Александр Клыгин - Индейский Дух

– А разве просветлённые индейцы поступают иначе? – спросил Эльдорадо.

– Иногда приходится думать о деле, а не об удовольствии, – снова мягко уклонился от ответа Уаа-Аау.

– Ну ладно, ничего страшного в этом нет, – кивнул Эльдорадо. – Договаривай, что хотел сказать.

– Так вот, если бы масонские штаб-квартиры начали громить воины иерархии, которые, как известно, сильно увлекаются процессом, возможно, определенная часть гадов сумела бы сбежать и снова расползтись по щелям, как произошло на Аляске, – продолжал Уаа-Аау. – Поэтому я решил сделать всё сам. Материализовавшись с помощью энергии Шарлотты, которая придала мне определённую долю безумия, я вырвался из вашего магического круга и отправился воплощать в жизнь планы по уничтожению конкурентов. Как я рассчитал, на всё мне понадобилось меньше суток. А теперь я могу смело уходить туда, откуда пришёл.

– Погоди минутку, – сказал Эльдорадо. – Если масонов только что взорвали, это значит, что мировая политика осталась без руководства, и её сейчас может шарахнуть в любую бездонную пропасть, куда подует первый же лёгкий ветерок?

– Не совсем, – ответил Уаа-Аау.

– Проясни ситуацию побыстрей, потому что, если всё обстоит так, как я думаю, нам с Маклаудом надо срочно отдавать приказания агентам всех уровней, – поторопил шамана Эльдорадо.

– Ну, мои ребята-индейцы не только взрывать умеют, – усмехнулся Уаа-Аау. – Члены ордена, работавшие с так называемыми «сильными мира сего», уже взяли ситуацию под контроль.

– Погоди-погоди, – протянул Эльдорадо, пока на его физиономии отражались титанические умственные усилия. – Сейчас я врублюсь. То есть, я так понял, что ты хочешь сказать, что политическая система США, часть мировых финансовых потоков и огромный кусок информационного поля, освободившийся после разгрома масонов, сейчас находятся под контролем индейцев?

– Именно это я и хотел сказать, – улыбнулся Уаа-Аау. – Рад, что вы меня поняли.

– Погоди минутку, надо доложить начальству, – сказал Эльдорадо.

– Я тоже подключусь, – сказал Маклауд, и оба они впали в транс.

Через пару минут сэр Эльдорадо пришёл в себя, повертел головой, сфокусировал глаза, посмотрел на Уаа-Аау и, улыбнувшись, произнёс:

– Значит так, быстро орден этому парню. Он заслужил.

– Какой орден? – спросил Дебри.

– Какой-нибудь, из высших наград иерархии, – ответил Эльдорадо. – Значит так, Воробей, дуй на склад за орденом. Майкл, доложи Хамэрхэду, хотя, он, наверно, и так всё знает. Маклауд… а, он всё ещё инструкции получает… Так, кто остался? Мистер Уаа-Аау, новоявленный герой!

– Я скоро дематериализуюсь, – ответил Уаа-Аау.

– Тогда пойдёмте в пирамиду, мы будем поддерживать в вас энергию, потому как нужно провести официальную церемонию со всеми делами, – сказал Эльдорадо.

– Погодите, сэр Эльдорадо, а как же я? – спросил Дебри.

– Дебри, ты жди инструкций, через пару дней они придут, – ответил Эльдорадо. – А пока разбирайся с Джулианной.

Действительно, как только сэр Эльдорадо, Маклауд, Уаа-Аау, Воробей и Майкл телепортировались, в приёмную вошла мисс Вракер с кучей пакетов.

– Отлично, Джон, я купила свадебное платье! Ну, ещё пару вещичек… Теперь давай планировать свадьбу! – воскликнула она.

Дебри вспомнил, что ему скоро жениться и пришёл в такой ужас, в какой его не могли повергнуть даже индейско-масонские разборки.

«Окна в мир», или «Кто здесь мир и кто здесь окно»?

Последующие два дня Джон Дебри не запомнил. Он пребывал в состоянии безотчетного ужаса – даже отменил занятия в академии. Ученики решили, что руководство академии устроило траур по жертвам взрывов. На самом же деле Дебри никак не мог свыкнуться с мыслью о предстоящей женитьбе. Он пробовал напиться в компании комиссара Невруба, но это не очень помогло – наутро Джулианна откачала его «Антипохмелином» и спросила:

– Дорогой, ты уже выбрал день свадьбы?

От этого вопроса у Дебри началась мелкая трясучка, из которой его не смог вывести даже говорящий холодильник. Поняв, что от Дебри нельзя добиться решительных действий, Джулианна взяла подготовку к свадьбе в свои руки.

Дебри пришёл в себя как раз вовремя. Это был момент, когда он обнаружил, что сидит в своём кресле в кабинете директора академии, а напротив него, в кресле для посетителей, расположился знакомый ему безымянный человек в чёрном костюме «Adidas». Дебри заметил, что костюм у его гостя новый, но сшит по старому образцу.

– Это что, – ухмыльнулся гость. – Я и кепку новую прикупил. Видишь – мой любимый черный цвет! И эмблема на ней непростая.

Действительно, на чёрной бейсболке человека в «Адидасе» была вышита белыми буквами надпись «Ocean».

– Да я смотрю, ты вообще сменил имидж, – кивнул Дебри. – И причёску поменял.

– А, это, – рассмеялся чувак в «Адидасе», погладив рукой перехваченный чёрной резинкой хвостик. – Да, было дело. Меня теперь иногда за рокера принимают, хотя я даже гитару в руках не умею держать. Но мне нравится.

– А что значит надпись «Ocean»? – спросил Дебри.

– Умеешь ты вопросы задавать, – улыбнулся гость. – В древности некоторые так называли одного очень могущественного бога, даже более сильного, чем Эльдорадо. С тех пор это существо часто меняло имя, но его подлинного имени не знает никто из смертных. Впрочем, на эту тему ты ещё сможешь поболтать с Шарлоттой. Она, кстати, скоро придёт.

– А-а, ясно, – кивнул Дебри. – А ты здесь зачем? Погоди! Я догадываюсь, что сэр Эльдорадо прислал мне новые инструкции.

– Нет-нет, успокойся, ещё где-то полдня ты можешь спокойно бездельничать, – улыбнулся гость. – А я пришёл, чтобы поблагодарить тебя, Джон Дебри.

– За что? – опешил Дебри.

– То, что ты сделал, трудно недооценить или переоценить, – рассмеялся гость. – Если бы ты знал, как влияют друг на друга параллельные миры, ты бы понял меня… а так… я просто скажу тебе спасибо.

– Пожалуйста, – кивнул Дебри. – А можно ещё один вопрос?

– Один можно, – кивнул человек в «Адидасе».

– Хотел спросить, почему ты носишь «Адидас», – пробормотал Дебри. – Но всё-таки спрошу о другом. Кто ты такой?

– Лучше бы ты спросил про одежду, – рассмеялся гость. – Но так и быть. Отвечу. Только ты вряд ли поймёшь. Я – окно. Или коридор. Одним словом, я олицетворяю то, через что переходят. Непонятно?

– Не-а! – ответил Дебри.

– Знаешь такие стихи «Он – окно, в котором прекрасен мир. Но кто здесь мир и кто здесь окно?» Это как раз про меня, – объяснил гость. – Ладно, на вопрос твой я ответил, теперь позволь помочь тебе в одном деле.

– В каком? – спросил Дебри.

– Ты ведь боишься, – ответил гость. – Боишься жениться.