Игорь Ковальчук - Бессмертные

— Тебе не нужно есть со мной вместе… — Но Мэл не слушал. Он потащил собеседника к дверям ресторанчика.

Ресторанчик оказался небольшой — три узких и скромных зальчика, вытянувшиеся в анфиладу. Деревянные столики были отделены друг от друга не большими ширмочками и кадками с какими-то вечнозелеными растениями, похожими на миниатюрные, но коренастые кипарисы. Сидели посетители на широких скамьях, застеленных чем-то мягким. Вдоль всех кабинетов тянулась стойка, тоже деревянная, уставленная натертой до блеска стеклянной посудой. В двух небольших залах были камины, там горел огонь, стояли уютные таганки и кипели чайнички — готовился кофе для тех, кто предпочитает напиток «с дымком», — а рядом стояли бочонки, из которых можно было нацедить пива или сидра. Для тех, кто заказывал обед или ужин, это было почти бесплатно.

Мэл подтащил незнакомца к одному из кабинетов, заставил сесть. Чужак обхватил голову руками и замер. Возле столика тут же появилась молоденькая девушка в длинном платье с фартучком и наколкой, положила рядом с локтем Белокурой Бестии меню.

— Прошу вас, — улыбнулась она. Заметила недоумевающий взгляд посетителя, брошенный на темно-коричневую кожаную папку и уточнила: — Может, вам помочь? Что-нибудь посоветовать?

— Э-э… Пообедать бы.

— Комплексный обед? На двоих?

— Да. И пиво. — Мэл замялся. — Если хватит денег. — Он вынул кредитную карту, показал девушке.

Та очаровательно улыбнулась.

— Все можно проверить, — отошла к стойке и принесла какую-то небольшую машинку. Вставила карту в щель и показала, где надо набирать код. Мэлокайн потыкал пальцем. — Ну конечно, хватит! Здесь пять тысяч.

— Тогда давайте эти… обеды. И по пиву.

— Хорошо.

— А деньги-то как платить?

— Вы хотите заплатить сразу? Пожалуйста. — Девушка еще раз лучезарно улыбнулась, нажала какую-то кнопку. — Подождите немного, ваш заказ приготовят, — и ушла.

Мэл улыбнулся ей вслед. На такую красивую девушку приятно было посмотреть.

Незнакомец поднял голову и взглянул на своего соседа с неожиданным и таким горестным сочувствием, что Белокурой Бестии стало не по себе. Он кашлянул, присел на скамью и попытался сосредоточиться, как это говорят, «разложить по полочкам» все, что ему сказал собеседник. По здравом размышлении, во всем сказанном не было никакой объективной информации — просто полная белиберда. Но человек придавал всему этому слишком большое значение.

Пиво появилось очень скоро, а к пиву — два салатика. Остальное обещали принести чуть позже, горячим. Мэлокайн с удовольствием отхлебнул горьковатого напитка, закусил мелко нарезанной зеленью, сдобренной накрошенным сыром и соусом. Незнакомец едва ковырялся вилкой в своей тарелке, на пиво и не смотрел.

— Так что же случилось? — Белокурая Бестия решил приступить к делу по-мужски — решительно и четко. — Объясни толком.

Чужак на миг поднял глаза. Опять уставился в тарелку. Он долго молчал.

— Так. — Мэл решил помочь ему. — Начнем с самого простого и очевидного. Как тебя зовут?

— Роало.

— А меня — Мэл. А теперь объясняй. Что ты мне сделал дурного и кто такой ликвидатор?

Роало молчал так долго, что Белокурая Бестия уже решил было, что ничего и не услышит. Официантка принесла поднос, на котором стояли две тарелки ароматного супа. Тут же находились соусники, тарелочка гренок и мисочка сметаны. Девушка пообещала, что мясо с овощами принесет чуть позже, чтоб второе не остыло, спросила, какой чай или кофе приготовить посетителям, какие десерты они предпочитают, — и исчезла. Здесь, судя по всему, привыкли, что гости приходят в ресторанчик не только поесть, но и обсудить дела, и им нельзя мешать.

— Я думаю, раз ты не знаешь, кто такой ликвидатор, надо начать сначала, — наконец произнес Роало. — Ты не из Асгердана?

— Я родился здесь, но вырос далеко.

— Ясно. Ну что ж… в таком случае, наверное, надо начать сначала… Ты знаешь, чем бессмертный отличается от смертного?

— Э-э…

— Да, для каждого это очевидно. Бессмертный неспособен умереть естественной смертью.

— Ну не только…

— Большую физическую силу, магический потенциал и прочие преимущества бессмертного в данном случае мы оставляем в стороне. Так вот — не может умереть. Это самое главное. Я сейчас скажу тебе вещь, в которую ты, конечно, не поверишь. Пока. Потом ты поймешь, что я прав, но все же, думаю, лучше сказать сейчас. Потом ты вспомнишь наш разговор, и тебе будет легче сориентироваться. Так вот. Существует убеждение, будто человеческая душа бессмертна. Это не так. Любой — что смертный, что бессмертный — рождается на свет со смертной душой.

Роало устремил взгляд куда-то вдаль, сквозь пространство — казалось, в неведомой дали открылась для него некая истина, великая, как мир. Это знание должно было стоить ему жизни, но человек все равно был счастлив: узреть величие Вселенной — и умереть. На миг мужчина стал совсем молодым, и Мэл вдруг понял, что имеет дело с таким же бессмертным, как он сам, только очень уставшим от жизни.

Молодой парень, недавний адепт Серого Ордена смотрел на собеседника, разинув рот.

— Итак, со смертной душой, — продолжил тот. — И надо приложить немало усилий, чтоб обрести для своей души вечную жизнь.

— Ты имеешь в виду бессмертных?

— Нет. Это касается и смертных тоже. Ведь им дана возможность перерождаться. Никто в этом мире, знаешь ли, не обделен вечностью. Просто смертный перестает рождаться вновь, если его душа слишком слаба, чтоб помочь ему в этом. А бессмертный живет. Живет… Живет… Живет даже тогда, когда его душа превращается в труп и начинает гнить.

Мэла передернуло. Глаза Роало вдруг сверкнули юным огоньком улыбки.

— Вот-вот. Не слишком-то приятное зрелище. Но если бы только зрелище… Человек, душа которого лежит в развалинах, не просто неприятен или противен — он опасен. Первыми в человеке умирают доброта, жалость, совесть, честь… Умение понимать ближних и дальних. Умение признавать ошибки. Он становится зверем… нет, хуже, чем зверем. Он не просто тянет руку ко всему, что видит, все вокруг считая своим. В большинстве случаев он становится жестоким садистом. Знаешь почему? Внутренне он осознает, что ему чего-то не хватает. И начинает тянуть энергию отовсюду, откуда только может, — пытается заполнить пустоту. А проще всего получить силу того, кто страдает, понимаешь? Вот так… Подобных существ мы называем вырожденцами. Ими и должен заниматься ликвидатор.

Он их убивает? — спросил Мэлокайн.

Роало вскинулся, словно услышал жестокое оскорбление. Правда, ничего не сказал, лишь сжал губы и несколько мгновений напряженно смотрел в тарелку. Потом сделал несколько хороших глотков. Он не ловко, но увлеченно работал ложкой. Мэл, посмотрев на него, тоже попробовал. Суп оказался очень вкусным, хоть и слегка остыл.