Майкл Муркок - Король Мечей

Альбинос хмурился, и Корум даже начал опасаться, что Элрик не захочет ему помогать.

– В моем Измерении Мабелод ничуть не сильнее Ариоха и Зиомбарг. То, что ты сказал, переворачивает все мои представления…

Корум глубоко вздохнул.

– Я постараюсь объяснить, – сказал он, – насколько это возможно. По каким-то причинам судьбе было угодно избрать меня для изгнания Хаоса из Пятнадцати Измерений Земли. Сейчас я ищу город, который у нас называется Танелорном, где я надеюсь найти помощь. Но мой спутник, который знает дорогу, попал в плен, и, прежде чем отправиться в путь, я должен вызволить его. Замок, где он томится, находится неподалеку отсюда. Мне было сказано, что я должен вызвать тебя – ты поможешь мне освободить его… И я прибегнул к волшебству. Я… – Корум замялся, потому что этого Болориаг ему не говорил, однако он знал, что все обстоит именно так, – я должен был сказать тебе, что, помогая мне, ты поможешь себе, что, если я одержу победу, победишь и ты.

– Кто сказал тебе это?

– Один мудрый человек.

Элрик отошел от Корума и с озадаченным видом сел на поваленное дерево, спрятав лицо в ладонях.

– Ты вырвал меня из моего мира в тяжелое для него время, – проговорил он наконец. – И я надеюсь, ты говоришь мне правду, принц Корум. – Он поднял лицо и устремил на Корума взгляд своих странных красных глаз. – Это вообще чудо, что ты говоришь на моем языке или, во всяком случае, что я понимаю тебя. Как это может быть?

– Мне… мне было сказано, что мы сможем общаться друг с другом без труда, ибо мы – «части единого целого». Не спрашивай меня более ни о чем, принц Элрик, я и сам ничего не знаю.

– Впрочем, может быть, это просто сон. Я убил себя, или меня пожрала эта чудовищная машина Телеба К'аармы, однако у меня нет другого выхода, кроме как согласиться помочь тебе – в надежде, что это поможет мне. – И альбинос посмотрел на Корума.

Корум сходил за лошадьми и вернулся. Альбинос стоял, уперев руки в бедра и озираясь вокруг. Корум хорошо понимал, каково это – оказаться вдруг в совершенно неведомом мире, и он почувствовал сострадание к мелнибонийцу. Он подвел к нему вороную, альбинос вскочил в седло и приподнялся на стременах, привыкая к незнакомой сбруе.

Они пустили лошадей шагом.

– Ты говорил про Танелорн, – сказал Элрик. – Значит, я оказался в твоем призрачном мире во имя поисков Танелорна?

Корум был поражен, каким будничным тоном Элрик упомянул про Танелорн.

– Ты знаешь, где находится Танелорн?

– В моем мире – конечно, но почему ты считаешь, что он должен быть и в твоем мире?

– Танелорн существует во всех Измерениях, хотя и в различных воплощениях. Это единый Танелорн, вечный и изменчивый.

Они ехали через лес. Коруму даже не верилось, что все это ему не снится, так же как Элрик с трудом верил в реальность происходящего. Несколько раз альбинос нервно тер ладонями лицо и пристально вглядывался в Корума.

– Куда мы теперь? – спросил он наконец. – В замок?

Корум заколебался, припоминая слова Болориага.

– Нет. Сначала мы должны найти Третьего – Героя с Тысячью Имен.

– Ты вызовешь его при помощи волшебства?

Корум покачал головой:

– Мне не было такого известия. Мне было сказано, что он сам встретится нам на пути. Он будет призван из своей эпохи – для того, чтобы составить с нами единое целое. Трое в Одном.

– Что все это означает? Что такое – Трое в Одном?

– Я знаю не больше тебя, Элрик, друг мой, – разве только что лишь втроем мы сможем победить того, кто пленил моего спутника.

Лес остался позади. Они приближались к Бальвин-Муру. Пейзаж с морем и скалами был столь безмятежен, что угроза Хаоса казалась маловероятной.

– У тебя необычная латная перчатка, – заметил Элрик.

Корум рассмеялся:

– Вот и доктор, с которым я недавно имел честь познакомиться, был немало озадачен. Он решил, что это протез. Нет, эта кисть принадлежит богу – одному из Великих Древних Богов, загадочно исчезнувших тысячу лет назад. Некогда она обладала волшебными свойствами, так же, как и мой правый глаз. Я мог заглядывать в Царство Небытия – ужасное место, но оттуда мне иногда дана была помощь.

– То, о чем ты рассказываешь, столь сложно, что колдовство и космология моего мира в сравнении с этим просто детская забава.

– Это только кажется сложным, – возразил Корум, – потому что непривычно. Уверяю тебя, твой мир показался бы мне столь же непостижимым, попади я туда. – Корум опять рассмеялся. – Кроме того, это не мое Измерение, хотя и очень напоминает мои родные края. Гораздо больше, чем многие другие миры. У нас с тобой есть нечто общее, Элрик: мы оба обречены участвовать в борьбе Повелителей Высших Миров – и мы никогда не поймем, зачем эта борьба и почему она вечна. Мы сражаемся, мы испытываем терзания ума и души, но мы никогда не узнаем наверняка, нужны ли кому-нибудь наши страдания.

– Ты прав, – согласился Элрик. – У нас с тобой много общего, Корум.

Корум взглянул на дорогу: впереди маячила неподвижная фигура всадника на коне. Он, казалось, поджидал их.

– Возможно, это и есть Третий, о котором говорил Болориаг, – пробормотал Корум. Они придержали лошадей и не спеша приблизились к ожидавшему рыцарю.

Он был одет в черные доспехи; тяжелую красивую голову прикрывала маска в форме оскаленной медвежьей морды; медвежья шкура ниспадала на спину. Маска могла превращаться в забрало, догадался Корум, однако сейчас забрало было поднято и приоткрывало лицо. На боку у всадника в черных ножнах висел меч с черным эфесом. Рядом с Элриком и этим черным незнакомцем Корум чувствовал, что одет просто безвкусно. Лошадь под черным всадником была чалая – высокий и сильный боевой конь. К седлу приторочен большой круглый щит.

Незнакомец не выказал радости при их приближении. Скорее он был в ужасе.

– Я знаю вас! Я знаю вас обоих! – выдохнул он.

Хотя Корум никогда прежде не видел этого человека, он тоже не мог побороть ощущения, что знает его.

– Как ты попал в Бальвин-Мур, друг? – спросил он.

Черный всадник облизал губы, глаза его сверкнули.

– Бальвин-Мур? Так это Бальвин-Мур? Я здесь всего несколько минут… До этого я был… я был… Ах! Память опять тускнеет… – Он прижал огромную черную руку ко лбу. – Имя! Еще одно имя! Все… Элрик! Корум! Но я – я теперь…

– Откуда ты знаешь наши имена? – пораженно вскричал Элрик.

– Я знаю, потому… потому, – прошептал черный воин, – что – неужели ты не видишь? – я – это Элрик, я – это Корум… О-о, это чудовищное терзание… Во всяком случае, я был – или должен стать – и Элриком, и Корумом…

Корум почувствовал жалость к черному незнакомцу. Он вспомнил, что говорил ему Джари о Вечном Герое.