Граф Воронцов. Книга II (СИ) - Лим Дмитрий

Не знаю, причиной такой оценки стали слова Коли, или общее впечатление, но мне аж вспомнилась моя бывшая работенка, и услуга некоего Вадима… когда один из баронов Гатчины, попав под следствие — сел по легкой статье. Хотя за ним была череда убийств, а не только распространение и производство наркотиков. Тогда, еще мой, друг, Юра, пошел на преступление.

Конечно, я это никак не смог прокомментировать, когда узнал. Запаривался, оттого, что бандита — не упрячут надолго и за все его огрехи, а про убийства все знали, но ничего сделать не могли, ему толком ничего не будет.

Всего-то, пять тысяч долларов и одно письмо в исправительную колонию. Преступника нашли в душе — с перерезанным заточкой горлом. Хвосты так и не нашли. Хотя, сейчас, я не могу этого знать.

— Эвэ, как, — Аркадий улыбнулся, и все взгляды были снова обращены ко мне, — А при каких это обстоятельствах он убил Вольфовича? И кого именно?

— Альберта, — сухо ответил Воробьев, — Защищая мою дочь и мой дом.

Дальше, на него посыпался шквал вопросов. Больше, конечно, на тему того, а не являюсь ли я его будущим родственником. Затем, что я делал в его доме, и наконец, как я убил Альберта.

— Пожалуй, на этот вопрос должен ответить наш, новенький, — улыбнулся старикашка.

— В окно выкинул, — холодно ответил я, — Перед этим, избил… книгами, и свалил на него шкаф. А всю его банду — перебил из пистолета.

Восторженных выкриков было много, как и не верящих. Но тут за меня вступился Николай. Утвердительно ответив — да, это правда.

Ну и… началось.

Родственник ли я, или нет. Туда-сюда, какие планы на дочь Воробьева, и что мне делать с ней дальше. Коля же, где-то просто отмахивался, где-то, открыто угрожал.

— Базар фильтруй, Вася, — сказал он смуглому мужчине в белом костюме, — А то так и без языка можно остаться.

Это было триггер словом. Началась словесная перепалка, которую успокоили весьма быстро. Рыком старика. Далее — он попросил быть повежливее друг с другом, но разговора уже не было.

Тишину разрядит Олег Викторович, после слов которого, я аху… ахнул.

Глава 14

— Что, простите? — мое удивление поняли многие.

Даже та же Алевтина, женщина в шляпе мигом замолкла. Правда, заговорила звонким голоском другая, показавшаяся в свете потолочного светильника:

— Я так понимаю, у нас появился холостой симпатичный мальчик?

Молчание, воцарившееся после ее слов, было нарушено хрипящим смехом Аркадия. Он то и дело постукивал по столу ладонью, словно не мог справиться с эмоциями, но так же, как резко засмеялся, также резко прекратил.

— Это, конечно, все весело, но, — все взгляды были обращены на Укупника, — Олег, ты ручаешься за свои слова? Хоть понимаешь, что они значат?

— Понимаю.

— Тогда, Мария!

На крик старика в наше помещение вернулась та самая молодая служанка.

— Мари, девочка моя, пожалуйста, принеси талмуд и чистый бланк.

— Два бланка, — звонко сказала женщина…

Нет, слишком молода для женщины, девушка, с ярко-красными волосами и весьма вульгарной родинкой над губой.

— Я тоже имею свои виды.

Я ничего не понимал, но вскоре… начало проясняться.

Талмуд представлял собой действительно большую книгу, формата А2, скорее всего. К нему прилагалась перьевая ручка и странная коробка. Небольшая, я бы сказал. Старик раскрыл ее где-то на середине, медленно что-то вычеркнул и поднял голову к нам.

— Дмитрий, скажи мне, пожалуйста. Готов ли ты вступить в ряды нашей общины? Если нет, то нам придется…

Я и так понимал, что минимум —подчистить память. И не сомневался, что они вполне это могут сделать. Но я же, перебивая его, ответил:

— Готов. Где расписаться?

Довольная ухмылка была обращена именно ко мне, одобряющая, я бы сказал. Но все было не так просто.

