Леонид Кудрявцев - Черный маг

— Белая мать! — орал он. — Белая мать, мы, твои сыновья, идем к тебе! Жди нас и приготовь те подарки, которыми ты нас готова одарить, будь мы даже самыми жалкими из всех живущих на земле людей!

Алвис умудрился пнуть сына белой матери в живот. Вместо того чтобы дать сдачи, тот заорал еще громче:

— Ты видишь, каким гонениям мы подвергаемся во славу твою и для твоей безграничной радости?! Мы идем к тебе, белая мать… мать… мать твою мы тоже приветствуем!

Выкрикивая последнюю фразу, здоровяк попытался пнуть Алвиса, но промахнулся. Пинок достался толстому джентльмену в вишневого цвета смокинге и невообразимо высоком цилиндре.

— Настоящие сыны Исиды, — назидательно сказал он, поворачиваясь к здоровяку, — всегда почитают одним из величайших достоинств просветленных крайнюю их чувствительность к внешнему воздействию. Согласно нашей религии мы должны на него отвечать тем же…

Коротко размахнувшись, он ударил здоровяка по голове увесистой связкой брелков. Здоровяк схватился за голову и канул в толпе.

— И вообще, настоящие сыны Исиды никогда не позволяют низменным инстинктам возобладать над туманными границами бессознательных действий, — назидательно сказал джентльмен. — Поскольку последствия такого процесса…

Чем грозят последствия такого процесса, Алвис так и не узнал. Джентльмен тоже исчез в толпе.

Юноша облегченно вздохнул. Он опасался, что вот-вот вспыхнет всеобщая потасовка. В этом случае ему тоже запросто могло достаться на орехи.

Однако радовался он рано. Толпа вынесла к нему какого-то старичка с кривым сизым носом, в потертом жилете и маленькой, с узкими полями шапчонке.

Пристроившись рядом с Алвисом, старичок бросил на него испытующий взгляд и мрачно хмыкнул.

Алвис взглянул на старичка, но тут на него едва не налетела девица в желтом кимоно, размахивавшая над головой полугнилым черепом, у которого не хватало множества зубов. Девица кричала:

— И вот тогда он, наш скромный любитель вампиров, оборотней и зомби, не понятый в своих светлых чувствах к отверженным этого мира, удалился в башню из слоновой кости и поклялся больше никогда не иметь дела со своими несправедливыми гонителями, не бывать на их сборищах и не вкушать с ними одной пищи, поскольку душа их есть яд и все произведенное ими сочится ядом более, чем клыки королевской кобры.

Алвис отпихнул девицу в сторону, да так, что она едва не уронила череп.

Старичок с сизым носом проскрипел:

— Не знает эта молодежь ни страха, ни укоров совести. И поплатятся они за это.

Алвис покачал головой. Конечно, в ночь безумных предсказателей считается хорошим тоном говорить высоким штилем, но выслушивать старческое брюзжание — это уж слишком.

А старик не унимался.

— И ведь знают же, что расплата не за горами, а все-таки творят свои гнусности. Бесстыдники.

— Дед, топал бы ты отсюда… — мрачно буркнул Алвис. — А то ведь осерчаю…

Старик бросил на него насмешливый взгляд и проговорил:

— Нет, ничего ты мне не сделаешь. И вообще, на твоем месте я бы скромненько помалкивал. Правда, это тебе не поможет. Так что ругайся, ругайся. Потом тебе это сделать уже будет трудно.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Алвис.

— Да ничего я не имею, — промолвил старик. — Однако не ты ли тот тип, который обокрал торговца жареными ракушками? И не тебя ли ищет глава гильдии воров Рум?

— Конечно нет, — совершенно спокойно заявил Алвис. — А про какого-то Рума я вообще слышу впервые.

— Вот и врешь, — захихикал старичок. — А ты знаешь, что за твою голову назначена немалая награда?

— Дед, тебе чего надо? — спросил Алвис.

— Ничего, — снова захихикал старичок. — Только я тебя ищу уже часа два. Ты далеко не отходи. Сейчас толпа пройдет, и мы сделаем тебе опознание. Если я обознался, то с большой радостью извинюсь. Только кажется мне, что я ни в коем разе не ошибся. Вот так-то.

— Да делай хоть десять опознаний, — пробормотал Алвис.

— И сделаем, — сказал старичок.

— И делай, — промолвил Алвис.

В этот момент толпа притиснула к юноше рыцаря в ржавых латах со здоровенным плакатом в руках. На плакате был изображен замысловатый герб и написан девиз: «Расшибемся в лепешку, но будем охранять древо познания». Сделав шаг в сторону, Алвис толкнул рыцаря на старика и ринулся в толпу.

Толпа его сейчас же потащила вдоль по улице. Где-то позади придушенно орал старик-доносчик, но Алвису уже было не до него. Теперь он старался, несмотря на толчки, удержаться на ногах. Юноша знал, что, упав, подняться уже не сможет.

Кроме того, ему совсем не улыбалось таскаться всю ночь по городу с несколькими сотнями очевидных психов. Вообще, из толпы надо было выбираться как можно скорее.

Кто-то наступил ему на ногу. Потом ему едва не заехали по лбу здоровенной, окованной железом шкатулкой. Чья-то клюка больно ударила его между лопаток. Не обращая на это внимания, Алвис продирался на другую сторону улицы.

Каким-то чудом это ему удалось. Алвис даже вовремя углядел узкий, совершенно пустой переулок. Отчаянно заработав локтями, он вырвался из толпы и со всех ног кинулся в его темноту.

Отбежав пару десятков шагов, он оглянулся. Как раз в этот момент из толпы вынырнули и устремились вслед за ним два совершенно бандитской наружности парня.

— Эй, стой! — крикнул один из них.

— Фиг тебе, — пробормотал Алвис и со всех ног пустился в глубь переулка.

Больше всего он боялся, что переулок окончится тупиком. Тогда ему придется схватиться с преследователями. Причем, поскольку его нож остался валяться в скверике, драться придется голыми руками. А уж в том, что бежавшая за ним парочка вооружена, Алвис не сомневался.

Переулок вывел его на небольшую площадь, в центре которой стояло черное, похожее на надгробье пеликанских королей здание. Для чего оно служит, Алвис не знал. Впрочем, сейчас ему было не до того, чтобы разглядывать все встречные здания. Топот преследователей слышался уже довольно близко.

Окинув площадь взглядом, юноша понял, что другого выхода нет. Стало быть, он попал-таки в тупик, только тупик этот большой.

Топот преследователей звучал все громче.

Ничего не оставалось, как драться. А для этого, как минимум, надо было обзавестись хоть каким-то оружием.

Каким? Откуда его взять?

Алвис еще раз обвел взглядом выходившие на площадь фасады домов. Похоже, все эти дома были жилыми. Вряд ли, даже учитывая, что эта ночь не очень опасная, кто-то рискнет открыть ему дверь. Стало быть…

Юноша бросился к стоявшему в центре площади черному зданию. Оно-то, по крайней мере, на жилой дом не походило.