Ядовитая пыль - Ив Лангле
— Она же ведь слышала, что такое бывает?
Вера покачала головой.
— Я могу быть не права, но мне кажется, эта женщина — просто девственница, которая не имеет ни малейшего представления о сексе.
На такое утверждение Аксель усмехнулся.
— Она должна знать порядок действий.
Всё остальное… нелепо, и всё же он видел промывание мозгов своими глазами. Убеждённость истинных последователей, игнорирующих любые доказательства, не соответствующие их узким правилам. Только то, что Лаура использовала слово «богодеяния» не означает, что она понимала, какие действия за ним стоят.
— А ты не спрашивал, что она думает по поводу того, что её новая работа за собой повлечёт? — Аксель прислонился к стопке шин, его тело устало, потому что он постоянно напрягался, осознавая, где должен спать сегодня.
— У неё лишь смутное представление. По словам Лауры, Матери помогают создавать детей. Она понятия не имеет, каким образом, и, тем не менее, вполне довольна тем, что у неё возьмут яйцеклетки, чтобы вырастить детей в гестационных резервуарах.
— Так создаётся большинство. — Анклаву требовалось огромное количество тел, чтобы подпитывать многочисленные задачи в куполах-спутниках. — Мы оба знаем, что у неё не только изымут яйцеклетку. — Вера расхаживала по помещению, и на её лице отражалось множество эмоций. — Красивыми пользуются члены Анклава. Те, кто у власти. Она — девственница, и из неё сделают шлюху ублюдки, которые даже не увидят в ней человека, а только утробу, которая могла бы стать для них разменной монетой. Особенно если окажется, что у Лауры правильная генетика.
— Я не знаю, что ещё можно сделать. Несмотря на предупреждения, она хочет вернуться.
— Ты обрекаешь её на насилие и мучения, — заявила Вера.
— Такое происходит не со всеми. — Наитупейшее заявление Акселя.
— Ты её видел? Она восхитительная.
— Не повторяй это при Никки.
— Никки первая это сказала. Вот к чему эти разглагольствования. Ты не можешь её продать.
— Чего ты от меня хочешь? — рявкнул Аксель. — А что если Лаура, в отличие от Никки, не возражает стать сексуальной игрушкой для властного представителя Анклава? Не все сторонятся возможности получить привилегии и власть.
Аксель заслужил пощёчину, которую Вера ему влепила.
— Никогда, слышишь, никогда не говори, что женщина сама этого хочет.
— Сделка уже в самом разгаре.
— Разорви её.
— Не могу.
— А если она тебя попросит? — сменила Вера тактику.
Аксель поджал губы и не ответил.
— Я отправляюсь в кровать. Увидимся на неделе, когда вернусь.
Оставив Веру, он отправился в свою комнату, по пути избегая всех, кто мог бы попытаться завести с ним разговор. Войдя в комнату, Аксель обнаружил, что Лаура уже спала в его кровати. Свет был включён, и он видел, как ресницы отбрасывали тени на её щёки. Руками она сжимала одеяло.
Его одеяло.
На его кровати.
Аксель мог столкнуть её на пол. Или поднять с кровати. Или держать в объятиях, как прошлой ночью. Но вместо этого развернулся и вышел.
На следующее утро Гуннер поиздевался над Акселем, найдя его спящим в позе эмбриона в кузове грузовика.
— Неужели Мать выперла тебя из собственной постели?
— Иди, собирай вещи, — с удовольствием рыкнул он. — Мы в течение часа выезжаем.
Глава 9
Лаура проснулась одна, и должна была этому радоваться, тем более зная, что Аксель так и не приходил на ночь. А это значило, что она проснулась, не обнимая мужчину. Без того уютного тепла, которое получала две ночи подряд.
Лаура только открыла глаза, как в комнату ворвалась Никки.
— Проснулась. Хорошо. Пошевеливайся. Тебе за полчаса нужно собраться.
— И куда я собираюсь?
— Тебе повезло. Босс нашёл на тебя покупателя и уже скоро ты вернёшься в свой Анклав.
Но радости, которой ожидала, Лаура не почувствовала. В желудке всё сжалось комом.
— Дождаться не могу, — ответила она, и эти слова казались горькими на вкус.
— Вот дура, — пропыхтела Никки и рванула из комнаты Акселя, а Лауре ничего не осталось, как последовать за ней.
Никки сначала отвела её в уборную, предложив принять душ в грязной воде, от которого Лаура всё ещё отказывалась. Одно дело — справлять нужду в таком месте, и другое дело душ. Обливать такой водой своё тело? Лаура не станет рисковать. Она обошлась питьевой водой, которую вылила на тряпку, засунутую в рукав, и обтёрла себя, как могла, всё равно ощущая грязь.
По крайней мере, накануне она выстирала одеяние. И продолжила она носить его лишь потому, что видела, как одеяние прошло через сушку, которая была настолько горячей, что точно убила все микроорганизмы.
И когда Лаура закончила процедуры, зашла Никки и сунула ей ворох одежды.
— Наверное, ты захочешь переодеться.
— Спасибо, но нет. — Лаура попыталась протиснуться мимо Никки, но та загородила путь и снова сунула одежду.
— Почему ты такая глупая? Возьми одежду. Дерьмово путешествовать в юбке. Возьми платье с собой и переоденься позже.
Логичное предложение и Лаура, по крайней мере, сохранит платье чистым.
— Ладно.
Она неохотно приняла одежду и переоделась, сунув скомканное платье подмышку. И когда вышла, почувствовала себя довольно заметной. Бёдра у Лауры шире, чем у Никки, и штаны облегали ноги. На торс она надела блузку и пиджак. А лучшим из всего были ботинки, которые ей дала Никки. Они были поношенными, но намного удобнее, чем крошечные тапочки, что были на Лауре и которые запачкались в хлам за два дня пребывания здесь.
— Ты почти похожа на жителя Пустоши, — заметила Никки, идя рядом.
Лаура поморщилась.
— Надеюсь, что нет, иначе стражи Анклава меня расстреляют. — И только когда слова вылетели из её рта, Лаура поняла, что сморозила.
Лицо Никки стало серьёзным.
— Некоторые люди, которых они пристрелили, были членами семьи и друзьями.
— Прости. — Но извиняться было уже поздно. Никки покинула ванную, и Лауре ничего не осталось, как последовать за ней. Она гадала, почему чувствует себя виноватой за свои слова, но решила использовать логику, чтобы побороть стыд. Не её вина, что в куполах защищали жителей. Если они не хотели быть расстрелянными как налётчики, то, возможно, не стоило на первое место ставить воровство.
Завтрак прошёл спокойно, по крайней мере, для Лауры. Никки за трапезу ни разу на неё не взглянула. Аксель всё ещё не пришёл. Люди вокруг занимались своими делами. Как и в Улье, на Лауру никто не обращал внимания. Единственная разница — здесь от неё никто ничего не ожидал. У неё не было работы.
В отличие от неё, видимо
