Вадим Филоненко - Завещание змееносца

– Я уже давным-давно забыл свое имя! Вот уже много лет все, даже близкие друзья зовут меня Наставником.

– И все же? – настаивал Миссел.

– Олаф.

– Отлично, Олаф. Стенку я поставил, а теперь… – Песчаный Дух оглядел каменный «мешок» святилища. – Где бы мы могли спокойно и уютно поговорить?

– Пойдемте ко мне, – предложил Наставник.

– Отлично, а чаем угостите? А то я весь продрог среди этих камней…

Жилище Наставника оказалось забито книгами.

– Ого! – бормотал Миссел, рассматривая кожаные переплеты. – Да здесь собрано лучшее из того, что создано в вашем мире. Стихи, баллады, философские трактаты.

– Да, я люблю читать, – признался Наставник. – Без этих книг и моей музыкальной шкатулки я давным-давно сошел бы с ума.

Змееносец мельком глянул на него и снова уставился на книги. «Бедняга Олаф, – подумал Песчаный Дух, – у тебя тонкая душа и ранимое сердце. Именно поэтому ты и стал Наставником».

Ведь Должники очень сильно отличаются от остальных людей. Эти мальчишки рождаются с обнаженными нервами. Они постоянно, ежеминутно чувствуют чужую боль, а свое сопереживание к людям превращают в силу. В страшную силу, с которой никто, даже Высшие, не способны совладать. И чтобы перенаправить эту силу, заковать ее в прочное русло воли Змееносца, нужно длительное и тщательно продуманное обучение, главная сложность которого заключается в том, что этих мальчишек ни в коем случае нельзя ломать, ведь сломленный Должник лишается силы. Поэтому к выбору Наставника подходят очень тщательно, зачастую перебирая более сотни тысяч кандидатур.

Претендентами становятся умные, разносторонние, тонко чувствующие люди – мужчины средних лет, с благоустроенной налаженной жизнью, обязательно женатые и имеющие собственных детей. Им предлагают бросить привычную размерянную жизнь, навсегда забыть семью в обмен на самопожертвование Змееносца, который в положенный срок отдаст свою жизнь, чтобы мир существовал. Вот так: жертву за жертву. При этом Наставникам не обещают ни денег, ни славы. Это своего рода тест – на обостренное чувство ответственности и готовности к самопожертвованию ради блага других людей. И тот, кто проходит его и становится Наставником, обречен страдать…

Миссел отложил книгу в сторону и сказал:

– Олаф, пойдемте-ка, взглянем на мальчишек.

Вся община, в которой жили Должники, состояла из трех каменных зданий: домика Наставника, общежития Должников и хозяйственного блока, в котором располагался небольшой склад с кухней и столовой. Пока Должники были маленькими, Наставнику по хозяйству помогали три женщины, но как только мальчишкам исполнилось по шесть лет, женщины покинули общину, а хозяйственные заботы перекочевали на плечи Должников. Они сами убирали в помещениях и во дворе, готовили пищу и выращивали фруктовый сад, но отнюдь не ради фруктов, ведь недостатка в свежих продуктах и одежде они не испытывали, находясь полностью на обеспечении королевства Варавии.

Сад же был для Должников очень важным символом, бережно хранимой и лелеемой реликвией. Каждое поколение Должников сажало новые деревья. В день своего восемнадцатилетия они собирались в саду с саженцами и лопатами в руках и проводили веселый, шумный обряд, во время которого нарекали посаженные деревья именами. Они украшали сад разноцветными ленточками, флажками, гирляндами, а потом запускали купленные у магов красочные фейерверки.

Посаженные собственными руками яблони имели для Должников особый смысл – это был единственный след, который они могли оставить после себя на земле. Должники не имели права иметь детей, любимую, друга – даже среди самих Должников. Ручные зверюшки и те находились под запретом. И Должники выплескивали всю нерастраченную нежность и привязанность на свои яблоньки. Мальчишки заботились о деревцах, как о живых существах. Частенько разговаривали с ними. Поверяли им свои мысли и тайны…

Миссел вслед за Наставником вышел на освещенный тусклыми масляными фонарями двор, кивнул в сторону темной громады сада:

– Олаф, давайте-ка сначала прогуляемся там.

– Тогда нужно взять фонарь. Подождите, я быстро.

– Не надо.

Песчаный Дух развел руки в стороны. Тотчас над садом замерцали приглушенные зеленовато-фиолетовые сполохи. Они светили вроде и неярко, но глаза с легкостью различали каждое дерево, каждую травинку.

Миссел в сопровождении Олафа углубился в сад, с интересом разглядывая деревца, на каждом из которых висела яркая ленточка с именем. На некоторых деревьях кроме ленточек висели красочные гирлянды, стеклянные бусы или лежали игрушки, а под одной из яблонь Змееносец увидел раскрытую книгу.

– Кто-то из мальчишек забыл? – поинтересовался Миссел и потянулся, чтобы поднять книгу с земли.

– Нет, не трогайте! – поспешно остановил его Наставник. – Это яблоня Керля. Он утверждает, что она любит читать, только не умеет переворачивать страницы, поэтому Керль каждый день оставляет книгу раскрытой на новой странице.

– Вот как? – Миссел неопределенно пожал плечами и насмешливо указал на лежащего под соседней яблоней тряпичного дракончика. – А эта яблонька, вероятно, любит играть?

Наставник укоризненно взглянул на Змееносца.

– Вы напрасно иронизируете. Поймите, для Должников эти яблоньки заменяют друзей, возлюбленных, в общем, всех тех, кого у них нет, и никогда не будет. В этих яблоньках воплощены их мечты. Вот, например, это дерево с игрушкой посажено Колем. Он очень любит детей. Из него вышел бы прекрасный старший брат или отец. А вот то дерево с бусами Дея. Он жуткий ловелас и в свои двадцать с небольшим знаком уже с большинством смазливых девиц города, не говоря уж об интаках. Свою яблоню он зовет Тоей, и для него это не дерево, а женщина – та единственная, которую ему не суждено встретить.

– Вот как, – повторил Миссел и осторожно взглянул на Наставника. – Похоже, у всех Должников… как бы это помягче сказать… немного расшатана психика.

– Естественно. А вы чего ждали? Они лишены всего, что есть у нормальных людей. Более того, с моей помощью они превратились в оголтелых фанатиков конкретной идеи, одной единственной цели – во что бы то ни стало выполнить отданный им Приказ. Естественно, они не могли остаться нормальными. Хотя… – Олаф замялся.