Остров дракона (СИ) - Халезов Виктор Николаевич

Они находились в просторной комнате, служившей одновременно и кабинетом, и спальней. В отличие от корабля, кой производил жалкое впечатление, помещение утопало в роскоши: небольшие окошки забраны пестрыми витражами, стены отделаны красной древесиной, пол устлан цветастым эльфийским ковром с высоким ворсом, дальняя стена задрапирована толстой шпалерой, изображавшей строй конных латников под флагом Фритонии, сокрущающих и обращающих в бегство воинов со штандартом короля Лордании.

Посреди находился широкий стол с резными ножками, за ним — похожий на трон высокий стул, а впереди — два неказистых чурака, служивших сиденьями для гостей. На столешнице был развернут желтый пергамент с начертанной на ней картой Великого Моря. Справа от стола размещалось широкое ложе с атласным балдахином и салатовым бельем из той же ткани. В противоположном от кровати углу притулился обитый латунными полосами рундук. Совершенно не к месту в этой ухоженной обители смотреля растянутый подле стола гамак. Не сложно было догадаться, что во время долгих путешествий по морю хозяин когга почивал в оном, одначе, оказываясь в порту, сразу же перемещался в кровать, дабы наслаждаться утехами с приведенными на корабль дамочками.

Пол под ногами торговца мерно покачивался, но предметы в комнате даже не думали сдвинуться с места, верно, будучи надежно закреплены.

— Итак, чем ты собираешься расплатиться за дорогу? — по-хозяйски развалился на стуле франт.

— Я уже отдал тебе карту и кулон с аместистом. Этого мало? — без особой надежды на успех всех же заартачился толстяк.

— Мало! — рявкнул щеголь, нависнув над столешницей и буравя гостя сердитым взглядом.

— Могу снова предложить медальон Аризиды, — купец небрежно поставил сумку на стол и опять выудил оттуда желтый кругляш.

— Он из золота? — прищурился щеголь.

— Вестимо! — истово закивал толстяк.

— Давай сюда, — еще не закончив фразу, выхватил из руки торговца драгоценность франт. — Но этого все еще недостаточно, — добавил он, спрятав медальон за пазухой.

Бо вздохнул и окинул щеголя оценивающим взлядом. Тот обладал жилистым худощавым телом и двигался почти с эльфийской стремительностью. Как известно, все фритонийские дворяне слыли мастерами фехтования. Прошедший ни один десяток схваток торговец, все же не чаял выйти из поединка с франтом невредимым. И уж тем более толстяк не рассчитывал разделаться с остальной командой когга. Да и если Бо, Готрик и Хилмо паче чаяния перебили бы всех моряков, кто бы тогда стал управлять кораблем? Немного покумекав и осознав всю тяжесть своего положения, торговец решил подчиниться требованию щеголя.

Теперича из торбы возник щербатый желтый клык.

— Что это? — поднял бровь франт.

— Зуб кхайзира, что позволит тебе выдерживать удары любой силы, — осклабился торговец. — Знамо дело… в пределах разумного.

— Какие удары: мечом али кулаком? — подозрительно прищурился франт.

— Кулаком, — молвил толстяк, хотя Зиффра не счел нужным сообщить ему оной подробности. — Удары клинком называются уколами.

— Сейчас проверим, — фритониец в один прыжок сорвался со стула и очутился возле торговца.

Костистый кулак врезался чуть ниже груди толстяка. Быть может, зуб кхайзира действительно сработал али худощавый щеголь не умел драться, тем не менее, Бо ничего не почувствовал. Лишь немного нагнулся вперед. Однако хлыщ, похоже, не собирался прекращать испытания. Теперича тощая рука врезалась в челюсть купца, голова Бо откинулась в сторону. Прежде чем толстяк сумел отпрянуть, хлыщ нанес ему еще три или четыре удара по макушке и вискам.

— Прекрати! — бросил купец, отскочив к двери. — Не видишь, что ли, артефакт действует?

Фритониец растянул губы в мерзкой улыбочке. Толстяку дюже захотелось врезать по отвратительной благородной физиономии. Удержало Бо лишь то, что он, взаправду не ощутив особой боли, не сумел как следует разозлиться.

— В самом деле действует, — с искренним удивлением кивнул хлыщ. — Давай его сюда.

Жилистая длань простерлась к зубу, однако на этот торговец был начеку и своевременно отвел руку.

