Генри Каттнер - Долина пламени

Когда он добрался до леса, его трясло от холода, а из расцарапанных локтей и ладоней текла кровь.

Рафт надеялся, что люди-кошки не находят след по запаху. Все же они были цивилизованными существами, а притупление определенных чувств и есть плата за эволюцию. У низших видов, чье существование в большей мере зависит от запахов и звуков, подобные способности развиты намного сильнее. С другой стороны, зрение у человека лучше и легче регулируется, чем у большинства животных.

Дарум не мог догадаться, куда направляется Рафт, и, чем ближе тот подходил к Харну, тем менее опасной становилась для него погоня.

Гигантское дерево закрыло собою башни замка. Но еще с полмили Рафт двигался очень осторожно. Потом он открыл карман, убедился, что револьвер сухой, и сунул кинжал за пояс. Наконец он достал амулет, чтобы рассмотреть его получше.

Ничего особенного Рафт не обнаружил. Внутри мутного ромбовидного кристалла, вставленного в толстую металлическую оправу с закругленными концами, мерцала искра пламени. Он попробовал и понял, что плоский металл можно было поворачивать внутри оправы, как наборный замок сейфа. Он осторожно повернул его.

Ничего не произошло — только послышался легкий, едва уловимый шорох. Как же ему испытать амулет?

Ну конечно — его часы!

К счастью, они были водонепроницаемы. Рафт посмотрел на циферблат: секундная стрелка двигалась очень медленно. Он повернул кристалл, и стрелка пошла быстрее. Еще один поворот — и стрелка побежала.

Это значило, что его метаболизм замедлился.

Мог ли амулет увеличивать скорость жизни? Это решило бы многие проблемы. Например, он смог бы попасть в Харн раньше, чем там окажется Паррор. Но здесь Рафта ждало разочарование. Амулет мог замедлять метаболические трансформации, но превысить их общую для Паитити скорость он не мог.

А значит — амулет был, несомненно, настроен на энергетический уровень Пламени и имел ту же самую цикличность. Ну что ж, в таком случае было бы просто глупо двигаться медленнее в этом мире, чем он мог, и Рафт привел кристалл в первоначальное положение.

Опустив амулет в тот же карман, где лежал револьвер, Рафт пошел дальше. Он просчитывал по памяти скорость пули, гадая, сможет ли выбранная им здесь мишень увернуться от свинца.

Главное, и об этом надо помнить, — стрелять почти в упор, чем ближе — тем лучше!

Артиллерия была бы бессмысленна в Паитити. Если бы по Замку Доирады выстрелили из пушки, то у людей-кошек вполне могло бы хватить времени разобрать весь замок и перенести его на другое место, прежде чем упал бы снаряд. Неудивительно, что сражались они холодным оружием, а не стреляли друг в друга. По-настоящему же эффективным здесь мог быть только энергетический луч.

Этим же объяснялось, подумал Рафт, и то, что в Паитити была так развита сила мысли — примером тому было зеркало Джаниссы и гипнотическая сфера Юранн. С помощью подобных устройств могло сокращаться временное отставание.

Вся неживая природа в этой долине была словно околдована чарами, которые можно было сравнить с теми, что защищали, по древнескандинавским легендам, бога Балдура[12]. Большинство несчастных случаев, которые случались в Паитити, не могли быть смертельными — камни плавно опускались по воздуху, реки текли как кисель, а люди падали так же медленно, как Алиса вниз по кроличьей норе.

Рафт шел вперед и еще внимательнее всматривался в эту жизнь, в эти невероятные создания, которые жили на гигантских деревьях. Воздух был прохладен и чист, и Рафт подметил для себя кое-что новое.

Многоцветный плющ с усиками-щупальцами быстро скользил по коре деревьев. В небольших лужицах на гигантских стволах прятались животные, похожие на маленьких, длиною около метра, крокодилов. Казалось, что эти существа сами для себя соорудили эти раковины, напоминающие по форме чашки, которыми пользуются на каучуковых плантациях для сбора млечного сока.

У этих животных были на редкость подвижные лапы. Рафт заметил, как они строят себе эти бассейны, отдирая от дерева кусочки смолистой коры и склеивая их вместе жидкостью, которую выделяли их слюнные железы.

Похожими сами на себя здесь были только ленивцы, но и они вызывали удивление, потому что передвигались слишком быстро. Обычно эти животные висят неподвижно, вцепившись когтями в ветки деревьев, и только их длинный язык то и дело сверкает в воздухе, настигая свою жертву — насекомых. Их метаболизм очень замедлен. Но только не здесь.

По шерсти ленивцев ползали какие-то паразиты, размером не больше дюйма, — особого интереса эти твари у Рафта не вызвали, настолько знакомым и отвратительным был их вид. Только хвосты, похожие на обезьяньи, мешали спутать эти существа с представителями того семейства, которое с успехом могло распространиться по всему миру, но которого не было в Паитити.

Самыми забавными были небольшие млекопитающие, покрытые коричневым мехом и обитающие в своих квартирах-гнездах. Их лапки оканчивались присосками, которые, по всей видимости, были не особенно эффективны, а вот вытянутые рыльца походили на хобот слона, а вернее — на самое его окончание. Животные пользовались этим органом так же умело, как человек пальцами. Хоботки эти были на удивление цепкими.

Рафт попытался представить себе их гнезда изнутри, чувствуя, что там могло быть нечто совершенно неожиданное.

Под ногами никакой другой растительности, кроме мха, не было. Гигантские деревья, казалось, высосали из земли все питательные соки, и ничего, кроме мха, расти здесь уже не могло. Это давало логическое объяснение и существованию на деревьях животных-паразитов.

Где же еще они могли жить, как не в тесном соседстве друг с другом, в котором голод выступал в роли автоматического регулятора? Даже деревья были частью этой безжалостной системы — они пили жизнь из земли, истощая ее, но взамен давали приют другим видам.

Растения и животные на этой земле достигли крайней точки в своем развитии. Эволюционировать, как это случилось с людьми-кошками, они уже не могли. Все находилось в равновесии.

Однако сейчас не время строить научные гипотезы — оборвал свои размышления Рафт. Надо было искать Крэддока!

Озираясь по сторонам на случай погони, Рафт шел вдоль реки. Деревья загораживали ему путь, и из-за них он не мог видеть дальше чем на полмили вперед. Надежным ориентиром была лишь сама река. Прячась и петляя, Рафт шел вперед, пока усталость не взяла свое.

Можно было бы укрыться на одном из гигантских деревьев, но на них и так хватало обитателей. Интересно, что никто из них не спускался на землю, и в конце концов, не найдя ничего лучшего, Рафт расположился на берегу реки. Его могли застать врасплох, пока он спит, но обезопасить себя от этого он уже не мог. Положив рядом с собой револьвер и надеясь на лучшее, он заснул.