Штефан Руссбюльт - Долина Граумарк. Темные времена

— Как мы могли набраться сил? — возмутился Нельф. — Вы не дали нам ни еды, ни питья, и вы меня, конечно, простите, но спать в таком холоде на голом полу практически невозможно.

Доримбур молча бросил троим завязанный узелок и бурдюк с водой. Полурослики тут же пустили бурдюк по кругу, а Нельф как безумный принялся дергать за завязанную на узел веревку, которой был обмотан узелок. Торопливо запустив руку внутрь, он выудил несколько обгорелых сухарей. Осторожно принюхался.

— Полбяной хлеб, — простонал он, сморщив нос. — Да и то только обгоревшая корочка. Вы что, печете хлеб в кузнечном горне, рядом с мечами и топорами? Что вы сделали со всем остальным?

— Или это, или вообще ничего не получите, — проворчал Томдрин. — Мягкое и не подгоревшее для тех, кто работает.

Нельф заставил себя улыбнуться, протянул Оде выскобленную горбушку.

— Если не сможешь прожевать, используй как шлем, — усмехнулся он, выуживая из мешочка с рационом другие драгоценности.

— Точило, — восхищенно воскликнул он.

— Это краюха сыра, — пояснил Томдрин.

— О, — простонал Нельф, — дай-ка я угадаю, это древняя, передающаяся по наследству вещь, так сказать, фамильный сыр.

— Или ешь, или прекращай это, — только и сказали ему.

Оба гнома наблюдали за тем, как полурослики проглотили остатки горбушек, а затем попытались утолить жажду последним глотком воды.

— Ну что, идем? — поинтересовался Доримбур, когда ничего уже не осталось. — Нам еще предстоит долгий путь. Давайте, двигайте!

Трое полуросликов с трудом поднялись, разминая затекшие суставы, и последовали за своими надзирателями. Тупиковая штольня была короткой, а в ширину и высоту представляла собой лишь незначительную долю главного туннеля, по которому гномы поднимали на поверхность отработанный материал. В целом здесь, под землей, ежедневно работали около пяти тысяч гномов, а еще тысяча была занята тем, что валила деревья, охотилась или торговала. Если же еще посчитать женщин, детей и стариков, то получалось, что народ гномов Серого порубежья насчитывал десять тысяч голов. Это наверняка было бы не так, если бы гномы наткнулись в Сером хребте на одни только валуны. Но поскольку весь массив пронизывали серебряные жилы и друзы драгоценных камней, гномы устроили здесь настоящий бастион. Чтобы не отказываться от всех удовольствий своей родины, они приняли решение превращать пойманных воришек, браконьеров и неудачливых шпионов в своих рабов, пока те не искупят свою вину, что с учетом суровых законов гномов могло длиться довольно долго. Нельфа, Оду и Тисло совет гномов приговорил к шести годам принудительных работ, и наказание получилось таким мягким только потому, что, когда их поймали, они тут же отдали свою добычу.

Они быстро дошли до главного туннеля, а там их уже ждал пони с одноосной повозкой. Вместе с гномами они забрались в эту тарантайку, и началась бесконечная дорога под горой. Жесткая повозка подпрыгивала на камнях, и ехать в ней было едва ли не тяжелее, чем мерзнуть и голодать, лежа на твердом полу. Однако полурослики не были бы полуросликами, если бы позволили подобным неприятностям испортить себе настроение.

— А куда путь держим-то? — поинтересовался Нельф. — Не хочу проявлять излишнее любопытство, но было бы неплохо, если бы вы поделились информацией насчет того, что мне придется делать.

— Уходим из гор, едем на юг, — вырвалось у Томдрина, которого тут же пнул под коленку Доримбур.

— На юг — это хорошо, там я еще не был, — с притворной веселостью заявил Нельф, чтобы скрыть собственный страх. — Там случайно не Скрюченный лес находится? Я слышал, там водятся призраки. И еще есть куча монстров: лесные духи, альпы, дриады и тролли… ууу, у меня аж холодок по спине пробежал. Но к счастью, вы с нами, вы нас защитите.

Теперь факел Томдрина дрогнул, угрожающе приблизился к лицу Нельфа.

— Мы не защитники вам, а стражники. Вы наши пленники, — энергично напомнил гном.

— Тролли — тоже не лесные духи, — быстро вмешалась Ода, чтобы слегка отвлечь гнома.

Это у нее получилось лучше, чем ожидалось, поскольку Томдрин тут же махнул факелом в сторону Оды.

— Что ты знаешь о троллях?

— Ничего она об этом не знает, — тут же произнес Нельф, пытаясь помочь сестре выпутаться из затруднительного положения. — Все, что она знает, так это то, что где-то там прочитала. Она постоянно в каких-нибудь старых книжках возится. Настоящий книжный червь. Больше всего она любит книги с историями про гномов.

— Вот как, истории про гномов, — пропел Доримбур. — И что же это за истории?

— Это не истории, — ответила Ода. — Это исторические записи и описания народов.

— Хо-хо, та ты вроде как ученая. Ну, давай послушаем, что там пишут в книгах про гномов!

Нельф почувствовал, что они ступают на тонкий лед. Он предпочел бы снова отвлечь внимание на себя, но Ода опередила его:

— В книгах написано, что гномам не нужны факелы, чтобы видеть в темноте. Но судя по всему, это мнение обманчиво.

— Книги правы. Гномы видят в темноте, — произнес Доримбур. — Мы пользуемся факелами в основном когда строим туннели, где еще нет достаточной вентиляции. Если воздух слишком застаивается, то становится ядовитым. Если факелы гаснут, лучше задержать дыхание, пока не увидишь следующий горящий факел.

Нельф и Тисло заинтересованно кивали, надеясь, что Ода тоже удовлетворится подобным ответом. Но оба слишком хорошо знали свою сестру, чтобы по-настоящему верить в это.

— А еще для чего? — дерзко поинтересовалась Ода.

— Что еще для чего? — раздраженно отозвался Доримбур.

— Ты сказал, в основном вы используете факелы для этого. Так, а еще для чего они нужны?

Доримбур бросил на Томдрина загадочный взгляд. Затем оба улыбнулись.

У Оды не было шансов отреагировать. Томдрин прижал горящий факел к ее плечу, но тут же убрал его. Однако короткое прикосновение к горящей смоле было ужасно болезненным, и Ода вскрикнула.

— Обычно мы прогоняем ими крыс, — пояснил Доримбур. — Но, похоже, помогает и от других, излишне начитанных существ.

Ода потерла руку, пытаясь не расплакаться. Она всегда хотела быть сильной, как братья, и теперь у нее был шанс это доказать. Нельф обнял ее, Тисло тоже придвинулся ближе. Она оценила заботу братьев, но чтобы не выставить себя младшей сестренкой, которую нужно утешать, она с мрачным лицом принялась выковыривать обгоревшую ткань в том месте плаща, куда ткнулся факел. Светлая рубашка под ним пережила короткое соприкосновение с огнем, на ней осталась лишь парочка пятен от сажи.