Лицо щеголя исказилось в гневе.

— Обещай, что не будешь более ничего требовать в качестве оплаты пути до Гатвала, — негромко, но твердо потребовал торговец.

— Да кто ты такой, чтобы ставить мне условия, находясь на моем корабле?! — в нахлынувшем приступе бешенства засопел франт.

— Я ранее отдал тебе кулон с аметистом и медальон Аризиды впридачу, — не обращая внимания на охвативший собеседника гнев, с той же холодной настойчивостью молвил Бо. — Теперича я вручаю тебе зуб кхайзира. Считаю, что это более чем достойная плата за пребывание на твоем корабле.

— Этого мало! — взвился франт. — Давай еще что-нибудь или полетишь за борт!

— У меня больше ничего нет, — ледяным тоном ответствовал купец. Видя, как тощие пальцы фритонийца конвульсивно мнут эфес шпаги, толстяк показательно положил руку на рукоять бракемара.

— Тогда отдавай свой меч, — неправильно его понял хлыщ.

— Не отдам, — исподлобья буркнул Бо.

Щеголь ничего не ответил. Его карие глаза, точно оголовья стрел, впились в лицо торговца. Фритониец долго молчал.

— Ты мне нравишься, — наконец произнес он. — Пожалуй, я оставлю тебя здесь. Если сумеешь меня развлечь.

Торговец похолодел. Холеный франт зело походил на мужеложца и, похоже, им и являлся. Относительно сего порока толстяк не отличался терпимостью: промышлявших подобным надлежало истреблять самым жестоким образом.

— Может, вина? — тем временем хлыщ порскнул к рундуку. Клацнул замок, со скрипом поднялась крышка. В руках щеголя возникла плетеная бутылка, коя быстро перекочевала на стол, где спустя секунду появились два серебряных кубка.

Бо с явственным подозрением наблюдал за движениями франта, гадая, решил ли тот напоить его ядом али дурманящим зельем, кое лишит всякой способности к сопротивлению и позволит надругаться над бесчувственными телом.

— Ланджозере Дель Сариальто, сбор тысяча сто четырнадцатого года, — причмокнул фритониец, наполняя кубки темно-красной жидкостью.

Торговец внимательно следил за его руками, тщась уловить миг, когда щеголь опустит в напиток отраву. Хотя франт двигал пальцами настолько прытко, что Бо почти сразу осознал всю тщетность подобных рачений.

Сызнова развалившийся на стуле хлыщ поднес наполненный кубок к губам и, блаженно прищурив глаза, принялся с показным удовольствием потягивать пряный напиток. Лишь спустя долгих две минуты он поднял глаза на торговца. Зеницы фритонийца единовременно полнили удивление и недовольство.

— Думаешь, я желаю тебя отравить? — недобро успехнулся щеголь.

— Не исключаю подобного, — с подчеркнутым равнодушием повел плечом Бо.

Фритониец сухо рассмеялся.

— Коли я хотел бы тебя убить, сделал бы это еще на палубе, — хищно усмехнувшись, молвил франт.

Торговец некоторое время колебался, попеременно бросая взгляд, то на хлыща, то на темно-багровую жидкость.

Корабль внезапно качнулся. Кубок поехал по столу, так что Бо пришлось схватить его за ножку, дабы вино не пролилось на послужившую скатертью карту. Жидкость все же перекинулась через край и окропила облаченную в перчатку длань торговца.

Купец взглянул на фритонийца и по скорчившейся физиономии франта понял, что отказ от напитка зело оскорбит его — настолько серьезно, что щеголь накинется с обнаженной шпагой на пренебрегшего радушием гостя.

Торговец осторожно поднес кубок ко рту, понюхал напиток. Аромат оказался отменным. Бо сделал осторожный глоток. Сие вино являлось лучшим из тех, что доводилось пропобовать толстяку. Правда, купец предпочитал оному напитку пиво, посему его не сложно было удивить даже весьма заурядным вкусом.

Некоторое время они молчали, наслаждаясь пряным ароматом напитка.

— Эй, Энрико! — внезапно пронзительно взвизгнул хлыщ. — Накрой стол мне и моему гостю. — Ныне франт изъяснялся на языке южного графства, но торговцу не составило труда понять его, поскольку фритонийское наречие отличалось от лорданийского али колден-курского лишь исковерканным произношением да обилием эльфийских слов.