Ольга Связина - Сказка где-то рядом

Околдованная собственными мыслями, Наташа продиралась сквозь заросли, не слыша за спиной постепенно затихающего топота не слишком рьяной погони и громкий Мишкин крик:

- Стой, куда же ты, безумный?!

Несясь вперед на бешенной скорости, она почти не обращала внимания на выпирающие из земли толстые корни, норовящие зацепиться за ноги, на ветки, летящие в лицо и хлещущие по щекам, норовя попасть в глаз. На бегу девочка улыбалась про себя, представляя, как, вернувшись домой, расскажет Денису и Власте об их абсолютных двойниках, с мечами бегающих по лесам.

ГЛАВА 11

Долго выдерживать такой темп девочке оказалось не по силам и, постепенно снижая скорость, к окружающему башню бетонному забору она подошла пешком. Невысокая ограда была густо испещрена трещинами и дырами, сквозь которые проглядывала покрытая темными пятнами ржавчины гнутая арматура. Перелезть через такой забор ничего не стоило, и вообще он выглядел так, точно вот-вот сам рассыплется от первого же дуновения ветерка. Однако Наташа сочла такой способ проникновения на территорию плохим началом для знакомства, и двинулась в обход по периметру в поисках широкой дороги и въездных ворот - не пешком же телевизионщики добираются от города до места службы?

Двигаясь вдоль стены, она на ходу репетировала про себя, что скажет охранникам, которые, конечно же, попытаются задержать ее на входе: 'Здравствуйте, можно мне позвонить от вас домой или в милицию? Я - та самая девочка, которую все ищут'. Наташа ни секунды не сомневалась, что за время ее отсутствия родители успели поднять на ноги всех, кого только можно, передав ее фотографии и описание одежды в милицию, ФСБ, на радио и на телевидение, а так же развесив на автобусных остановках и электрических столбах объявления с обещанием награды.

Ворот не было - равно как и подъездной дороги. Просто из забора как будто вынули один-два бетонных пролета. Немного поколебавшись - может, все-таки пройти немного дальше? - Наташа все же ступила внутрь символически огороженной территории. Наверное, где-то тут есть второй, более удобный въезд, которым все пользуются, позабыв про этот, вот он и зарос. Но искать вторые ворота она не стала: во-первых, жутко устали ноги, а во-вторых, прямо перед собой девочка увидела двери, ведущие внутрь телебашни.

Продвигаясь в густой траве по пояс, точно ледокол сквозь массу арктических льдов, Наташа добралась до тяжелых створок и налегла на двери всем телом. Они подались вперед неожиданно легко, и девочка буквально влетела в небольшой, очень темный после залитой светом поляны холл. Несколько минут понадобилось, чтобы немного привыкнуть к темноте и разобраться в обстановке.

Безлюдный холл выглядел удручающе безлюдным и заброшенным. Конечно, людей могло не быть на рабочих местах по причине выходного дня, и Наташа, потерявшая счет суткам, нисколечко не удивилась бы, узнав, что сегодня воскресенье. Но ни за что бы не поверила, что, уходя, работники не закрыли входную дверь, беспечно оставляя внутри дорогостоящее оборудование. И уж, во всяком случае, совершенно точно за один день не успел бы скопиться такой невероятной толщины слой пыли, лежащий абсолютно на всем вокруг в девственно не потревоженном состоянии - похоже, на этот пол уже много лет не ступала нога человека.

Наташа сделала несколько осторожных шагов вперед, оставляя на дымчато-сером 'ковре' четкие отпечатки подошв. Пыль поднималась вверх небольшими облачками, оседая на ботинках и штанинах джинсов. Перед тем, как телебашня была окончательно покинута своими обитателями, по холлу, очевидно, промчался небольшой ураган, в котором чудом уцелели лишь свисающие с потолка вместо ожидаемых длинных ламп дневного освещения допотопные трехрожковые люстры с матовыми (или просто очень пыльными) плафонами в форме полураспустившихся лилейных бутонов.

Недалеко от входа у стены горкой лежали обломки, некогда, очевидно, бывшие столом вахтера. Под ними обнаружился и телефон - чудовище из бордовой пластмассы с крутящимся диском, расколотый вдребезги, с выдернутым шнуром. Поворошив обломки, Наташа вытащила на свет божий почти треугольный кусок столешницы, напоминающий по форме дубинку. Древесно-стружечная плита вряд ли выдержала бы настоящую схватку, но успокаивающе оттягивала руку. Вооруженная, девочка продолжила осмотр, чувствуя себя гораздо увереннее.

Неожиданно громкий лязгающе-металлический шум заставил ее резко подскочить на месте и обернуться. Громыхая на ходу, точно намереваясь обрушиться в шахту, а затем последовать прямиком в кипящий ад к центру земли, откуда-то сверху спустился лифт. Коричневые, отделанные пластиком под дерево створки медленно разъехались, демонстрируя скрывающуюся за ними, точно жемчужина в устричной раковине, неожиданно чистую и светлую кабину. Упавший на пыльный пол прямоугольник электрического света лишь подчеркнул этот контраст, высветив перекатывающиеся под порывами поднятого открытой входной дверью сквозняка пушистые серые комки.

Действующий лифт в здании, очевидно много лет назад покинутом людьми, выглядел подозрительно, и наверняка был ловушкой, но натолкнул Наташу на мысль. Вечер еще не наступил, вампиры же, насколько ей было известно, выходят на охоту лишь с наступлением темноты. В свете открывшихся фактов вступает в силу ее прежний план, связанный с возвращением в Старгород. Но вернуться и как ни в чем ни бывало и вновь присоединиться к армии, ведомой Денисом и Властой, она уже не сможет - просто не успеет догнать, - и уж тем более не сможет найти в одиночку правильную дорогу. Зато, если подняться на верхнюю площадку башни, можно будет рассмотреть если не сам город, то, по крайней мере, реку, которая, несомненно, рано или поздно приведет ее к цели.

Лифт исключался, но житейская мудрость подсказывала, что тут непременно должна быть и самая банальная лестница. Чтобы отыскать ее, Наташа принялась открывать все выходящие в холл двери. Это оказалось непросто - за годы забвения они буквально приросли к косякам, даже если не были заперты, а стоило приложить минимальное усилие - ручки с готовностью отламывались.

Наконец, одна дверь заскрежетала и поддалась, открывая короткий темный коридор. Казалось, что слой пыли здесь был еще толще, чем в холле, и Наташа от души начихалась, прежде чем все улеглось. Каждый следующий шаг она теперь делала так осторожно, будто ступала по сырым яйцам, и не хотела раздавить тонкую скорлупу. Сквозь прорезанное в дальней стене окошко лился свет, делая темноту самого коридора вовсе непроглядной. Однако за поворотом ждал приз - уходящая вверх лестница.