Далия Трускиновская - У Пресноводья дуб зеленый…

В павильоне еще несколько раз выстрелили.

– Он им как водяной показался, росту себе прибавил! Они ему в голову палят, а головы никакой нет, он же внизу, – сумбурно объяснил Коська.

В этот миг дверца джипа открылась и оттуда выскочил человек в форменной куртке и с дубинкой.

– Дядя Антип! – хором заорали Родриго и Коська.

Водяной неторопливо завалил машину набок и встал против этого человека, огромный и яростный.

– Поломаю! К змеиной бабушке!

Человек шарахнулся.

– В воду, в воду! – закричал, подбегая, невесть откуда взявшийся Янка. – Все в воду! Они там по рации подкрепление вызвали!

Родриго, не соображая, побежал вместе с водяными по пандусу и оказался по щиколотку в воде. Тут он невольно притормозил.

– Прыгай, прыгай! – велел Янка.

– Ледяная!..

Тут Антип схватил Родриго под мышку и вместе с ним плюхнулся в воду.

– Уходим, уходим! – Янка последним оставался на пандусе, скакал и казал полицейским длинный нос. Потом он красивым прыжком, долетев чуть ли не до другого берега канала, нырнул.

И вынырнул, отплевываясь, отфыркиваясь, тряся башкой.

– Змеиный хрен, соленая!

Вода прибывала, заливала стоящие на пандусе машины, и полицейские наконец осознали – опасность грозит не столько рыбному павильону, сколько всему городу.

Тут уж было не до водяных…

Глава девятая Эмигранты

Вера Федоровна теперь проходила мимо магазинов, даже не глядя на витрины. За всякой мелочью она пешком ходила на рынок – там все же было дешевле. И то, что многие витрины были забиты фанерой, вызывало у нее определенное злорадство.

Она доподлинно знала, кто именно бил камнями стекла и выгребал что попало, пусть даже совсем окаменевшее от старости продовольствие. Но молчала, когда при ней женщины обсуждали этот животрепещущий вопрос, восхищаясь отвагой неведомых полуночниц. Вера Федоровна не хотела, чтобы ее приняли за полоумную. Все-таки репутацией она дорожила.

И только сыну сказала как-то, что все не так просто. Это когда в газете поместили снимок – странные, разлапистые, веерообразные следы. Пресса ломала головы – кто же это такой лапчатый вляпался в майонез? А Вера Федоровна и не сомневалась…

Идти до рынка – час, а с рынка – полтора, потому что с кошелкой и с отдыхом, трамвай же – не по карману. На трамвае она разве что ездила на «работу» в бассейн. А сына посылать на рынок опасалась – того гляди, последние деньги изведет на дешевую водку. Теперь, правда, стало чуть полегче – весна, меньше платить за отопление. И по дороге можно было приятно подумать даже о такой роскоши, как пара новых колготок, прошлогодние расползлись вдрызг, и не сыновние же джинсы в ее-то годы натягивать на задницу. Но, с другой стороны, если так пойдет дальше, летом придется ходить или в резиновых сапогах, или вообще босиком, вода-то все прибывает…

Дома Веру Федоровну ожидал сюрприз.

В прихожей стояли две пары высоких сапог, одна – тридцать девятого, другая – сорок восьмого размера, настоящие рыбацкие бахилы, которые пристегиваются к поясу особой резинкой. Смех смехом – но, того гляди, и пригодятся.

А на кухне сидели за столом и пили чай, дожидаясь ее прихода, сын Вовка и его подруга Танюха.

Танюху Вера Федоровна почти что одобряла, желая, естественно, большей покорности и согласия со всеми своими взглядами и предложениями. Когда начался их роман, когда Танюха повадилась ночевать у Вовки, Вера Федоровна забеспокоилась – непонятно, что за баба, иногда и поддать может неплохо, и еще старше сына. К тому же, Танюха вызывала у нее вполне естественную бабью зависть: гораздо моложе, здоровая и РАБОТАЕТ за деньги, с точки зрения обнищавшего человека – неплохие деньги, даже вот за квартиру платит. Поэтому сперва Вера Федоровна всяко ей показывала, что и не таких обламывала.

Однако у Танюхи хватило ума шибко не противоречить, и они понемногу притерлись. Более того – Вера Федоровна обратила эту внебрачную связь себе на пользу. Когда она во дворе останавливалась пообщаться с такими же бабушками, речь шла главным образом о том, чьи дети сколько зарабатывают да что себе купили. Бабки выхвалялись без зазрения совести. До Вовкиного романа Вера Федоровна таких светских бесед избегала – что, в самом деле, купит безработный мужик, кроме пакета картошки, и то – на мамкину пенсию? Теперь же и она могла похвастаться: молодые стол привезли, молодые новый телевизор поставили. Конечно же, и стол не был куплен, а просто Танюха забрала его у подруги, которая меняла всю мебель на кухне, и телевизор был примерно такого же происхождения. В тех же беседах Вера Федоровна уже не боялась хвалить сына, потому что на едкие замечания по поводу его затянувшейся безработицы наладилась отвечать в том смысле, что мужик он тем не менее хороший, вот ведь и Танюха за него как держится!

Так вот, эта парочка пила чай с пирожками, купленными Танюхой, но вид имела смурной. Вера Федоровна поняла – неприятности!

– Такое дело, мать, – сказал Вовка. – Сама видишь. нам тут ничего не светит. Танюха была на фирме, вот документы…

Он показал разложенные на столе анкеты.

– Это что? Я и не пойму…

– И не надо – там все равно по-английски написано, – утешил мать Вовка. – Хотим мы с Танюхой ехать в Канаду.

– Куда?..

– В Канаду, – сказала Танюха. – Там нужны рабочие профессии. А я и сборщицей была, и монтажницей, Вовка шоферить будет, там в северные районы шофера требуются. Только надо поспешить – старше сорока пяти не берут.

– Да вы сбесились, – убежденно сказала Вера Федоровна. – Какая вам Канада?! Это же сколько денег за билеты уйдет? А дети?

– А детям здесь все равно не житье, – ответила Танюха, уже все решившая за своих, сына и дочку. – В Канаде они нормальное образование получат, язык выучат.

– Ты, мать, не бойся, я тебе деньги высылать буду, – пообещал Вовка. – За квартиру расплатишься… Сколько можно на твоей шее сидеть? Только бы получилось…

А по лицу было видно: ну, кому, на фиг, через полгода нужна будет эта квартира в умирающем городе? Про нее все забудут – и можно будет, наверно, жить, никому и ничего не платя…

– Вера Федоровна, – поняв, что окаменевшее лицо полусвекрови ничего хорошего не сулит, заговорила Танюха. – Здесь-то мы чего забыли? Здесь же болото стоячее! Как ни бейся – только на прокорм и заработаешь! Я это пальто уже шестой год ношу! А дальше что? Нищета? Там вкалывать надо по-черному, так ведь и деньги платить будут! Возьмем кредит, купим квартиру, дети в школу пойдут… Вздохнем свободно…

– Здесь же дышать нечем! – выкрикнул Вовка.