Дмитрий Минаев - Маленькая Миледи (СИ)

По моему мнению, два уничтоженных шига на чашах весов, безусловно, перевешивали три десятка стаканов и кувшин масла. Хоть горючее имперское зелье и было дороже и того и другого вместе взятых, его так или иначе всё равно когда-нибудь пришлось сжечь. И Хабд, и Фергюс считали точно так же. Вот была бы жива Фида, вряд ли она с нами согласилась.

Между прочим, ты не сказала, как выглядели боеприпасы.

Да читатели, скорее всего, и сами поняли. Берётся стаканчик, в него опускается стрела с паклей или тряпкой, намотанной на остриё. Заливается горючая смесь и сверху всё это запечатывается глиной и воском. Да, и ещё фитиль.

Вот именно. Чтоб наверняка загорелось.

Фитиль тоже пропитывался горючим веществом, чтобы не потух раньше времени. А дальше всё просто. Боеприпас ударяет или в борт, или в палубу вражеского корабля. Остриё втыкается в дерево, стакан разбивается. Горючая смесь расплескивается и загорается от фитиля, который поджигается перед тем, как стрела будет отправлена в полёт.

А уж потом всё будет зависеть от меткости стрелков. Чем больше стрел попадёт в корпус ладьи, тем труднее их будет потушить.

Кстати о боеприпасах. На этом слове я чуть не погорела, стоило мне его произнести.

— А от кого вы, нэда, слышали это выражение? Ведь это дословный перевод имперского «эгменталис», — поинтересовался патер.

— Уж не приняли ли вы меня, отец Фергюс, за шпионку? — изумилась я, не зная, куда спрятать свой длинный язык. Вот выкручивайся теперь.

— Нет, — мотнули головой оба почти синхронно.

— Но эшли вы, нэтына, это шлофо шлышали, шкашите от кохо, — добавил Хабд.

И что ту сказать? Придётся выворачиваться, как уж на сковородке.

— Если вы о слове запас (припас и запас тут одно и то же), то я часто слышала его от Фиды, упокой Создатель её душу (тут голос мой дрогнул, причём не специально, а совершенно искренне) и Неллы. Они часто говорили о заготовке припасов на зиму.

— Но мы спросили о боевых припасах, — мягко, но настойчиво вернул меня к теме нашей беседы отец Фергюс, не дав мне уйти в сторону от ответа.

У-у-у, злодей.

— Вот я и говорю: есть продовольственные припасы, есть имущественные. А эти дротики с горючим зельем на острие — боевыми. А как их ещё назвать?

Сержант склонил голову, священник почесал затылок. А что они могли ответить?

— А что значит имущественный припас? — никак не желал уняться патер, — Много раз слышал это слово от имперцев, а ведь в нашей армии даже понятия такого не существует.

— Точно не знаю, но могу предположить, — отозвалась я, — Вот у нас каждый владелец феода снаряжает дружину по своему усмотрению. Правильно?

Мои собеседники молча кивнули.

— А вот в империи всё централизованно. Вы же сами мне вчера рассказывали, отец Фергюс, — священник кивнул, а сержант на него удивлённо посмотрел (мол, к чему грузить головку маленькой девочки такой фигнёй), — Ну что оружие там одинаковое и снаряжение (про последнее не помню — может говорил, а может — нет). Я так поняла, что у них и одежда и обувь — всё однотипное, даже цвета, наверное, одинаковые.

— Я не уверен, — вновь почесал затылок священник.

— Что одежда похожая?

— Нет, что я это всё говорил.

— А разве всё не так, как я сказала.

— Да нет, вы правы… но вот это то меня и удивляет. Я исходил с караванами пол-империи, и только в этом Создателем забытом форпосте (при этих словах сержант поморщился, как от зубной боли, но ничего не возразил) маленькая девочка… Правда иногда, нэдина, я об этом забываю…как бы между прочим, объяснила мне очень многое, что я, несомненно, видел, но не обратил должного внимания. Ну как тут не почувствовать себя круглым дураком! — всплеснул руками патер.

— Но какоэ отношание это фшо имеет к боепъыпашам? — не выдержал Хабд.

— Для имперской армии это один из трёх видов снабжения: продовольственного, вещевого и боевого, — пояснил Фергюс, — Но раз обувь и туники они шьют централизованно, как они решают проблему с размерами, — нахмурился он.

А как её решали у нас в армии? Выдавали всем третий рост и тем, кому нужен седьмой, и тем у кого первый. У одних рукава после стирки по локоть, у других — подвёрнуты два раза. С шинелями то же самое. Хоть сапоги можно было подобрать по размеру, иначе вообще кранты. Только вряд ли в имперской армии было такое позорище.

— А разве у них солдат не сортируют по росту. Я имею в виду высоких — в гвардию, средних — в пехоту, мелких — в инженерные войска.

— Никогда бы об этом не подумал, — почесался патер теперь уже под левой челюстью.

Блохи его что ли заели, или это — нервное.

— Я фто-то такое шлышал, — буркнул гаар, — но не шнал тля шего.

— То есть, так солдат проще снабжать, — подытожил священник.

— Не только солдат, — как бы между прочим, заметила я.

— Что?

— Ну у них ведь есть нарги?

— Конечно есть.

— А их разве не сортируют. Тех, что покрупнее — в тяжёлую кавалерию, что поменьше — в лёгкую.

— Не-е, — замотал головой Фергюс, — в лёгкой у них кочевники на своих тачпанах.

Как выяснилось это что-то вроде крупных сайгаков с горбом на носу и небольшими рогами. Естественно, гораздо мощнее их земного подобия, настолько, что на них можно было скакать, как на лошадях. Вот только ни на тачпана, ни на его всадника тяжёлого вооружения было не навесить. Впрочем, кочевников-табиров это не особо смущало.

— М-мда, как же такое можно было не заметить?

Я уж хотела сказать, что для этого нужен намётанный глаз разведчика. Только откуда об этом могла знать Ола?

— А вы заметили, что мы женщины, даже самые маленькие, на многие вещи смотрим по-другому, чем вы, мужчины? — выдала я вслух. Вот пусть постоят и почешут репу.

Глава 4

В общем, всё было прекрасно. Способ подпалить вражеские корабли мы нашли. Осталось только успешно реализовать нашу задумку. Вернувшихся с обеда Эрфура и ещё одного воина отправили вниз с охапками дротиков, готовить горючий боезапас. Так его и стали называть. Вслед за ними спустился и отец Фергюс. А мы с Хабдом ещё постояли, наблюдая за вражеским лагерем. Вроде бы после ночного нападения давги присмирели или, наоборот, копили силы для новой атаки. Обычная возня, никакой лихорадочной суеты не наблюдалось. Правда, и накануне тоже ничто не предвещало внезапного вторжения. А ведь эти гады, подкравшись тихим сапом, чуть не захватили форпост.

Ладно, смотреть было не на что, и я уже собралась спуститься вниз, как…

— Давги! Давги идут! — пронёсся над крепостью крик стражника.