Сергей Афанасьев - Кадавр

Она открыла стаканчик из-под кока-колы, достала вилку.

Вдруг Игорь напрягся.

Прямо на них, совершенно бесшумно, шла какая-то неуклюжая тень, переваливаясь с ноги на ногу.

— А это кто? — настороженно спросил Игорь у девушки, не шевеля губами.

Охотница быстро обернулась, выхватывая пистолет.

— Вурдалак, — лениво пояснила она, убирая оружие на место и снова берясь за вилку. — Причем — довольно старый. Иди своей дорогой, — как то даже миролюбиво сказала она в темноту. — До ночи еще далеко.

Тень развернулась и, все так же ковыляя, покорно ушла.

14) В постели с Охотницей

И снова ковровая дорожка мягко стелилась у них под ногами. Проплывали многочисленные канделябры, гобелены и двери. Время от времени кто-то пристально смотрел на них из темноты, кто-то шумел вдали, утробно охая, кто-то истошно визжал.

Охотница никак не комментировала эти звуки, но оружие из рук уже не выпускала. И Игорь не приставал к ней с расспросами, не желая отвлекать.

— Скоро погаснет свет, — вдруг сказала девушка.

Заслышав человеческую речь, невидимые голоса резко смолкли.

— Надо искать ночлег, — добавила она в настороженной тишине.

Игорь посмотрел на часы. Пол-одиннадцатого вечера.

Охотница подергала несколько ручек.

— Вот эта комната подходящая, — сказала она.

— Как вы определили? — поинтересовался Игорь — вдруг эти знания пригодятся на будущее?

— Нет разбега, чтобы выбить дверь, — охотно объяснила девушка. — И нет двери напротив — для того же самого. Хотя, я вроде, вам это уже говорила.

Охотница известным ей способом и совершенно непонятным Игорю позвала домовых, но никто не появился.

Игорь усадил уставшего от тряски мальчика на угловой диванчик, дал ему плюшевого крокодильчика, валявшегося на полу. Кеша послушно взял игрушку, принялся ее разглядывать, трогая лапы и хвост.

— Видать, местечко не очень-то, раз хозяев нет, — протянула девушка, скидывая рюкзак на пыльный стол. — Придется обойтись без ужина, и ночлег организовывать самим.

Быстро соорудив подобие постели из найденных тряпок, Охотница деловито устроилась возле стола, разложив на ровной поверхности свой пистолет и какие-то коробочки, бутылёчки и тряпочки. Ловко разобрала свое оружие. Принялась аккуратно протирать детали.

Игорь стоял у окна. Мелкий осенний дождик моросил не переставая. На пустынной площади по-прежнему одиноко мокла «Королла». Ему вдруг стало жалко бедную машину, словно он подло бросил близкого человека.

За окном зажглись неоновые рекламы супермаркета и ресторана. Вспыхнули яркие огни казино, ко входу которого то и дело принялись подтягиваться машины, из которых выходили элегантные мужчины и женщины в вечерних нарядах, следуя внутрь под зонтиками услужливых швейцаров.

Взгляд Игоря привычно переключился на троллейбусную остановку. Там, под фонарем, замерла одинокая фигура. Девушка под зонтиком. К остановке подошел троллейбус. Явно — последний. Кто-то вышел. Девушка аккуратно свернула зонтик и скрылась в салоне. Двери закрылись, троллейбус поехал дальше, а вышедший мужчина, накинув капюшон на голову, быстро пошел по улице, свернув за угол на первом же перекрестке. Там, за окном, жизнь шла своим чередом.

— А почему нельзя было смотреть в глаза этим, в капюшонах? — поинтересовался Игорь, не отрываясь от окна. — Этикет местный такой? — Всегда надо знать о возможных последствиях твоих нечаянных поступках.

Девушка усмехнулась, беря в руки очередную деталь.

— Это же монахи, — снисходительно ответила она. — Маги.

Тут уже и он сам непроизвольно усмехнулся.

— Превращусь в камень? — спросил он, оборачиваясь и глупо улыбаясь.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Хуже, — сказала она, разглядывая ствол пистолета на просвет.

— Заживо сгорю?

Она снова покачала головой, выдвинув из подствольника шомпол и накручивая на него тряпочку.

— Что может быть хуже? — Ему было любопытно.

— Сущность потеряете, — просто ответила она, прочищая ствол пистолета.

И как это будет выглядеть? — хотел было спросить он, но вдруг в зеркале напротив увидел какого-то человека, стоявшего совсем рядом с ним, справа.

Игорь резко отскочил в сторону, поворачиваясь — нет никого. Снова посмотрел в зеркало — стоит, на том же самом месте, на лице — никаких эмоций.

Девушка быстро вскинула голову, мгновенно собрав пистолет, и вопросительно глядя на Игоря.

— Леди Охотница, — несколько растерянно обратился он. — Такая странность. Я в зеркале вижу, что в метре от меня кто-то стоит. Что это может быть?

Девушка мельком оглядела помещение.

— Быстро уходим, — вскочила она, мгновенно поскидав все свои вещи в рюкзак.

— Что это? И в чем опасность? — обеспокоено спросил он, подхваченный всеобщим волнением и суетливо подбегая к Кеше. Нет ничего страшнее неизвестной опасности.

— Не знаю, — сквозь зубы процедила она, открывая дверь. — Но еще не слышала, чтобы кто-нибудь ночевал в одной комнате с тем, кого нельзя увидеть.

И они торопливо покинули это подозрительное место.

Свет погас, пока они еще бродили по коридорам в поисках подходящего места для ночлега. Ничего не стало видно, и надо было подождать несколько минут, пока глаза привыкнут к темноте. Кеша тихонько заплакал, но Игорь, держа мальчика на руках, быстро его успокоил.

— Что у вас? — наконец спросила Охотница.

— Все заперто, — ответил Игорь, держась за стенку и на ощупь находя двери.

— И у меня — тоже самое, — недовольно ответила она.

— И что вы обычно делаете в подобных ситуациях? — спросил Игорь.

— Обычно я стараюсь в них не попадать, — мрачно ответила девушка. — О! Есть!

Щелкнул невидимый выключатель и Игорь увидел Охотницу в освещенном дверном проеме.

Девушка, стоя на пороге, внимательно заглядывала внутрь.

— Вроде подходит, — сказала она.

Вдруг, быстро выскочив прямо из гобелена, в комнату попыталась проскользнуть какая-то невзрачная тень.

— Назад, урод! — деловито прикрикнула девушка.

Урод покорно вернулся обратно, исчезнув в настенном материале.

— Входите быстрее! — скомандовала она в темноту, не видя Игоря и мальчика. — А то набегут всякие, на свет, выгоняй их потом.

Они оказались в узенькой длинной комнатке, в которой из мебели были только маленький столик с табуретками, одноместная кровать и небольшая детская люлька, висевшая прямо посередине комнаты.