Сергей Мельник - Барон Ульрих. Война

  Вот так и я, вроде бы и решение гениальное и простое, но вот послевкусие у него какое-то не такое.

  Грубым дается радость,  Нежным дается печаль.  Мне ничего не надо,  Мне никого не жаль.

  Жаль мне себя немного,  Жалко бездомных собак,  Эта прямая дорога  Меня привела в кабак.

  Что ж вы ругаетесь, дьяволы?  Иль я не сын страны?  Каждый из нас закладывал  За рюмку свои штаны.

  Мутно гляжу на окна,  В сердце тоска и зной.  Катится, в солнце измокнув,  Улица передо мной.

  На улице мальчик сопливый.  Воздух поджарен и сух.  Мальчик такой счастливый  И ковыряет в носу.

  Ковыряй, ковыряй, мой милый,  Суй туда палец весь,  Только вот с этой силой  В душу свою не лезь.

  Я уж готов... Я робкий...  Глянь на бутылок рать!  Я собираю пробки -  Душу мою затыкать.

  Да уж, силен батенька Есенин в своих стихах. Силен, под стать моему настроению. Ну да ничего, глядишь к вечеру, и оклемаюсь, вон красотища, какая вокруг, поля налились золотом, вон как колосья под тяжестью к земле льнут. Даже речка не речка, ручей не ручей имеется в наличии этого дизайнерского ландшафта. А птички, птички то как поют! Эх, ружье бы мне. Тьфу. Куда-то не туда понесло...

  К обеду солнышко уже бросало в пот, мы свернули с дороги, встав под тень деревьев у бегущей вдоль нашего пути речки-канавки, решив тут немножко сбросить усталость и перекусить заодно. Яички отварные, хлебушек с зелеными перышками лука, да шмат сала, что еще мужичку в дороге надо? Конпа слопав свою часть, тут же на траве и прикорнул, я же скинув портки, и засунув под мышки по еноту, плюхнулся в прохладу воды, всколыхнув маленькую заводь и распугав всех лягушек.

  - П-ф-ф-ф-ф! - Тяжело вздохнул Профессор, толкая в толстый и мохнатый зад Прапора, помогая тому выбраться из воды. Вообще они чистюли у меня, я даже ненароком стал подозревать, не те ли это еноты что "полоскуны", но бросил эту мысль из-за того, что зверьки отказывались стирать мои носки. Настоящий "полоскун" никогда бы себе этого не позволил. Наверное.

  Снова путь, не спешный, но явно веселей, чем ножками. К вечеру под лай дворовых собак вошли в Поренку, где меня Конпа определил на постой в своей избе, где помимо него жила дородная женщина слегка за сорок его жена, и два таких же диковатых парня, как и он, лет по шестнадцать, может четырнадцать, сыновья. Тетка, смущаясь и краснея, накрыла стол, для острастки пару раз, кухонным полотенцем огрев своих мужичков, что б не лезли раньше времени. Повечеряли, как говорится, и на боковую, енотов тоже запустили в дом, так как местные собаки их невзлюбили, покрывая с ног до головы собачим матом. Мило у них тут, почти как наша глубинка уже и домики не в черную топятся и скотина отдельно, явно не тот уровень, что мне был знаком по Дальней. А утром снова в путь, только в этот раз без дороги, а через разнотравье заброшенных полей, в этой стороне уже народ старался не появляться. Чувствовалось, что природа начинает потихоньку отвоевывать свое, внося в природу дикие ветвистые рощицы и напрочь стирая людские пути дорожки.

  - Барон. - Где-то к полудню не стерпел мой провожатый. - Отпусти меня, не могу туда идти.

  - Боишься? - Я постоянно сверялся с Маком на предмет мониторинга окружающей среды.

  - Боюсь. - Он опустил голову.

  - А спасибо за жизнь, за жену и двух сыновей кто будет говорить за тебя? - Я спокойненько покачивался на своей лошадке.

  - Они мне жизнь погубили! Отца моего с братками даже не похоронил никто! А я им спасибо? - В его взгляде сверкнула злость.

  - Значит, как баб трахать, да по морде бить, герои? В двадцать рыл потом с рогатиной на одного, зверя тоже молодцом, а как винится идти, так некому получается? - Вообще наверно разговор этот ни к чему, нет здесь однобокой правды, все виноваты, нет тут святых в этой истории. - Ты вообще, потом думал как она жила сама в лесу с дитями без мужика?

  - Да что с ней станется, волчица она, под волком жила, лес дом ее. - Уже несколько потупившись, начал он.

  - Ну, смотри, неволить не стану. - Я зевнул, показывая свое безразличие. - А то бы съездил то, к своим на могилку, не мальчик уже, кто его знает, сколько тебе еще небом отмерено жизни, проведал бы.

  Больше к разговору не возвращались, как уже говорил, держать никого не держу, не хочешь не иди, но он, молча, потупив голову, плелся следом, пропустив меня вперед. Зря я на него, конечно, наехал, мужик то и правду не при делах, только кто его знает, как там все повернется? Может им еще жить после меня бок о бок, так и замирится, не помешает.

  Степенно утренняя прохлада уходила под натиском светила, а под жаром полевой разнобой трав дурманил горечью и ароматами, выдавая сладость в такой чистый воздух не цивилизации.

  - Нет, не могу. - Он остановил всхрапнувшую лошадку. - Не могу барон.

  - Тогда иди домой. - Я тоже остановился, кивнув ему. - Назад все едино не поеду, а куда путь мой дальше ляжет то не твоего ума дело. Мира тебе Конпа, ступай.

  Слов больше не понадобилось, я тронул коника пятками, еще долго спиной ощущая его взгляд. Скоро уже, скоро, не долго осталось. Миновав пару рощиц и проехав из густой рощи в овражик, оттуда уже полем двинулся к виднеющемуся вдалеке тыну и ряду крыш заброшенной Мекты. Чуть меньше часа мне понадобилось, что бы достигнуть заброшенного поселение, в свете дня показавшегося мне необычайно печальным из-за своего запустения, раскрытых дверей и ставен. Это словно ощутить взгляд выбеленного временем черепа у обочины дороги.

  Сработал Мак выдавая параметры скрывающейся тени, чуть в стороне и выше, идущей следом за мной в высокой траве. Волк, да, Мак обстучал его ультразвуковыми волнами снимая параметры и делая расчетную по массе скрывающегося хищника. Не маленький такой песик должен я вам сказать, общая длинна тела примерно под метр семьдесят, может чуть даже больше, и килограммчиков живого веса под девяносто. Упитанная тушка, видать с голоду они тут не мучаются.

  Проехав деревеньку насквозь выехал на околицу обнаружив чуть выше на холме почти у самого леса, небольшой сруб с танцующей ленточкой белесого дыма из грубой глиняной трубы. Идиллия. Вот и вторая собачка отобразилась маячком, тоже милая на глаза не попадается, по травке высокой идет, по земле стелется. Сколько же их тут? Неспешно подъехал к домику, без лишних и резких телодвижений сползая с седла и привязывая нервничающую лошадку к ветхому заборчику.