Дорофея Ларичева - Искры и зеркала
Закрывается, не прочтешь с ходу. А может, происходит из породы нечитаемых сенсами людей, бывают и такие. Но у нее, Вероники, богатый опыт в раскалывании орехов, будет время рассмотреть душу ботаника под микроскопом.
– А пакостишь хуже вражеского шпиона, – не удержался Бронислав, переходя из Дориной комнаты в гостиную. – Воспитал помощника, а нам отдуваться.
– От Ланса я меньше всего ожидал подлости, – расстроенно вздохнул Роберт. – Но согласитесь, мальчишка – гений, сделал то, что оказалось не по зубам Соловьеву и компании.
– Как и тебе, Эйнштейн, – процедил сквозь зубы проследовавший за ним Броня.
Он плюхнулся на диван, закинул ногу на ногу. Присевшая рядом Ника казалась игрушечной, воздушной.
– Бросьте, Ноэль, или как вас там. – Кощей, вошедший в гостиную последним, скептически наморщил лоб. – Вам направили этого паренька из Барска пять лет назад, и вы не разобрались?
– Вы за всех своих людей поручитесь, Председатель? – Воздух зазвенел от праведного гнева профессора.
«Неплохо играет, – усмехнулась про себя Ильина, поглядывая на Роберта. – Но сейчас переусердствовал. Кощея на “я ни при чем” не возьмешь».
Многие годы без труда читая эмоции людей, она научилась угадывать подлинный подтекст человеческих слов, даже не снимая искусственно возведенный барьер между собой и подопытными. Вот и сейчас, глядя на заезжего умника и изученного Председателя, она могла предугадать исход их словесной схватки. Если, конечно, Никитин не остановится.
Ой, за стеной очнулась девочка. Помочь глупой мухоловке уже нельзя, таланты проснулись и будут набирать силу. И еще хуже, об этом догадываются не только собравшиеся здесь. Как оградить дурочку от ошибок, наставница пока не решила.
Главное во время развития дара – не наломать дров. У Вероники не получилось. Первым неприятным открытием для нее стал характер супруга, его жгучая зависть к ее обретенному таланту, затем должности. Разобравшись с Броней, она не смогла притормозить, перепортила отношения с коллегами, а восстановить хрупкий мир удалось не со всеми.
– Поверьте, я жажду отыскать его еще более, чем вы! – продолжал тем временем убеждать собравшихся Никитин. – За свою жизнь я и так превысил лимит неприятностей на квадратный сантиметр собственной шкуры! Добавлять к ним малолетнего идиота не собираюсь! – Он раздраженно стукнул кулаком по дивану.
Вот и она – виновница переполоха. Непричесанная, в помятом костюме, но любопытство оказалось сильнее желания выглядеть красиво, застыла на пороге, прислушивается, высматривает. Мухоловка она и в Африке мухоловкой останется.
Председатель презрительно отвернулся от сверкающего карими глазищами Никитина, всем своим видом говоря: «Я от вас ничего другого не ожидал». Заметив Дорофею, старик поманил ее пальцем и постучал ладонью рядом с собой, точно домашней кошке: мол, садись. В груди девушки всполохами темно-синего пламени зашевелилось возмущение, но спорить с Председателем, метко прозванным Кощеем, она не решилась. А старик вновь обратил гнев на Никитина:
– Малолетнему идиоту, кстати, напомню, реально ему двадцать девять лет, удалось то, что не сумел ни один из вас! Он не только построил установку ретросдвига, но и побывал в другом мире, без проблем возвратившись в собственное тело.
Ника видела, как его эмоции ярко-багровыми искрами разлетаются в стороны, прилипают к окружающим, впитываются в мебель. Опять придется помещение чистить от негатива…
– Их уровень развития, – встрял молчавший до сих пор Бронислав, едва возникла угроза его репутации, – намного опережает наш.
– И мальчик попал сюда из весьма развитого мира, – присоединилась к нему Ника, переводя внимание с девчонки на подопечного Роберта.
– Перегидрат вашу перекись! Поубивать друг друга атомными бомбами вы считаете вершиной эволюции? – окрысился на них Никитин.
– Тихо! – рыкнул Кощей, неприязненно покосившись на забывшую выдохнуть Дору – Девочка под гипнозом кое-что вспомнила. Вам предстоит восстановить пробелы, отыскать поганца, обставившего вас. Ника, чувствуешь его?
– Нет. – Женщина мотнула рыжей головой. Действительно, не чувствовала. Ланс – сильный сенс, и наверняка этот талант у него не единственный. Ника чуть-чуть опустила щит, приоткрываясь Доре. Пусть малявка ощутит ее настороженность, может, начнет вести себя более осмотрительно в присутствии посторонних.