— Объявляю голосование. На данный момент рассматриваем кандидатуру Дмитрия Воронцова как члена общества «Центр». В случае одобрения — ему присваивается номер семь, который принадлежал, уже, увы, почти покойному Ивану Воронцову, а до этого — Юрию Воронцову.

Сразу же — были подняты две руки. Воробьева и Вертихвостикова. Далее, подняла руку мадам с красными волосами и сразу следом — Бориса.

Алевтина, глядя на меня из-под шляпы, сделала многообещающий жест языком. Его я не понял… совсем.

— Пять голосов есть, — улыбнулся старик и сам же — поднял руку, — Не единогласно, конечно, но большинство.

Я лишь заметил, что мужчина в белом костюме и сидящий рядом с ним, грузин, вроде, только собирались поднять руки, но после слов старика лишь улыбнулись.

Старик принялся вписывать, очевидно, мое имя, а после, подозвал меня к себе. Медленно и расторопно встал, подошел, взял холодную ручку, только вот, в чернила мне макнуть перо не дали.

— Так пиши, — улыбнулся Аркадий.

Ну, раз без чернил, так без чернил… попытался было, ровно подписаться в том месте, где было написано мое имя, фамилия, отчество, но при первой же закорючке, появилось жжение в локте.

И с каждой линией это жжение только усиливалось, а сам цвет моей росписи из невидимого, становился красным. Тут и следаком не надо было быть, чтобы отчетливо для себя понять — пишу своей кровью.

Дело сделано, десятка «авторитетов» захлопала, и старик, первым закончив хлопать в ладонь, протянул мне коробку со словами:

— Носи наш символ, но не вздумай, опозорить его.

Медленно отворил коробку, приуныл, глядя на тот самый перстень, который и стал причиной моей первой смерти.

— Однако, — продолжил старик, — Ты можешь носить его хоть на шее, только пожелай это.

Этот вариант меня больше устраивал. Как-то не хотелось светиться с ним при знающих людях… пожалуй.

Все оказалось весьма просто. Взял его в ладонь, закрыл ее и представил на его месте цепочку с этим самым символом. Ладонь обожгло, но когда я открыл ее, внутри было то, что я и представил.

Застегнул цепочку и сел на свое место.

Меня одобрительно похлопали по плечам, жали руку, ну и в конце концов…

— А теперь Олег Викторович, — старик прервал гул, — Повторите свои слова. Перо — задокументирует.

Если бы я знал, что это все значило, пожалуй, бы… попросил не писать.

— Я, Олег Викторович Вертихвостиков, будучи в трезвом уме и при своей памяти, обязуюсь выдать свою дочь, Маргариту Олеговну Вертихвостикову замуж, за Дмитрия Юрьевича Воронцова. В знак уважения и почета этому юному магу. А также, обязуюсь всячески поддерживать его начинания и способствовать его магическому развитию.

Я ахнул, когда старик передал заполненный лист под роспись Олега. Следом захотелось грязно выругаться, когда…

— И мой бланк заполните, пожалуйста, — улыбнулась женщина-девушка с красными волосами, — Я, Наталья Борисовна Кравц, будучи в трезвом уме и при своей памяти, обязуюсь выйти замуж за Дмитрия Юрьевича Воронцова. В знак уважения и почета этому юному магу. А также, обязуюсь всячески поддерживать его начинания и способствовать его магическому развитию.

— Наталья, какого хрена? — не выдержал Воробьев, — Ты куда лезешь?

— А что, дочь свою не попытаешься под него подложить? Маг-то, с потенциалом семь.

И откуда это они знали мой потенциал⁈

— Если не учитывать его вторую магическую способность. Четвёрка, конечно, да, но дар редкий.

Борис, мужчина в белом костюме и Аркадий, удивленно посмотрели на меня. И последний, спустя несколько секунд потребовал сказать, правда это, или нет.

Я же, искренне не понимал, в чем дело и откуда она все это знает.

— Да. У меня есть родовой бог и сила его… его родственника. Прямого.

— Ты хоть понимаешь, Дима, — Аркадий улыбнулся, обнажая часть золотых зубов, — Какое будущее тебе светит с таким потенциалом? Ты представляешь, какой ты будешь угрозой обществу, если разовьешь свой потенциал до максимума? Ты можешь попасть не только на мое место… а, еще выше! Попасть в действительных правителей нашей империи!