожащей рукой положил свиток перед ним. Затем вышел из аудитории.
Старейшина даже не взглянул на него.
Остальные чертили руны на порядок дольше. Только спустя сорок минут они начали по очереди выходить из аудитории.
Как только из нее вышел последний участник экзамена, старейшина подвинул свитки к себе. Он чувствовал себя раздраженно. Бородавка постоянно трепыхалась на его лице. Среди сдававших он ни в ком не видел потенциала. Обычное отребье, многие из которых приходили уже далеко не в первый раз. Зачем только глава назначил его экзаменатором. Пустая трата времени.
Старейшина начал проверять экзаменационные работы. Он мысленно активировал нарисованную в них руну. И если она не начинала светиться или светилась не полностью, то выкидывал ее. Также он выкидывал свитки, в которых пытались мухлевать и писали с подсветкой. Все руны были элементарными, из пяти или шести линий. Старейшина просмотрел почти все. Лишь одна руна была нарисована как надо, лишь один удовлетворял требованиям экзамена. Все остальные свитки улетели в мусорную урну.
На столе остался лежать последний кусок пергамента. На нем было написано «Джино».
Это же тот заносчивый юноша с зелеными глазами, который начеркал что-то за пять минут и вышел из аудитории, вспомнил старейшина. Наверняка отродье какого-то аристократа. Вспомнив Джино, старейшина вновь почувствовал себя раздраженным. Ублюдок сдает в первый раз и такая самоуверенность.
Разве можно начертить целую элементарную руну из пяти линий за пять минут? Или может быть он поиздеваться над ним пришел. От этих мыслей старейшина почувствовал еще большее раздражение. Нет у него столько времени, чтобы всяких идиотов проверять. Ему еще нужно руну из двадцати пяти линий начертить, ту, над которой уже третий год мучается. Но если он ее раскроет, глава повысит его и сделает заместителем.
Старейшина взял работу Джино и не глядя швырнул в мусорку. Свиток не попал в урну, отскочил от стены и упал на пол. Заметив это старейшина хмыкнул.
В зале ожидания все в нетерпении ждали, когда им озвучат результаты. Кто-то хитро улыбался, а кто-то понимал, что ему ничего не светит и просто тихонько плакал, глотая собственные сопли. Джино сидел на скамейке спокойно. Он был уверен, что сдаст. Его рунное слово состояло из пяти элементов, это сто процентное прохождение экзамена.
Дверь аудитории отворилась, старейшина вышел наружу и зачитал:
— Экзамен сдал Голубь. Он получает статус подмастерья. На этом всё! Остальные свободны.
Девочка тихо сопевшая на краю скамейки окончательно разрыдалась и, вытирая рукавом сопли, пошла к выходу. Все остальные кроме Голубя тоже.
— Как все? А я⁈ — подорвался со скамьи Джино. — Неужели моя работа не подошла.
— Увы, — развел руками старейшина. — Начертания это не твое. Советую смириться и больше не приходить сюда.
Наблюдавший за всем этим Геллоу положил руку на плечо Джино. Его взгляд выражал сочувствие.
Выйдя из здания гильдии, Джино брел погрузившись в свои мысли. Он никак не мог понять, где ошибся. А если он не мог понять этого, значит его навыки и вправду недостаточно хороши для гильдии. В своей задумчивости, он даже не заметил как врезался в могучего белобородого старика, шедшего навстречу.
— Ой, простите, — сказал Джино и пошел дальше.
Глава 42
Кто такой этот Джино⁈
По дороге назад главу гильдии Винду одолевали тяжелые думы. Погрузившись в них, он не заметил как врезался в идущего навстречу юношу.
— Ой, простите, — извинился перед ним юноша.
— Это ты меня прости, старика, слишком углубившегося в свои мысли, — машинально ответил Винду и ненадолго поразился тому какой внешностью одарила природа мальчишку. Яркие насыщенные зеленым глаза, золотистые волосы. Внешность под стать аристократу.
Разойдясь с юношей, Винду вновь погрузился в себя. По задумке, гильдия начертателей должна была стать первой гильдией Луноцвета, как основанная по указанию самого городского лорда, так и из-за древнего ремесла, которое она практикует.
Но, реальность оказалась куда прозаичнее. Городской лорд после создания гильдии перестал ее поддерживать, а возраст искусства начертания оказался не силой, а слабостью.
Древнее искусство не было оптимизированным. Для того, чтобы руны были эффективными, требовалось вливать в них тонны энергии. Тратить кучу тщательно накапливаемой энергии на какие-то каракули — для клиентов было непозволительной роскошью. А у самих рунописцев были слишком слабые уровни, чтобы хорошо заряжать руны. Второе — они были слишком ограничены в количестве сильных начертаний. У них было много элементарных рун и несколько десятков обыкновенных. И всё. Этого было очень мало в сравнении с другими гильдиями ремесленников.
Сложные и легендарные начертания оказались потерянными во времени, в битве с химерами. Возможно они до сих пор пылятся где-то в руинах разрушенных городов.
Руны гильдии пользовались успехом только у добровольцев на стене. У тех простолюдинов, которые не умели пользоваться эфиром либо были слишком бедны для приобретения более сильных артефактов. Их прямой конкурент — гильдия чароплетов, превосходил их во всем.
Их артефакты были лучше, сильнее, экономичнее. Они были более разнообразны. Их можно было использовать как на стене, так и в обыденной жизни. К примеру для мытья посуды или бритья бороды. Чароплеты каждый день придумывали новые плетения и заплетали их в новые артефакты. В отличие от чароплетов, рунописцы не умели придумывать новые руны. Из-за перечисленных причин большинство клиентов шли к чароплетам.
Древность искусства было единственным, чем могла гордиться гильдия. Но сегодня даже это сыграло с ними злую шутку.
На заседании Верховного совета Кристоф Найт обвинил гильдию в создании печатей раба. По его мнению только она была способна на такое. Винду, используя весь свой опыт, нашел как выкрутиться из положения, признавшись в несостоятельности гильдии, а именно в том, что они не могут чертить сложные узоры. Это спасло их от одного обвинения, но повлекло следующее. Найты принялись обвинять их в бесполезности, в том, что они не могут создать ни одной действительно полезной руны для борьбы с химерами.
