Дмитрий Казаков - Я, маг! (сборник)

– Есть ли у вас деньги? – поинтересовался бородач. – Если же их нет, то я, клянусь моими штанами, отберу у вас одного из коней или вот эту девицу, если она вам надоела!

Он захохотал отрывисто. Йофрид поморщилась, смех рыжего напомнил ей собачий лай.

– Деньги есть, – ответил Младший. – Сколько возьмешь за троих человек с лошадьми?

Они торговались, пока барка подходила к берегу. Когда же она ткнулась носом в бурую глину, то зазвенели монеты.

– Забирайтесь! – рявкнул рыжебородый, подставляя для золота широкую мозолистую ладонь, похожую на весло.

Лошади фыркали, и стоило некоторого труда завести их на палубу. Гребцы с изумлением разглядывали девушку в мужской одежде, и Йофрид, чтобы не видеть их вытаращенных глаз, отвернулась, прислонившись к борту.

Скрипели уключины, плескалась вода, от берега доносилось деловитое утиное кряканье.

– Эй, хозяин! – Голос старшего спутника прозвучал на этом фоне резко и громко. – Ниже по течению должен быть замок. Не знаешь, кто там правит?

Доски палубы заскрипели под тяжелыми шагами, потом зычный голос произнес:

– А никто! Нету замка-то, уж пять лет как нет! После того как тамошнюю Владетельницу убили, почти сразу его один из местных родовитых захватил. Да только удержать не смог. – Хозяин барки рассмеялся, звучно сплюнул. – Той же зимой, перейдя по льду, его замок взяли штурмом. С тех пор там все обрушилось и никто не живет. Недаром люди рассказывают, что тот замок был магами выстроен, маги в нем жили, а как их не стало, тут и строение умерло.

Хозяин отошел, а Харальд прислонился к борту рядом с Йофрид. Внизу, в воде, рядом с отражением девушки появилось и его. Седые волосы серебрились под ярким солнцем, а лицо было печальным.

Йофрид захотелось утешить его.

– Ты бывал в этом замке? – спросила она.

– Я там жил, – ответил Харальд, грустно улыбнувшись. – Меня там учили магии и еще… многому. Кончилось тем, что я оттуда бежал, но все равно я вспоминаю о тех годах с удовольствием.

– Это я убил ее, – тихо проговорил неслышно подошедший Младший, и в голосе его звучала боль. –

Ее звали Лия. Она приняла меня как гостя, хотела взять к себе на службу, но бог вошел в меня, и я ее убил…

– Вот как порой бывает. – Бывший Владетель говорил спокойно, но, взглянув ему в лицо, Йофрид невольно отшатнулась – перед ней была застывшая маска с холодными слепыми глазами. Чувствовалось, что Харальд не видит ничего, а перед его глазами мелькают картинки из давнего прошлого. – Лия была славной девушкой, но ей выпала судьба умереть от руки моего сына.

– Прости, отец, – вздохнул Младший.

– За что? – ответил тот. – Прощать нужно бога, а он прощения никогда не попросит!

– Эй, готовься к высадке! – громкий возглас с носа прервал разговор. – Сейчас прибываем!

Барка зашуршала днищем по песку, прошла еще немного и замерла.

Горы высились рядом. Острые пики, покрытые белой пеленой снегов, угрожающе тянулись к небу, грозясь прорвать его синеву, и видно было, как облака проплывают ниже вершин.

При одном взгляде на заоблачные выси Йофрид становилось холодно. Она поспешно отводила глаза, надеясь, что путешественникам не придется забираться туда.

Наступил июль, но здесь, в предгорьях, было не очень жарко. Земли вокруг были совершенно безлюдны, последние поселения, равно как и дороги, остались позади. Вел путников Харальд, и в этот момент они добрались до небольшого ручья, текущего с севера.

Вода весело журчала, прыгая по серым камням, и от нее веяло холодом.

– Вроде бы тот? – спросил бывший Владетель, ни к кому не обращаясь, и сам себе ответил:

– Да, как будто тот. – Помедлив, он объявил решение:

– Поедем вверх по течению.

Они повернули прямо на север. Солнце теперь светило в спину, нагревая волосы на затылке.

Места вокруг лежали голые. Во все стороны тянулись каменистые пустоши, покрытые какой-то бесцветной травой, лишь кое-где виднелись заросли кустарника или рощи незнакомых невысоких деревьев. Кора их была серой, а листья – продолговатыми и такими бледными, точно из них выпили все соки.

Вслед за ручьем они поднимались выше и выше, копыта цокали по камням, и вокруг все больше становилось скал. Меж ними с печальными стонами носился ветер.

Преодолев довольно крутой склон, с которого вода сбегала с изрядным шумом, увидели впереди небольшой круглый холм. Ручей терялся в темной дыре у его основания.

– Точно, это то самое место! – В голосе Харальда слышалась радость. – Разведите пока костер, а я пойду кое-что проверю.

Он спрыгнул с коня и пошел туда, где вода выбивалась из-под земли, породившей ее, на солнечный свет. Отверстие, из которого вытекал ручей, оказалось достаточно велико, и водяной поток занимал его не целиком. С левой стороны было что-то вроде карниза.

Харальд сделал несколько шагов по мокрому камню, но впереди была лишь темнота, пахнущая водой, и никаких признаков Двери.

«Она там, в глубине, – подумал он, разворачиваясь. – Придется сделать факелы».

Сомнений в том, что это именно то место, не осталось. Картина полностью совпала с той, которую он видел во сне, вплоть до последнего изгиба ручья и расположения крупных валунов на склонах холма.

Когда он вернулся, костер, сложенный из захваченных с предыдущей стоянки дров, уже горел, и над ним булькал, распространяя аромат супа, закопченный котелок. Йофрид помешивала в нем ложкой. При виде ее гибкой фигуры, ее улыбки у Харальда сладко защемило сердце. Как хорошо, что она не ушла тогда.

– Нам будут нужны факелы, – заявил он, усаживаясь на камень. – И лучше штуки по три на каждого.

– Зачем? – поинтересовался Младший. Харальд давно понял, что сын его не всегда отличается сообразительностью, и пояснил со вздохом:

– Дверь находится в подземелье, и я не знаю, насколько глубоко. Так что после обеда бери топор, садись на коня – и вперед, к ближайшей роще.

Слева высилась стена, справа шумел ручей, а под ногами был каменный карниз, достаточно широкий, чтобы по нему прошли не только люди, но и лошади. Животные беспокойно фыркали, мотали хвостами, не желая идти в подземелье.

Харальд шел первым. Свет факела, который шипел и дымился, вырывал из тьмы гладкий камень и воду, более ничего. К счастью, проход оказался высоким, а то бы пришлось оставить лошадей. А кто знает, что там по другую сторону Двери? Может, там выживет только конный.

Серая, в черных прожилках каменная стена ушла влево, и карниз расширился, превратившись в пещеру. Справа по-прежнему струилась вода, но поток стал менее шумным, его голос был едва слышен.