Дмитрий Чистов - Время колесниц

— Что ж, идём. Надеюсь, хозяева пустят нас в форт.

Однако чем ближе они подходили к поселению, тем более подозрительным им казалось полное безмолвие, опустившееся на окрестности.

— Странно. Куда они подевались?

— Кто?

Как Эдан ни прислушивался, ему не удавалось уловить простых и радующих слух шумов людского жилья: воплей грудных детей, женского смеха у реки, гоготанья гусей. Не мычала скотина в стойлах, не стучал топор и не скрежетали жернова. Самих жителей также нигде не было видно. Посреди широкой тропы, ведущей к воротам через засеянное ячменём поле, валялась опрокинутая набок двухосная повозка. Проезд, ведущий на территорию посёлка, был прорезан в оборонительном валу и представлял собой серьёзную бревенчатую конструкцию со смотровой площадкой наверху. Ворота оказались открыты. Порывы ветра, непрерывно дувшего на возвышенном плато, с тоскливым скрипом раскачивали незакреплённые створки.

— Эй! Можно войти? — крикнул маг, приложив ладони рупором ко рту. На боевой площадке никто не объявился.

— Не нравится мне эта тишина! — заметил Талес. — Куда они все подевались? Смотри, Эдан! Бревна обуглились. Словно кто-то разводил костёр у самых ворот!

Жрец Бринна нерешительно потянул створку на себя и вошел в проезд, коснувшись ладонью рукояти меча. Однако всё равно оказался не готов к тому, что увидел за валом. Поселения попросту не существовало. Пространство высокого мыса, на котором ещё недавно, быть может, находилось с полсотни бревенчатых хижин и землянок, теперь опустело. О прошлом напоминали лишь почерневшие нижние венцы изб, их правильные прямоугольники виднелись по всей огороженной валом площади.

— Предвечное пламя! Что здесь произошло? — Талес озирался вокруг, но не на чем было остановить свой взгляд, повсюду было одно и то же. Теперь они заметили обвалившиеся местами жерди частокола, рассыпанное по чёрной земле зерно, у которого весело чирикала стайка воробьев, и ощутили тяжёлый запах тления, сводивший челюсти и выворачивавший наизнанку пустой с утра желудок.

Эдан подошёл к почерневшему остову большой избы и, раскачав, выдернул за черенок застрявшую в углу сруба стрелу. Её бронзовый наконечник оказался бронебойным: тяжёлый, трёхлопастной, со специальной прорезью-свистком у втока. Душераздирающее гудение и вой, издаваемые подобными стрелами в полёте, призваны наводить на врагов ужас. Очень характерная форма. Обломок его собрата Эдан носил в своём правом плече с пятилетнего возраста, до тех пор пока Эльг не извлёк его с помощью особого инструмента.

— Кочевники!

Испокон веков они считают земледельцев по праву своей собственностью. Приходят, когда сочтут нужным, и отбирают всё, что могут дать тощие земли полей. Если же им оказывают сопротивление, ради забавы убивают всех подряд, а оставшихся в живых превращают в рабов: номады не любят, когда им оказывают сопротивление. Особое отвращение кочевники питают к большим городам, крепким стенам и возделанным полям.

— Откуда они здесь взялись? — Талес присел на корточки, подобрав с земли лепную корчагу с орнаментом в форме заштрихованных треугольников, и потряс ею вверх дном. — Пустая... В окрестности Лор-хи скотоводческие племена забредают нечасто...

Он тщательно растёр между пальцев уголёк, при этом заметив:

— Пожарищу уже не меньше трёх недель. Думаю, сейчас в окрестностях безопасно.

— Уйдём отсюда! — Эдан зажал пальцами нос и торопливо зашагал обратно. Его душили горловые спазмы.

Из кустов выскочила худая, покрытая репейниками собака и шарахнулась в сторону, глядя на человека затравленным взглядом. Он отогнал её взмахом руки, и пёс заковылял прочь, прихрамывая на заднюю лапу. Последний житель разорённого посёлка терпеливо дожидался своих ушедших хозяев.

Жители Лорхи просыпались рано. С рассветом Западные ворота отворялись, пропуская увеличивающийся час от часу поток крестьян и торговцев, везущих товары на рынок. Разгорался огонь в печах кварталов керамистов и литейщиков. Для ремесленников и рабов начинался очередной трудовой день, обещавший быть таким же тяжёлым, обыденным и скучным, как и все предыдущие.

Молодой стражник на посту у саманных ворот скучал. Он не удосужился нацепить панцирь: день и так сулил быть душным. Копьё и плетёный щит он прислонил к стене, а бронзовый шлем, одетый на специальный традиционно подвязанный платок в мелкую чёрно-белую клетку, был сдвинут на затылок. Без особого интереса сей суровый страж рассеянно взирал на повозки крестьян, проезжавшие мимо него, и на самих обладателей этих повозок. Юноша прекрасно знал, что, если слишком присматриваться, к концу стражи у него от всех проходящих мимо голова пойдёт кругом. Тем не менее парочка, появившаяся из-за распахнутых дубовых створок, показалась ему довольно подозрительной. Два оборванных, грязных, но весьма неплохо вооружённых человека вели в поводу понуро бредущую старую лошадь. Примерно так, по внушённым стражнику представлениям, и должны были выглядеть настоящие разбойники — всякий сброд без определённого места жительства, болтающийся где попало и занимающийся неизвестно чем.

— Какого сословия? — как можно более грозно окрикнул он их ломающимся баском.

— Да маги мы, — вяло ответил старший из двоих — крепкий человек средних лет.

— Какие же вы маги? — искренне удивился страж. — Все принадлежащие к касте мудрецов ходят с жезлами!

— Какое тебе дело, с посохом я или без? — искренне возмутился его собеседник, нервно пощёлкивая пальцами. С каждым щелчком с его ладони срывались зеленоватые искры. — Может, тебе нужны доказательства?! Зараз превращу в головешку!

— Тише, Талес, — пытался его урезонить товарищ. — Ты же видишь — молодой человек на посту. Он обязан проверять всех проходящих, ведь правда?

— Да вроде как...— растерялся стражник.

— Но надеюсь, к нам у вас нет претензий? Товаров на продажу не везём. И вообще, мы просто обыкновенные бедные книжники. Вы должны извинить моего друга — он бывает очень вспыльчив. — И Эдан подтолкнул мага, приглашая его следовать дальше.

Стражник недоумённо посмотрел вслед двум «книжникам» и их кобыле, мирно бредущим по улице, и махнул рукой. Ведь он всего лишь сын горшечника, призванный от их семьи для охраны родного города. А до магов ему и дела нет, с посохами они или без.

Лорха была небольшим городком: тысяч пять её обитателей, крестьян и ремесленников, жили в небольших одно- и двухэтажных глинобитных домах. Город окружала круглая стена локтей пятнадцати в высоту, выложенная из кирпича-сырца. Талес чувствовал себя здесь как дома: он множество раз бывал в Лорхе и уверенно вёл своего товарища по лабиринту узких кривых улочек.