Вера Семенова - Имеющие Право

— Госпожа Ливингстон, на вашем месте я бы больше занимался делом. Целый день прошел впустую. В противном случае сегодняшняя ночь с Вэлом Гарайским для вас обоих будет последней.

Эстер попробовала встать. В голове звенело, но тело казалось удивительно легким, словно она повисала в воздухе, отталкиваясь от пола. Она оглянулась в поисках одежды, не сразу вспомнив, что искать долго не придется — обе части купальника лежали неподалеку. Значит, придется зайти к себе в номер, потому что явиться среди ночи к Великому Бессмертному Перейре в двух тряпочках из красной ткани значит неправильно обозначить цель своего визита. Правда, охрана ее скорее всего пропустит беспрепятственно. Но Эстер пришлось бы больше по вкусу, если бы ее пристрелили у дверей сразу, поскольку этим все равно закончится — так какой смысл тянуть?

Двух неподвижно лежащих тел на полу, разумеется, уже не было. Эстер неслышно выскользнула, не оглядываясь — еще раз посмотреть в запрокинутое лицо Вэла, с которого во сне не сходила мечтательная улыбка, словно он был подростком в кинотеатре, было выше ее сил.

"Я пока не Бессмертная, слышишь? — произнесла она с внезапно нахлынувшей яростью. — Значит, мы обязательно там увидимся. Но не смей торопиться. И не давай сделать тебе больно. Ну, вот я и пошла".

К особняку Великого Бессмертного Перейры она приблизилась, застегнув все пуговицы на длинном официальном пиджаке и на блузке до самого горла. Ночь была прохладной, поэтому никаких неудобств от перемены костюма Эстер не испытывала — скорее наоборот.

Охранники ей вежливо поклонились. Их было немного — всего двое. И оба Бессмертные Четвертого круга, протянувшие ей руку ладонью вперед.

— Господин Сальваторе вас ждет.

— Настолько сильно, что не спит ночами в надежде, что я приду?

Эстер собралась, как пружина. Губы Вэла были на ее груди и плечах не более чем полчаса назад — но ей казалось, что прошел как минимум год. Она нарастила себе ледяной панцирь с ужасающей скоростью, и испытывала дополнительное удовлетворение, задевая всех вокруг холодными иглами. "Хорошо, что он не увидит тебя такой стервой, — пробормотала она себе под нос. — Поэтому можешь напоследок развлечься".

— Бессмертный Перейра не спит никогда, — охранник спокойно пожал плечами. — Если вы этого не знали раньше, то теперь вам это известно.

— Иногда, конечно, я сплю, — Перейра продолжил его слова, словно не было бесшумно закрывшейся и совершенно непроницаемой для звуков, выстрелов и прочих возможных вторжений двери. — Но уж точно не сегодня. Легенду надо поддерживать, не так ли? К тому же есть вещи, о которых следует подумать, а ночью думается лучше всего.

— Не может быть — Бессмертные тоже думают? — Эстер засмеялась, только сейчас поняв, как хрипло звучит ее голос. — Интересно, зачем, разве власти над миром от этого станет больше?

— Нет, но если перестать думать, ее станет меньше, — Перейра усмехнулся углом рта. Он был высокий, худой и смуглый, кожа еще темнее, чем у Фейзеля, от того походил на странного голенастого паука. Это впечатление еще больше усиливали густая короткая шерсть на руках и ногах, выставленных напоказ в короткой рубашке, шортах и шлепанцах. — Вот, например, если не подумать как следует о вас, Эстер Ливингстон, то неприятные сюрпризы гарантированы. А так вроде бы получается, что я все заранее предвидел.

— А какие неприятности можно принести Великому Бессмертному? Скорее наоборот, вы можете их принести мне, сколько угодно.

— Вы напрасно считаете, что у Великих Бессмертных не бывает неприятностей. Чем дольше живешь, тем их больше становится. Правда, относиться к ним начинаешь тоже по-другому, — Перейра обхватил руками колени. — Сейчас, например, я уверен, что вы принесли мне какое-то очень скверное известие Но если я потрачу немного времени на то чтобы его как следует обдумать, скверным оно может стать для кого-то еще. Я не прав?

— Великий Перейра, при подобном подходе к делу меня удивляет только одно — почему вы возглавляете Всемирную Торговую лигу, а не Союз университетов?

— Потому что торговля без моего ума пропадет, — ответил собеседник Эстер без тени улыбки, — а плодить тонны исписанной бумаги и создавать ненужные идеи на пустом месте все прекрасно могут и без меня. Поэтому я не люблю, когда меня отвлекают надолго. Говорите, Имеющая Право, чтобы не вышло, что я напрасно потратил на вас свое время.

Эстер резко выдохнула. Ей очень не нравилось то, что она сейчас собиралась сделать, поэтому она сама не хотела затягивать.

— Сиятельный Перейра, я настолько ослеплена светом вашей мудрости, что из всех Великих Бессмертных хотела бы выбрать только вас. Вам предложить то, что так настойчиво от меня добивался Бессмертный Нежданов, и от вас получить то, что он мне предлагал взамен.

Сальваторе Перейра ненадолго опустил выпуклые веки, восприняв слова Эстер как должное. Ни тени сомнения, иронии или безумия не мелькнуло на худом темном лице, только абсолютная уверенность, и это пугало больше всего.

— Что так хотел узнать наш милый кладовщик энергии, догадаться нетрудно. Почему все компьютеры Мультибанка внезапно сошли с ума и можно ли управлять этой силой. Но вот что он посулил в подарок… хм, пока вы еще не Бессмертная, Эстер Ливингстон, а нам тяжело понять желания людей. Как людям — животных, вроде бы просто, но не догадаться. Помогите мне, и я постараюсь быть не менее щедр.

— Он… обещал новое Право Бессмертия… — Эстер сглотнула, — тому, кого я… тому, кто мне его один раз уже отдал.

— Что значит — пообещал новое?

Эстер попятилась. Из полузакрывшихся глаз Перейры вдруг ударил свет, и он, подобравшись в кресле, стал настолько походить на какое-то мохноногое существо, что возникала полная уверенность, что сейчас он прыгнет.

— Он так…сказал, Сиятельный. А разве… разве это невозможно? Разве вы все… все Великие не владеют доступом к Праву? И не можете его давать кому захотите?

В общем-то, Эстер не солгала, тем более что ее внутренняя убежденность в том, что так оно и есть, прекрасно транслировалась через хэнди-передатчик. К тому же Перейру настолько захлестнула холодная ярость, что он не стал внимательно сканировать ее сознание.

— Такое отродье может появиться на свет только в их отравленных снегах без конца и края, — процедил он, откидываясь назад. — Я понимаю, когда он хочет прибрать к рукам какие-то странные силы, вертящиеся вокруг смазливой девки, чтобы выглядеть не хуже остальных. Но поднять руку на основу мира… на союз Великих… Конечно, мы все друг друга ненавидим, но это ведь не повод… И если вдруг он в самом деле посмел…