– Вы нашли Машу? – вместо этого поинтересовалась глупая мухоловка.
Ника сжала пальцы в кулак. Вот ведь…
– У нас имеются некоторые подозрения, – аккуратно сказала Вероника, грациозно поднялась с дивана, приблизилась к Доре и негромко, но вполне отчетливо произнесла: – Сбегай на кухню, приготовь гостям чай. Мы после поговорим, – и уже обращаясь к Кощею: – Мы работаем.
– Что-то незаметно, – проворчал Председатель, ловя Дорофею за локоть и усаживая на место. – Я сейчас уеду, но чтобы к вечеру у вас появились вполне внятные объяснения, что за темные дела творятся в нашем городишке.
И снова багровые искры гнева, на этот раз с примесью серых, черных и коричневых. Старик разочарован, подавлен их неудачами, но еще больше зол на себя – не на тех людей поставил. Да и личные проблемы душевного спокойствия не добавляют. Не он ли похититель? Очень может быть.
Ника кивнула и терпеливо дождалась, пока за Председателем захлопнулись створки лифта.
– Мне одному показалось, или наш дражайший наниматель напуган до стука зубных протезов? – нарушил тишину ехидный голос Никитина.
– Не одному. – Вероника положила руку на плечо Дорофеи. Нет смысла таиться от этих двоих. Все равно узнают. Главное, что Кощей убрался. – Как дела, мухоловка? Силы новые чувствуешь, или утром мы были свидетелями разового чуда?
– Я теперь сенс? – уточнила сообразительная девушка.
– Увы, нет. Сенс чует энергетические потоки, некоторыми способен управлять. Природный психолог понимает людские эмоции и при определенной тренировке может воздействовать на чужое поведение. Каждый сенс в той или иной степени психолог, но не каждый психолог – сенс, – охотно пояснила наставница. – Ты природный психолог, но это тоже здорово. Главное будь посдержанней, в первое время очень тяжело с собой совладать.
– А еще хамелеон, – не поленился встрять Роберт. – Талант сливаться с окружающей средой уникален. Если бы не споткнулся о тебя утром у заводской стены, ни за что бы не нашел.
– Верно, – подтвердила Ника, любуясь, как воздух вокруг девочки расцвел серебряными искрами любопытства и золотистыми всполохами надежды. Жаль, она одна из присутствующих такое видит. – Этот дар у тебя свой собственный. А психологический – от Маши. Со временем вы должны научиться чувствовать друг друга. Ощущаешь ее?
Девушка отрицательно мотнула головой. Верно, рано ей подобные подвиги совершать. Зато Бронислав решил разобраться. Он тоже подсел к Доре и, заглядывая ей в глаза, предположил:
– Если тебя загипнотизировать, почувствуешь двойника? А если, – он продолжал развивать свою теорию, – загипнотизировать этого, – небрежный кивок в сторону Роберта, – он выдаст похитителя?
– Для тех, кто вывалился с мчащегося бронепоезда, повторю в тысячный раз: Я НИ ПРИ ЧЕМ! – оскалился Никитин. – Я сам тому поганцу прививку от подлости сделаю, только поймаю.
«Врет», – поняла Ника, но не стала разбираться, в чем именно. После шанс представится. Не в угоду Броне, это точно.
– Хватит! – неожиданно разозлилась Дорофея. – Взрослые люди, а шуму создаете, точно… Точно…
– Точно цыганский табор на празднике, – услужливо подсказал Роберт. – Понял, пошли искать Машу и проверять твою версию, Никки. А то склочничаем, спорим о подвигах, а сами только диванную обивку протираем.
Ника усмехнулась, подтолкнула девушку к выходу.
– Нас ждет город. И долгий день. Но вначале кофе в дозе, способной укокошить слона. – Она зевнула и тоскливо посмотрела на мужчин. – Пока едем в лифте, закажите срочную доставку. Мне два ведра черного со сливками и пакетик миндаля.
В лифте Вероника утомленно прикрыла глаза, приоткрылась. Тяжело сутками держать барьер от других сенсов и прочих чтецов эмоций. Девочки рядом она не боялась. Нет смысла прятаться, все равно придется учить. А там при частичном слиянии сознаний и не такое всплывет.
То, что Броня не выходит из состояния раздражительности и злости на весь мир, ее ничуть не удивило. Биополе бывшего муженька светится оранжевыми и красными огнями, искрит разрядами неприязни и зависти. Ей-богу, перегорит, дурак, раньше срока. Потому и результатов в науке не получает, на зависть душевные силы растратил. Нет у него дара, и что с того? Зато есть многое другое, за что она некогда полюбила его без оглядки.
