Брайан Толуэлл - Неподвластный богам

Возвращаясь от Стража, Тезиас опробовал новые возможности на одном из безлюдных островов Восточного океана. Вздрогнув, островок исчез под водой, словно жаба, испугавшаяся аиста. Да! Он, Тезиас, сделал это! Силы природы медленно, но верно покорялись ему. Он уже умел больше, чем бог, – и разве не по праву требует он от глупых людишек, чтобы они почитали его, как бога, как более сильного, чем их старые боги?! Страж был прав – он, Тезиас, всего добьется только сам, и в гордом одиночестве воссядет на земной престол! Он уже не сомневался, что сможет победить заклятие и вытащить свое тело из каменной могилы. Но это будет потом; сейчас же для завоевания мира ему до статочно воображаемого тела.

Великая Душа гордо несся сквозь пространство, и редкие птицы в ужасе отшатывались от парящего фантома…

– Воистину, век живи – век учись! – сокрушенно философствовал Пелиас, наблюдая за военными приготовлениями Конана. – Старик из стариков, я десятилетиями познавал сокровенные тайны магической науки! Сотни чародеев признавали меня своим патриархом. Я прочел тысячи ученых книг и в иные мгновения мнил себя мудрее богов… И что же? За какие-то секунды я узнаю, что где-то – черт знает где! – стоит некая пирамида, а в ней с основания мира живет некто, сумевший внушить животный страх самому Сету – существу бесстрашному, так сказать, по определению! Двадцать раз исколесил я мрачную Стигию; бывал и в Птейоне Проклятом… Но, клянусь алебастровыми бедрами Иштар, ни о каком-таком Хъяхъе я слыхом не слыхивал!…

– Кончай ныть, чародей! – заявил Конан. – Мне и самому не по душе это путешествие. Я отдал бы все золото моего королевства, чтобы только никогда больше не видеть стигийских ублюдков, лижущих чешую этому омерзительному змею, которого они почитают богом! Но, клянусь Кромом, ради спасения своей чести и державы я сделаю все!

– Сердце Аримана! – благоговейно произнес Просперо, внося на атласной подушечке фантастических размеров драгоценный камень, ослепительно сияющий алым и золотым пламенем.

– Да, Сердце… – задумчиво проговорил Пелиас. – Бели что-то и способно защитить Аквилонию, так это оно. Не знаю, откуда черпает силы Тот-Кто-Живет-в-Пирамиде, но Сердце Аримана явилось на Землю прямо из Космоса, погромная мощь заключена в нем.

Конан кивнул. Если бы не Сердце, сейчас на месте королевств Запада простирался бы зловещий Ахерон, возрожденный магическим гением Ксальтотуна, а сам Конан наверняка давно бы ухе присоединился к Крому… По плану Пелиаса, одобренному королем Аквилонии, Сердце Аримана, повинуясь искусству волшебника, должно было поразить фантом Тезиаса, пока не будет привезено из Стигии средство, способное покончить с карликом раз и навсегда.

Королева Зенобия с преданностью смотрела на мужа. И хотя во всей истории с Тезиасом Конану ни разу не помог верный меч – символ его воинской силы, – королева, как всегда, восхищалась его мужеством и оптимизмом. Даже зная о страшной угрозе, час воплощения которой неумолимо приближался, она ни на секунду не утратила веры в своего Конана, в его окончательную победу. Главное – они были вместе, и никакое злое волшебство более не разлучит их…

Фантом появился неожиданно. Конан заметил его чисто случайно, ощутив холодное дыхание за своею спиной.

– Так, значит, Сердце Аримана?! Я должен был догадаться… – насмешливо произнес Тезиас. – Итак, ты отказываешься повиноваться мне! Смотри же…

Не отвечая ни слова, Конан стремительным движением схватил волшебный камень и направил луч Сердца на Тезиаса. Но прежде, чем Пелиас открыл рот, чтобы произнести заклинание, фантом исчез.

– Ишь как драпанул! – расхохотался король. – А еще бог!

– Боюсь, мы упустили его, – мрачно заявил волшебник.

Вскоре с улицы донесся неясный шум. Звук возрастал, приближаясь. Нехорошее предчувствие овладело Конаном и его друзьями.

– Пойду узнаю, что это такое, – сказала Зенобия. Ее стройная фигурка скрылась в дверях опочивальни.

Через минуту в покои вбежал Просперо. На бравом солдате не было лица.

– Господин! Ты не поверишь – я и сам не верю.

– Что еще? – вскричал Конан.

– К твоему дворцу движутся бесчисленные толпы тарантийцев. Дикий гнев внезапно обуял их; они крушат все на своем пути. Все как один люди кричат, что ты, Конан… – верный Просперо замялся.

– Ну, говори!

– …Что ты продал душу дьяволу и что вместо тебя страной правит злой колдун по имени Пелиас!

Со стоном изумления волшебник опустился на пол.

– И еще они говорят, – краска залила лицо храброго Просперо, – что ты отменил культ Митры и объявил богом Аквилонии этого колдуна. Что ты приносишь ему в жертву по сто девственниц за ночь, а сам питаешься кровью собственноручно задушенных тобою же младенцев… Что ты…

– Ну все, довольно, я понял! – рассвирепел Конан. – Прикажи солдатам гнать прочь этих сумасшедших!

Просперо сжался под гневным взглядом короля:

– Аквилонские солдаты кричат то же самое.

– Что, мои солдаты? – Конан, казалось, вот-вот разрушит стены своим ревом.

– Да, и они. Верные воины едва сдерживают толпу, но им долго не продержаться: люди продолжают прибывать тысячами.

В окно полетели камни. До Конана донеслись яростные вопли:

– Выходи, киммерийский змей! Мы скормим тебя собакам! Долой ублюдка, пожирающего наших детей! Смерть Конану-узурпатору!

У короля даже не было времени на выражение захлестнувших его чувств: в опочивальню ворвался Паллантид, начальник Черных Драконов – королевской гвардии.

– Король! Прибывают гонцы из близлежащих деревень. Они сообщают: все жители в панике бегут из своих домов и направляются сюда! Прошел слух, будто злой колдун Пелиас, захвативший власть над Аквилонией, с минуты на минуту сотрет с лица земли их жилища!

Пелиас охнул и пробормотал что-то на неизвестном Конану языке. Дворец дрожал, сотрясаемый ударами стенобитных машин. Ломают ворота, машинально отметил Конан.

– Митра покарает всякого, кто не оторвет кусок плоти от смердящего тела киммерийской собаки! – зычный голос приближался. – Смерть узурпатору!

В дверях показался Публио, верный канцлер короля. В глазах всегда спокойного и рассудительного канцлера застыло безумие, а полное лицо искажала отвратительная гримаса. Увидев Конана, Публио что есть силы завопил:

– Эй, воины, сюда, я нашел его! И колдун с ним! Тотчас за его спиной возникла дюжина вооруженных рыцарей; глаза их светились ненавистью.

– Вот он! – вскричал Публио, указывая на короля. – Благословение Митры и мешок золота тому, кто первым убьет варвара!

Оттолкнув канцлера, рыцари с ревом ворвались в опочивальню. Не раздумывая, Конан схватил Сердце Аримана и заорал: