Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления

Он стал ещё ярче. Когда Гарри и Беллатриса спускались по ступенькам, она споткнулась, и Гарри протянул ей левую руку из-под плаща, храбро встретив чувство тревоги, накатившее от такой близости к змее, обёрнутой вокруг её шеи. У неё на лице отразилось удивление, но она приняла его помощь и ничего не сказала.

Гарри стало легче от того, что он мог помочь Беллатрисе. Но этого было не достаточно.

Особенно когда он разглядел огромную металлическую дверь в центре коридора на этом этаже.

Особенно когда они подошли ближе, и женский голос затих, потому что рядом появился патронус, и её худшее воспоминание перестало повторяться снова и снова.

Прекрасно, сказал внутренний голос. Это был шаг первый.

Гарри неизбежно приближался прямо к металлической двери.

И…

Теперь открой дверь…

…Гарри продолжал шагать…

Эй, что ты делаешь? Вернись и вытащи её оттуда!

…продолжал шагать…

Спаси её! Что ты делаешь? Ей плохо, ТЫ ДОЛЖЕН ЕЁ СПАСТИ!

Портключ, который Гарри нёс с собой, мог перенести двоих, только двоих плюс-минус змею. Если бы у него был портключ профессора Квиррелла… но его не было, он остался у человеческой формы профессора Квиррелла, его невозможно достать… Гарри мог спасти только одного в этот день, и только один человек, с самого нижнего яруса Азкабана, настолько отчаянно нуждался…

— НЕ УХОДИ! — раздался вопль из-за металлической двери. — Нет, нет, нет, не уходи, не забирай, оставь, оставь, нет…

В коридоре был свет, и он разгорался всё ярче.

— Пожалуйста, — всхлипнула женщина, — пожалуйста, я больше не могу вспомнить имена моих детей…

— Сядь, Белла, — Гарри как-то удалось сдержать свой голос и произнести это тем же холодным шёпотом. — Я должен с этим разобраться, — Беллатриса послушно опустилась наземь — тёмный скелетоподобный силуэт на фоне разлитого в воздухе сияния. Чары левитации ослабли и исчезли.

Я умру, подумал Гарри.

Сияние всё усиливалось.

В конце концов, нельзя с уверенностью сказать, что Гарри умрёт.

Существовала только вероятность умереть, к тому же разве некоторые вещи не стоят вероятности умереть?

Всё светлело, и патронус становился всё больше и ярче. В этом сиянии уже было почти невозможно различить человеческую фигуру. И жизненные силы Гарри поддерживали этот огонь.

Если я уничтожу дементоров, то, даже если я выживу, все будут знать, что это сделал именно я. Я потеряю поддержку, проиграю войну…

Неужели? — сказал тот внутренний голос, который пытался его убедить. — После того, как ты уничтожишь всех дементоров Азкабана? Я бы скорее подумал, что это станет верительной грамотой, что ты Лорд Света, так что СПАСИ ЕЁ СПАСИ ЕЁ ТЫ ДОЛЖЕН ЕЁ СПАСТИ…

Серебряный свет уже потерял всякую форму.

Невозможно было разглядеть коридор.

Гарри больше не видел собственное тело под плащом.

Осталась лишь бестелесная точка обзора с бесконечно расходящимися лучами серебристого света.

Гарри чувствовал, как жизнь покидает его, придавая патронусу силу. Он чувствовал, как тени смерти вдали начали истончаться.

Я собирался достичь большего в своей жизни, чем это… Я собирался сразиться с Тёмным Лордом, я собирался слить воедино магловский и волшебный миры…

Возвышенные цели казались очень далёкими, очень абстрактными, в сравнении с единственной женщиной, умоляющей его о помощи, не было уверенности, что Гарри когда-либо сделает что-то более важное, чем этот единственный поступок, который он мог совершить здесь и сейчас.

И на вдохе, который мог стать последним, Гарри подумал:

Существуют другие дементоры, и, возможно, другие Азкабаны… Если я собираюсь сделать это, то надо подобраться ближе к яме в центре, так это заберёт меньше жизненных сил, что увеличит вероятность выжить и уничтожить остальных дементоров… даже если допустить, что это оптимальный вариант, если и существует правильное время и место, то не здесь и не сейчас, НЕ ЗДЕСЬ И НЕ СЕЙЧАС!

Что? — возмущённо отозвалась другая его часть, пытаясь найти контраргумент, которого не существовало…

Свет начал медленно гаснуть, пока Гарри старался сконцентрироваться на этом единственном, неоспоримом факте, очевидной истине того, что они не в том месте, что сейчас совсем не время…

Свет медленно угас до прежнего состояния.

Часть жизненных сил Гарри вернулась обратно.

Часть была потеряна, истрачена на сияние.

Но у него осталось достаточно сил, чтобы стоять на ногах и сохранять серебряное сияние человеческой фигуры. И когда он поднял руку с палочкой и прошептал «Вингардиум Левиоса», магия послушно потекла наружу и помогла Беллатрисе подняться на ноги. (Потому что не магию он потратил сейчас, ибо не магия питала чары Патронуса.)

Клянусь, — подумал Гарри, дыша в присутствии Беллатрисы настолько ровно, насколько это было возможно, хотя слёзы струились по его невидимым щекам, — клянусь своей жизнью и магией, и искусством рационалиста, клянусь всем, что для меня свято и всеми своими счастливыми воспоминаниями, я даю клятву, что однажды я уничтожу это место, пожалуйста, пожалуйста, простите меня…

И двое пошли дальше, а голос убийцы кричал и умолял вернуться и спасти её.

Нужно было больше времени, какой-нибудь ритуал прощания, ибо Гарри пожертвовал частицей себя, но Беллатриса шла подле него и Гарри должен был продолжать идти, молча и без задержек, ровно дыша.

И Гарри шёл дальше, оставляя позади частицу себя. Она останется в этом времени и месте навечно, он знал это. Даже после того, как он когда-нибудь вернётся сюда в компании других людей, умеющих вызывать Истинную форму патронуса, и уничтожит здесь всех дементоров. Даже когда он расплавит треугольное здание, сожжёт скалы, и остров захлестнёт море, и не останется ни единого следа того, что такое место когда-либо существовало. Даже тогда эта его частица не вернётся назад.

* * *

Стайка сияющих существ прекратила смотреть вниз и снова начала патрулировать металлический коридор, словно ничего не произошло.

— Совсем как в прошлый раз? — отрывисто спросила директор Боунс у аврора Ли.

Молодой аврор ответил:

— Да, мэм.

Директор потребовала проверить, могут ли дементоры теперь отыскать свою цель, и, похоже, не удивилась отрицательному ответу.

Эммелину Вэнс раздирали внутренние противоречия.