Паладин Смерти - Михаил Александрович Атаманов
Ленка поблагодарила служанку за помощь, и девушки пошли в свои спальни обустраиваться. Я же задал Белле вопрос о ней самой. Откуда она? Внешностью молодая воительница совсем не походила на тех жителей, которых мы до этого встречали.
— Я… из очень далёких отсюда мест. Тут не принято называть те названия.
— Пузырь, она рабыня из Эхиргамской Империи, — подала голос Фея из своей спальни.
Эхиргамская Империя? Название показалось смутно знакомым… Где-то я его уже слышал…
— Да, я действительно из другого мира, из империи демонов. И действительно родилась рабыней, — призналась Белла, раз уж её тайна оказалась нам известна. — В возрасте шестнадцати лет была отобрана в числе самых красивых девушек для принесения в жертву Владыке Демонов. — Но Хозяин меня выкупил, как и всех остальных предназначенных к жертвоприношению на алтаре. Дал свободу и, когда я и несколько других девушек отказались уходить, привёл нас сюда в свой дом.
Вопросов больше не осталось. Волшебницы передали Белле бельё в стирку. Я тоже стянул и отдал грязную нательную рубаху, а затем, несколько стесняясь, и перепачканные в болотной грязи штаны, оставшись лишь в подштанниках. Белла старательно отводила взгляд, а затем ушла с корзиной грязного белья. Я же взял полотенце и берестяную коробочку с душистым мылом, и направился искать описанную служанкой лагуну с чистой водой, где возможно было искупаться и смыть с себя недельную грязь после трудной дороги.
— Погоди, Пузырь, я тоже пойду купаться! — прокричала из своей комнаты Ленка и предложила встретиться во дворе возле крыльца.
Предложили идти к озеру и Свелинне, но маленькая волшебница отказалась наотрез. Я вышел из терема и сразу же обратил внимание на одетого в потёртую вылинявшую рубаху и брюки бородатого темноволосого мужчину, уводящего моего Шахтёра и лошадку Ленки в неизвестном направлении. Что удивительно, чёрный жеребец, обычно отличающийся грозным нравом и не подпускающий к себе никого, послушно шёл за этим незнакомцем.
— Эй, ты! Куда ты ведёшь моего коня?
Мужчина неторопливо без всякого страха развернулся в мою сторону и внимательно осмотрел меня. Жилистый и сильный, загорелый почти до черноты, в нём чувствовалась уверенность и даже опасность. Мужчина улыбнулся мне белозубой улыбкой и уточнил с весёлой усмешкой.
— А ты собирался жеребца на весь день бросить у входа? Сам-то разделся полегче по такой жаре, а животное оставил на солнцепёке в сбруе, с седлом и сумками. Нехорошо это. Доспех рыцарский весит немало, да ещё большой меч и сумки тяжёлые. Пожалел бы своего верного скакуна.
— Не твоего ума дело, — недовольно буркнул я в ответ, хотя мужчина была конечно прав. Не дело было оставлять навьюченных лошадей привязанными у входа, да ещё и на солнцепёке.
С сожалением посмотрев на чистое полотенце в руках и на ведущую в сторону лагуны песчаную дорожку, я попросил конюха подождать и начал снимать сумки и седло с Шахтёра, а заодно и с Ленкиной кобылы. Пришлось сходить несколько раз вверх-вниз по лестнице, пока оттащил все эти тюки. Конюх насмешливо наблюдал за моими ходками, однако помощи в перетаскивании грузов не предлагал. Затем он увёл двух лошадей, объяснив, где их можно будет потом найти.
Вышла Фея, переодевшаяся в лёгкое вышитое золотистыми узорами светлое платье. Наряд подруге был очень к лицу, хотя и непривычно было видеть Ленку в чём-то кроме плотной тёмно-коричневой магической мантии. Я даже не сразу и припомнил, когда Фея в последний раз надевала что-либо кроме принятой у волшебников униформы.
— Ты даже не представляешь, Пузырь, насколько неудобно ходить в плотной мантии по такой жарище!
— Ещё как представляю! Как думаешь, почему я только в кольчуге все эти дни ехал, а не в полном рыцарском доспехе? В нём же свариться заживо можно!
— А я думала, что ты просто стесняешься надевать побитые латы… — съязвила Ленка.
Я смутился. Пробитые в бою у Северных Ворот Холфорда доспехи я так и не заменил. Помнится, Серый Ворон и Ярик Тяжёлый предлагали сделать мне новые латы, даже деньги на это нашлись у моего верного друга. Но из-за возникшей ссоры Серого Ворона и герцогини Кафиштен вопрос был отложен, а потом и вовсе стало не до ремонта. Впоследствии в боях с орками к дырам в нагрудном доспехе добавились ещё новые пробоины и вмятины, и сейчас некогда красивейшие латы представляли из себя достаточно печальное зрелище. Починить порубленные доспехи стоило таких деньжищ, каких у меня даже близко не водилось. Да и герб Кафиштенов на панцире стал своего рода красной тряпкой, провоцирующей на агрессию. За герб со взлетающим орлом в современной Эрафии убивали. Поэтому я сам, как уж смог, молотом выправил самые заметные вмятины, но красивее доспех от этого не стал. О покупке же новых рыцарских доспехов речи вообще не шло, о таких деньгах я не мог и мечтать.
Ленка поняла, что перегнула палку со своими насмешками, и извинилась. А потом призналась, что отдала свою мантию в стирку Белле, поскольку одежда настолько пропиталась грязью и потом за все дни похода, что идти в ней на встречу с местным властителем было просто стыдно.
— Надеюсь, к вечеру постиранную и отглаженную одежду нам всё же принесут, поскольку на званном ужине «могущественная волшебница» в летнем платьице будет смотреться несерьёзно и даже нелепо.
— Как и рыцарь в одних лишь подштанниках, — добавил я, и мы оба рассмеялись.
Над этим островом не было сплошной смыкающейся кроны гигантского дерева, как на болотах вокруг, и солнце в середине безоблачного летнего дня шпарило нещадно. Песчаная дорожка провела нас через ухоженный парк, затем свернула в густой тропический лес, напоенный ароматами крупных орхидей и других цветов. Тропинка причудливо повиляла меж деревьями и вывела нас к небольшому синему-пресинему озеру.
— Пузырь, как же здесь красиво! — не удержалась Фея от восхищённого возгласа.
Место было действительно замечательным. Чистая прозрачная вода, прогретый солнцем песчаный берег, резная деревянная беседка на берегу, где можно было бросить вещи и отдохнуть в тени. Вот только… место оказалось занятым. Возле самой беседки на горячем песке нежилась целая волчья стая. Я насчитал
