Терри Гудкайнд - Второе Правило Волшебника, или Камень Слёз

— Да. Ты не должен сопротивляться. Если будешь сопротивляться, ты умрешь. — Такого серьезного выражения лица Ричард никогда еще у нее не видел. — Ты должен довериться мне и не пытаться остановить то, что будет с тобой происходить. Иначе умрешь. И Кэлен умрет. Ты уверен, что выдержишь?

— Лилиана, я все сделаю и все вынесу, чтобы спасти Кэлен. Я верю тебе. Я вверяю тебе мою жизнь.

Она наконец кивнула и положила статуэтку ему на колени. Затем долго и внимательно глядела ему в глаза, поцеловала свой палец и коснулась им его щеки.

— Ну, тогда вперед, в пустоту. Спасибо за доверие, Ричард. Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.

— Для меня тоже, Лилиана. Что я должен сделать?

— То же, что обычно. Просто попытайся коснуться своего Хань, как всегда, а я сделаю остальное.

Она подползла ближе и прижалась коленями к его коленям. Они взялись за руки. Набрав побольше воздуха, закрыли глаза.

Сначала все шло, как обычно. Ричард сосредоточился и представил себе Меч Истины. Наступила полная расслабленность. Сначала боль была незначительной. Так, легкое неудобство. Но постепенно она росла, охватывая позвоночник и медленно поднимаясь вверх по спине.

И вдруг боль обрушилась на все тело, как от эйджила. Обжигающая боль пронзила до мозга костей. Денна научила его терпеть. Ричард мысленно поблагодарил ее за это. Может, то, чему она его научила, поможет ему выдержать и эту пытку. И спасти Кэлен.

От боли перехватило дыхание. Спина занемела. По лицу тек пот. Легкие горели, требуя воздуха. С огромным усилием Ричард вздохнул.

Ослепляющая боль взорвалась в мозгу, швырнув его в бесконечную непрерывную агонию. Ричард отчаянно старался удержать перед глазами образ меча. Слезы текли ручьем.

Он должен выдержать!

Казалось, каждый его нерв вытащили наружу и жгут огнем. Казалось, сейчас у него лопнут глаза и разорвется сердце. Он вскрикивал от каждого приступа боли. Пытка становилась нестерпимой.

А затем наступило такое, по сравнению с чем все, что было, показалось легким неудобством. Ричард не мог ни кричать, ни дышать, ни двигаться. Казалось, из него рвут душу.

Как и предупреждала Лилиана, было похоже на то, что из него вытягивают жизнь. Он вдруг запаниковал, испугавшись, что это убьет его. Он ощутил, как тьма смерти опускается в пустоту, образовавшуюся там, откуда вытянули жизнь. Это его смутно обеспокоило, мелькнула мысль, что так неправильно, так не должно быть. Где-то в глубине зашевелился ужас, который тут же умчался в вихре энергии, вырывающейся из него.

Больше всего ему хотелось кричать, чтобы хоть немного облегчить страдания. Но он не мог. Казалось, мышцы, как и все остальное, тоже оставляла жизнь. Он не мог дышать, не мог даже поднять головы.

«Пожалуйста, Лилиана, поторопись! Пожалуйста!»

Он отчаянно старался не сопротивляться. Он молил о выдержке. Он должен вернуться к Кэлен. Он нужен Кэлен!

Увидев лежащую на коленях статуэтку, он сообразил, что открыл глаза. Кристалл светился оранжевым светом. Какая-то часть его сознания отметила, что, значит, эта штука работает и делает свое дело. Казалось, голова вот-вот лопнет. Он подумал, что увидит кровь, но увидел только, как разрастается оранжевое свечение кристалла.

«Лилиана, пожалуйста, быстрее!»

Тьма окутывала его. Даже нестерпимая боль как-то отдалилась. Он почувствовал, как из него вытекает жизнь. Ощутил, как надвигается пустота настолько отвратительная, что и вообразить невозможно.

Краем умирающего сознания он ощутил чье-то присутствие.

Мрисвизы.

Ричард почувствовал, что они рядом. Тревога росла. Мрисвизы окружили его. Они приближались.

И тут он словно издалека услышал голос Лилианы:

— Подождите, мои зверушки. Вы получите то, что останется, когда я с ним покончу. Потерпите.

Он мысленно видел мрисвизов, как видел их всегда, когда они приближались. После слов Лилианы они отошли назад.

Почему она так сказала? Почему мрисвизы послушались ее? Что она имела в виду? Может, от боли он свихнулся, и это — бред сумасшедшего?

Он почувствовал за спиной кого-то еще. Не мрисвиза. Хуже. Во сто крат омерзительнее. Он ощутил на затылке чье-то влажное дыхание.

Голос Лилианы превратился в злобное шипение:

— Ждать, я сказала!

Существо за спиной отступило, но не так далеко, как мрисвизы.

Что она имела в виду, говоря, что они получат то, что останется? Он умирает, вот что она имела в виду. Ричард чувствовал это. Он умирает.

Нет. Лилиана предупреждала, что он может так подумать. Просто все происходит так, как она говорила, только и всего. Он должен выдержать. Ради Кэлен. Но у него мало что осталось для нее. Он умирает. Знает, что умирает.

Статуэтка на коленях сияла все ярче.

Горячее дыхание снова приблизилось к затылку. Он услышал низкий рык, издаваемый кошмарным созданием. Ему хотелось, чтобы тварь убралась подальше.

Снова зазвучал грозный голос Лилианы.

— Ждать. Я скоро закончу, и тогда вы получите его тело. Ждать.

И в это мгновение что-то внутри подсказало ему, что если он хочет спастись, то сейчас — последний шанс. Он должен немедленно что-то предпринять. Решение действовать пришло мгновенно.

Из самой глубины сознания, из самой сути своего существа он призвал волю к действию и усилием воли, огромным, тяжелейшим усилием, вернул свою силу, свою жизнь — себя самого — обратно.

Раздался гром, воздух всколыхнулся от удара, отбросив их друг от друга. Ричард приземлился на спину в одном конце поляны, Лилиана — в другом. Меч Истины остался лежать между ними. Мрисвизы и другое существо исчезли, растворившись в лесной темноте.

Ричард судорожно хватал ртом воздух. Он сел и потряс головой. Статуэтка валялась на земле рядом с мечом. Оранжевое свечение исчезло.

Лилиана встала легко. Казалось, невидимая рука ласково подняла ее на ноги. У Ричарда волосы встали дыбом.

Лицо ее исказила злобная ухмылка. Ричард никогда бы не подумал, что Лилиана способна так гнусно улыбаться. От этой улыбки у него поджались пальцы на ногах.

— Ах, Ричард, я была так близка! Никогда еще мне не доводилось испытывать ничего подобного! Ты даже не представляешь прелести того, чем обладаешь. Но я все равно заполучу это!

Ричард огляделся, пытаясь сообразить, в какую сторону бежать. Он чувствовал себя полным идиотом и в то же время испытывал острое чувство потери.

— Лилиана, я доверял тебе. Думал, я тебе небезразличен.

— Да ну? — Она выгнула бровь. — Может, и небезразличен. — Ее губы медленно раздвинулись в улыбке. — Может, именно поэтому я и хотела, чтобы ты умер легко. А теперь мне придется сделать иначе.