Сергей Сезин - Лес на краю света

Я поблагодарил и спросил, а где именно эти лавки, особенно та, что с подвалом. Дежурный обстоятельно объяснил, что ближайшая лавка на улице Толстого, который младший.[3] В Самаре есть две улицы Толстого — одна в честь того, кто помладше, — та идет параллельно берегу Великой. Есть улица в честь того, кто старший, — та, наоборот, перпендикулярна берегу. Поэтому в Самаре всегда уточняют, какая именно улица Толстого — старшего или младшего.

Вообще зря они в честь Толстого-младшего улицу назвали. Писатель он так себе. Книга стихов — на большого любителя, и роман о Междоусобной войне «Хмурое утро» — на еще большего любителя. Немного от него осталось.[4] Вот Толстой-старший — это другое дело. Я не встречал еще человека, который бы все его произведения прочел. Допускаю, что есть такой чокнутый профессор, который на это полжизни положил. Да и выражение его в народную речь вошло. Какое, спрашиваете?

А вот это: «Гладко писано в бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить!»[5] Как тебя куда-то пошлют по воле начальства, так его и вспоминаешь! Определил человек на века, как ты будешь дергаться, приказы эти выполняя!

От младшего такого проникновения в суть не дождешься — тот все про Дафниса и Хлою стихи писал, про какого-то Койта с Эммарикой и их любовь. Но и там запомнить нечего.

Однако родился он неподалеку от Самары и жил здесь некоторое время, оттого самарские жители его и не забыли. Не вспоминать же им того писателя с непроизносимой фамилией, что Самаре эпитафию написал про то, что ценят там только скотов.[6]

А старший Толстой тут тоже бывал и земли в окрестностях покупал.

Но в этой ближайшей лавке лучше покупать гладкоствольное охотничье оружие и боеприпасы к нему. Тогда выбор будет правильным, ибо лавка в этом смысле лучше других. Захочется чего-то другого — тут владелец лавки Елизар Иванович может совсем не удовлетворить. Например, он продает только винтовки маузер, поэтому ничего другого нарезного у него не найдете.

Та лавка, где есть подвал с тиром, находится возле Струковского сада. Спуститесь по улице Кондратьевской почти до реки и сверните налево внутрь квартала. А там всякий покажет, где она.

Третья лавка называется «Громобой» и располагается в переулке Никитинском. Нужно в конце улицы Вилоновской свернуть к городской стене в этот самый переулок. Но там дежурный лично не бывал, поэтому ничего определенного про нее сказать не может.

Я поблагодарил его и вышел из здания. Решил сейчас спуститься вниз, а потом свернуть направо и пойти к Струковскому саду параллельно улице Дворянской. Выбрал теневую сторону и пошел.

Дорогой я вспоминал, точно ли помню про то, что Толстой-старший здесь лечился от чахотки, а может, я путаю. В свое время, лет за 150 до Переноса, Самара была популярным местом лечения от туберкулеза. Так что если не сам литератор, то кто-то из его родных и знакомых могли лечиться от этой болезни. Болезнь эта буквально расцветает в сыром и ветреном климате, поэтому тогдашняя столица была прямо рассадником туберкулеза. От него тогда умер наследник престола, хотя к его лечению приложили все усилия. Но тщетно, ибо лечить как следует эту болезнь не умели. Лечение обычно было тогда трех видов. Первый способ — закармливание. То есть больного буквально пичкали едой, особенно жирной, как гуся для приготовления паштета из гусиной печени. С учетом того, что у больных аппетита чаще не было, чем был, кормить приходилось как того же гуся — рот раскрыли, в рот вложили и заставили проглотить.

Другой способ — смена климата. Было несколько мест в стране и за границей, считавшихся пользительными для больных. Вот и наследника туда отправили, откуда он вернулся уже в гробу.

И вот самый новый и популярный тогда метод лечения кумысом. Да-да, именно этой харазской гадостью. Только тогда его другие кочевники готовили. Чем помогал кумыс легочным больным — ей-ей, не представляю, возможно, он морально угнетал зловредную бактерию. Но с другой стороны, если плохо представляешь, отчего болезнь развивается и отчего человек гибнет, то это не самый неприятный метод лечения. Касторовое масло куда гаже на вкус.

Потом разработали лекарства для лечения, от болезни стали умирать только лица, которые ее совсем запустили, поэтому она перестала быть приговором. Хотя лечение было трудным и долгим, а некоторые лекарства для лечения нужно было есть килограммами на курс.[7] Но ели.

В нашем мире с болезнью проще. Порошок из красного лотоса вылечивает ее за один месячный курс. Тем, кому он не по карману, можно и корнями астиноферы пользоваться. Тут нужно три-четыре курса, но помогает тоже хорошо. Поэтому от туберкулеза мрут только самые темные туземцы, большей частью кочевники. Конечно, если лечиться собачьим салом, как они, можно и не выздороветь.

Кстати, вроде как среди работников самарских боен туберкулез бывает нередко. Но вдоль Кинеля астинофера растет аж полянами, можно и самому заготавливать. Если в семье кто-то заболел, его родные кооперируются с другими семьями и выезжают на Кинель в мае. Так безопаснее в смысле обитателей тамошнего Дурного болота и кочевников. У кого болезнь выявили зимой — покупает корень в аптеках. Когда я учился в школе в Федоровском, у нас в классе у двоих детей в разное время выявляли туберкулез. Оба они вынуждены были остаться на второй год, ибо до окончания второго курса лечения их в класс не допускали, чтобы никого не заразили.

После второго курса — уже безопасно. В мае корень астиноферы слегка напоминает по вкусу мыло. Все им давятся, но едят. Ближе к концу лета он становится сладковатым, но теряет лечебные свойства. Но это со многими целебными растениями происходит. Есть такие, у которых нужное вещество находится во всех их частях, но в разном количестве. Поэтому лучше всего лечиться цветами, а в другое время пользоваться отваром стеблей и листьев в три раза большем количестве.

Увы, дежурный ошибался: всякий тамошний житель не мог показать эту лавку. Было такое впечатление, что окрестные жители находятся в неявной войне с лавкой и пытаются не дать ей жить. Судите сами: в проходе висит вывеска «Оружейная торговля „Лебедь“. Дом… Свернуть на…» Номер дома на вывеске тщательно затерт, куда свернуть — тоже. Сидевший на завалинке дед, как выяснилось, направил меня в противоположную сторону от нужной. Они что — так ее разорить пытаются?

Но я ее все же нашел. Вообще попытки не допустить покупателей будут тщетными: все равно найдешь. Всего-то надо осмотреть девять зданий квартала. Так что не выдержат только особо слабонервные любители оружия.