Джо Аберкромби - Кровь и железо

— Э-э? Э-э? Это что — число такое, «э-э»? Отвечай!

— Ну, я, конечно…

— Я Глокта, болван! Инквизитор Глокта!

— Да, господин, я просто…

— А ну вытаскивай свой жирный зад из кресла, идиот! Не заставляй меня ждать!

Секретарь вскочил на ноги, поспешил к двери, открыл одну створку и почтительно встал рядом.

— Так-то лучше, — проворчал Глокта и зашаркал следом за ним.

Ковыляя мимо практиков, он покосился на них и заметил на лице одного слабую улыбку.

Комната мало изменилась с тех пор, как он приходил сюда в последний раз, шесть лет назад. Это было округлое, похожее на пещеру помещение; купол потолка украшали уродливые резные лица горгулий, из единственного огромного окна открывался впечатляющий вид на шпили Университета и большой кусок внешней стены Агрионта, за которыми маячил зловещий силуэт Дома Делателя. Белые стены почти сплошь закрывали полки и шкафы, где громоздились высокие аккуратные стопки папок и бумаг. С немногочисленных свободных участков глядели несколько темных портретов, включая большой портрет теперешнего короля Союза в молодости. Король выглядел мудрым и строгим.

«Нарисовано, конечно, еще до того, как он превратился в дряхлое пугало. Нынче в нем куда меньше властности и куда больше капающей слюны».

В центре комнаты стоял тяжелый круглый стол, а на его столешнице была изображена очень детальная карта Союза. Каждый город, где имелось отделение инквизиции, отмечался драгоценным камнем, а посередине возвышался маленький серебряный макет Адуи.

За этим столом в старинном кресле с высокой спинкой сидел сам архилектор, погруженный в разговор с другим человеком — сухопарым, лысеющим стариком с кислой физиономией, в темной одежде. Завидев ковыляющего к ним Глокту, Сульт просиял; выражение лица его собеседника не изменилось.

— О, инквизитор Глокта, очень рад, что вы смогли к нам присоединиться. Вы знакомы с генеральным инспектором Халлеком?

— Нет, еще не имел удовольствия, — ответил Глокта.

«Впрочем, судя по его виду, это не большое удовольствие».

Старый бюрократ поднялся с места и без особого энтузиазма пожал Глокте руку.

— А это один из моих инквизиторов, Занд дан Глокта, — проговорил архилектор.

— Да-да, конечно, — буркнул Халлек. — Вы, если не ошибаюсь, служили в армии? Я как-то видел, как вы фехтуете.

Глокта постучал тростью по ноге:

— Едва ли это случилось недавно.

— Да, верно…

Повисло молчание.

— Генеральный инспектор, вероятее всего, скоро получит весьма значительное повышение, — сказал Сульт. — Его ждет место в закрытом совете.

«В закрытом совете, да неужели? И правда, весьма значительное повышение!»

Однако Халлек, казалось, не испытывал особого восторга.

— Я могу считать этот вопрос решенным, только когда его величество изволит пригласить меня, — отрезал он. — Не раньше.

Сульт без усилий обогнул этот острый угол.

— Я уверен, совет понимает, что вы единственный, кого стоит рекомендовать теперь, когда Сепп дан Тойфель больше не является кандидатом.

«Наш старый друг Тойфель? Не является кандидатом для чего?»

Халлек нахмурился и покачал головой.

— Тойфель… Я работал с ним десять лет. Он мне никогда не нравился…

«И никто другой, судя по твоему виду».

— Но я никогда бы не подумал, что он изменник.

Сульт скорбно покачал головой:

— Мы все тяжело это переживаем. Но вот у меня его признание, черным по белому. — Он со страдальческой миной потряс сложенным листом. — Боюсь, коррупция пустила корни очень глубоко. Кто знает это лучше меня? Моя печальная обязанность — прополка нашего сада.

— Верно, верно, — пробурчал Халлек, угрюмо кивая. — И вы заслуживаете за это благодарности от всех нас. Как и вы, инквизитор.

— О нет, только не я, — скромно возразил Глокта.

Некоторое время все трое взирали друг на друга, изображая обоюдное почтение. Наконец Халлек отодвинул свой стул.

— Что ж, ладно. Налоги сами собой не взимаются, и мне пора возвращаться к работе.

— Постарайтесь провести с удовольствием последние дни на этом посту! — посоветовал Сульт. — Уверен, король пришлет за вами очень скоро!

Халлек позволил себе скупейшую из улыбок, затем попрощался с ними сдержанным кивком и зашагал прочь. Секретарь проводил его за дверь и плотно прикрыл тяжелую створку. Воцарилось молчание.

«И будь я проклят, если я первый заговорю».

— Полагаю, вы удивляетесь, что все это может значить. А, Глокта?

— Такая мысль действительно приходила мне в голову, ваше преосвященство.

— Еще бы! — Сульт поднялся со своего кресла и зашагал через комнату к окну, заложив руки в белых перчатках за спину. — Мир меняется, Глокта, мир меняется… Старый порядок рушится. Верность, долг, честь, гордость… Эти понятия давно вышли из моды. И что же заняло их место? — Он глянул через плечо и скривил губу. — Жажда наживы. Купцы становятся новой властью в стране. Банкиры, лавочники, торговцы. Мелкие людишки с мелкими умишками и мелкими устремлениями. Они верны только самим себе, их долг состоит лишь в наполнении собственных кошельков, их единственная гордость заключается в том, чтобы надуть тех, кто стоит выше них, а честь оценивается в серебряных монетах!

«Нет нужды спрашивать, к какому купеческому разряду принадлежишь ты сам», — подумал Глокта.

Сульт хмуро посмотрел на открывавшийся за окном вид и повернулся к инквизитору.

— В наши дни, как мы видим, чей угодно сын может получить образование, открыть дело и стать богатым. Купеческие гильдии — торговцы шелком, торговцы пряностями и им подобные — неуклонно увеличивают свое богатство и влияние. Разные выскочки, самонадеянные простолюдины диктуют условия тем, кто от природы поставлен повелевать ими! Их жирные алчные пальцы дергают за струны власти. Это становится невыносимым!

Он передернулся и вновь зашагал по комнате.

— Я буду говорить с вами откровенно, инквизитор. — Архилектор взмахнул рукой, показывая, что его откровенность является бесценным подарком. — Никогда прежде Союз не казался таким могущественным, никогда не владел столькими землями; но за этим фасадом мы слабы. Вряд ли для кого-то является секретом, что король уже не в состоянии самостоятельно принимать решения. Кронпринц Ладислав — хлыщ, окруженный льстецами и дураками. Его интересуют лишь азартные игры и наряды. Принц Рейнольт гораздо лучше приспособлен для того, чтобы править, но он, к сожалению, младший. Закрытый совет, чья задача должна бы состоять в том, чтобы направлять наш тонущий корабль, доверху набит мошенниками и интриганами. Кто-то из них еще верен короне, но таких немного, и каждый готов тащить короля туда, куда ему вздумается.